Право налево (СИ) - Зика Натаэль

- А документ? Ну как выронит?

- Смотри за ней, и не выронит. В любом случае, паспорт и оформление простая формальность. Раз родственники привезли  её сами, то можем оформить по документам мужа, например.

Всхлипнув в последний раз, Елена замерла.

- Ну вот, успокоилась. Веди её в столовую. И помни – пока клиент в пограничном состоянии – только ласка и уговоры. Никакого принуждения и насилия!

- Конечно, Ираида Львовна! Леночка, идём кушать! – пропела бабища, протягивая руку к пациентке.

Та дёрнулась, закрывая сумку.

- Никто не возьмёт твою сумочку! Идём кушать!

Пришлось идти – дальнейшее сопротивление выглядело бы подозрительно.

Таблица умножения закончилась, и чтобы по-прежнему выглядеть отрешённо-придурковато Лена принялась вспоминать стихотворения из школьной программы и проговаривать их в уме.

Санитарка привела её в небольшую столовую, усадила за стол и сама принесла тарелку с кашей, бутерброд, сок и горячее какао с булочкой.  Всё вкусно пахло и выглядело весьма аппетитно.

Покосившись на тёзку  любовницы Марка, Елена просунула левую руку в ручки сумки и, прижав её к боку, принялась за еду.

Небольшая столовая заполнена примерно наполовину, и  на первый взгляд казалось, что обслуживающего персонала больше, чем пациентов.  Может быть, потому что местный контингент ведёт себя тихо, а санитары ходят туда сюда, переговариваются, делают замечания подопечным?

Надзирательница не сводила с неё глаз, поэтому Лена не могла свободно оглядеться, приходилось подсматривать исподтишка. Пациенты визуализировались без труда – все, как один, в одинаковых толстых  халатах, апатичные, послушные, с безразличным выражением глаз и механическими движениями.

Внутренне передёрнувшись – не хочу стать такой же! – она торопливо глотала кашу, прикидывая возможность для бегства.

Докторша говорила, что  до ближайшего населённого пункта целых пять километров, январь месяц, снега по колено и эти, блин, «лекари», уверены, что новенькая до сих пор под транквилизатором. Или что там ей подсунула свекровь? Ничего удивительного, что эта Ираида разрешила санитарке наблюдать за подопечной из окна – сбежать практически невозможно, ведь территория, насколько она успела рассмотреть, обнесена надёжным забором. А на воротах наверняка стоит охрана или вахтёр какой-нибудь, мимо которого не проскользнёшь, тем более, в одежде пациента!

В голове тут же мелькнула какая-то мысль, но Лена не успела её поймать, и та умчалась прочь испуганным мышонком.

Пообещав себе постараться вернуть беглянку, как только снова попадёт в свою палату-комнату,  она продолжила жевать и размышлять о своих перспективах.

Итак, бежать невозможно. С другой стороны – а какие у неё варианты? Один день форы, спасибо везению и собственной смекалке, а завтра ей так и так собираются начать «терапию». И что-то ей подсказывает, что после этого она уже никуда не убежит. Потому что и не сможет, и не захочет…

Значит…

- Поела? – непривычно-ласково обратилась к ней Рита-санитарка. – Идём в комнату.

Елена послушно встала и побрела следом, продолжая  подмышкой удерживать сумку.

Получится ли у неё добраться до своего телефона – неизвестно, но документы она теперь из рук не выпустит! Пусть думают, что под действием препарата у новенькой крыша протекает, так даже лучше…

 Санитарка довела подопечную до комнаты и, подождав, когда та войдёт внутрь, закрыла на замок.

- Отдохни пока, потом пойдём гулять, - донеслось до Лены из-за двери.

Она одна!

Но лучше не менять поведение – вдруг здесь есть камера?

И она неловко затопталась, покачивая сумку, медленно кружась, а сама при этом старательно обшаривала пространство взглядом.

Камера была – обнаружилась под самым потолком выше окна.

Вот же…

Какое счастье, что вчера, случайно или неосознанно поддавшись интуиции,  она все манипуляции с телефоном проводила, повернувшись спиной к окну! В противном случае,  светящийся  в темноте экран  сотового непременно бы её выдал!

И как его теперь достать – ведь  сейчас день, и равнодушная камера фиксирует всё, что происходит в комнате.

А может за ней никто и не смотрит?

Может, но проверять на себе не хочется – отберут сотовый, накачают лекарствами и на этом её жизнь, можно сказать, закончится.

Не выпуская из рук сумки, Лена дошаркала до санузла, затем вернулась, сняла халат, бросив его на спинку кровати, и легла, утянув под одеяло свою «прелесть». Поёрзала, словно устраиваясь поудобнее, а на самом деле выбирая лучший доступ к спрятанному под матрасом телефону, и по миллиметру просунула руку  к гаджету.

Есть!

И тут же щёлкнул дверной замок.

- Нет, спать сейчас не время! – санитарка Рита попыталась растолкать подопечную, но Лена, умирая от страха, что та обнаружит зажатый в руке телефон, только сильнее куталась в одеяло и тихо поскуливала.

- Ираида Львовна, новенькая улеглась в кровать и ноет, не хочет вставать,-   пожаловалась в телефон тётка.

- Сумка с ней? –  бабища стояла близко, Лена отчётливо слышала,  как поинтересовалась врачиха.

- Да, к груди прижимает.

- Ясно. Это откат от препарата, оставь её в покое на час-два.

- А прогулка?

- Погуляет с «тормозами» после обеда и тихого часа. Я же говорила – нельзя, чтобы она находилась в нервном состоянии, так что  пусть спит или что она там собирается делать?  Просто запри её одну и попроси Георгия поглядывать за седьмым номером.

Санитарка  тут же развернулась и вышла, грохнув дверью.

Оставшись одна, Лена выдохнула – на этот раз  пронесло! Но расслабляться рано!

Камера включена, это минус. Но наблюдение не постоянное – это плюс.

Её временно оставили в покое, не стали отбирать сумку – большой плюс.  Но прогулка отменилась, вернее, сместилась во времени – это минус или тоже плюс? Ближе к делу станет ясно.

А пока… Пока надо накрыться с головой и проверить телефон.

Затаив дыхание она включила сотовый и едва не взвизгнула, обнаружив новое сообщение – Анатолий отозвался!

Лоб мгновенно покрылся испариной, руки задрожали так, что она не сразу смогла разблокировать экран и открыть смс-ку.

«Держи телефон включенным. Если нельзя оставить его при себе, то спрячь в здании или поблизости – мои люди найдут лечебницу по его сигналу. Ни с кем не спорь и не скандаль, изобрази, что ты не понимаешь, где находишься и всем довольна. Таблетки не глотай! Если придётся – иди в туалет и вызывай рвоту.  Не бойся, я  уже вылетаю».

Чувствуя, как по щекам потекли слёзы, она прикусила руку, чтобы не разрыдаться в голос.

Господи, Толя… Он же только вчера улетел в Вену на  подписание очередного важного договора! Бедному мужику буквально некогда жить – он увяз в её проблемах, как в трясине! Только-только ногу вытащит – другая увязнет. Освободит ноги –  руки ушли по плечи…  Наверное,  его любимая девушка до сих пор не знает о чувствах Анатолия, потому что  из-за Елены он никак не найдёт времени, чтобы ей в них признаться!

И дав себе зарок – как только выпутается из передряги, сразу подать на развод и уехать из Москвы в родной посёлок, к родителям, чтобы больше никуда не влипать и не портить Толе жизнь – Елена перешла к размышлениям, как ей себя дальше вести, и куда положить телефон.

Можно оставить в комнате, но его быстро обнаружат.  Тут нет ни одного укромного места, а в постели  найдут сразу же, как будут менять бельё. Кто знает, как часто здесь это происходит – раз в неделю или каждый день?? Что-то ей подсказывает, что Ирина Аркадьевна не одобрит, если  пока ещё нужную невестку будут держать в запущенной комнате.

Удобнее всего положить сотовый в сумку, но кто знает, когда санитарка решит туда залезть за паспортом? То-то её порадует обнаруженный там вполне рабочий телефон!

До обеда Лену никто не беспокоил, даже барриум ей не принесли, видимо, решили, раз сама спит, то он не нужен.

На обед её снова провожала Рита-2, как сама для себя она стала называть санитарку. И в коридоре им встретилась группа из четырёх пациенток, явно  вернувшихся с прогулки – разумеется, в сопровождении медперсонала. Но не это привлекло внимание Лены, а то, как они были одеты: все щеголяли в одинаковых ярко-синих пальто и белых пуховых платках. И на ногах у них надеты такие сапоги-дутики, тоже одинаковые.