Кристина Хегган - Предательство
— Не останавливайся, — пробормотала она.
— И не собираюсь.
Его язык скользил по ноге Стефани, по кончикам ее пальцев, по внутренней стороне стопы. Майк нежно ласкал ее бедра, дюйм за дюймом приближаясь к темному треугольнику. Когда его губы коснулись мягкого гребня, Стефани громко вскрикнула, сжала плечи Майка и притянула к себе.
— Я хочу чувствовать тебя внутри, сейчас же.
Это был только шепот, но Майк не мог не повиноваться. Он вошел в нее, застонав, когда Стефани крепко обняла его. Теперь они двигались быстро, ими руководила такая бешеная страсть, которой больше не было сил сопротивляться. Почти обезумев от желания, Майк погружался в Стефани снова и снова. Но только когда его имя слетело с уст Стефани и она изогнула спину, переживая оргазм, Майк перестал сдерживать свою собственную страсть.
Стефани проснулась в объятиях Майка и улыбнулась.
— Доброе утро. — Он откинул каштановую прядь с ее лба и наклонился, чтобы поцеловать. — Хорошо спала?
— М-м-м. А ты?
— Сном невинного младенца.
— В тебе не было ничего невинного прошлой ночью, так же как и на рассвете, — игриво сказала Стефани.
— Ну, что я могу сказать в свое оправдание? Именно ты разбудила во мне зверя.
— Мы опоздали на завтрак для съемочной группы, — произнесла Стефани, взглянув на будильник, стоявший на тумбочке.
— Если ты голодна… — Рука Майка ласкала грудь Стефани, потом медленно спустилась к ее животу.
— Прекрати, — засмеялась Стефани, схватив руку Чендлера, прежде чем он добрался до намеченной цели.
— Почему? — Когда Стефани отвернулась, он двумя пальцами взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Ты ведь не жалеешь, правда? О вчерашней ночи?
— Нет, не жалею. Это более чем очевидно.
— Тогда расскажи мне о том, что не так очевидно.
Стефани хотелось рассказать Майку о Саре, но страх, с которым она так долго жила, не давал ей вымолвить ни слова. А вдруг Майк разозлится? Вдруг он решит потребовать частичное опекунство?
— Просто… мы так долго были в разлуке. Мы, конечно, изменились.
— Моя любовь к тебе не изменилась, — возразил Майк, его глаза потемнели. — Вернее, она даже стала сильнее, чем прежде.
— Моя тоже. Но я не это имела в виду…
— Тогда что же?
— Нам нужно время, чтобы узнать друг друга получше.
— Это достаточно справедливо. — Пальцем Майк как бы прочертил линию между грудями Стефани. — Ты все еще боишься щекотки здесь?
— Да, — поежилась Стефани.
— Видишь? Я уже начинаю узнавать тебя лучше. — Пальцы Майка скользнули к ее пупку и очертили круг. — А здесь?
— Это не совсем то, что я имела в виду… — засмеялась Стефани.
Майк прервал ее поцелуем. Через какое-то мгновение, когда он снова взял Стефани, она забыла о том, что собиралась сказать.
В начале восьмого Майк наконец собрался уходить. Стефани накинула белый шелковый халат и проводила его в коридор.
— Когда я смогу воспользоваться приглашением на завтрак?
— Завтра утром — это не слишком скоро? — спросил Майк, одной рукой обняв Стефани за талию. — И каждое утро после этого?
— М-м-м. Я могла бы обсудить такой договор. — Стефани пришлось привстать на цыпочки, чтобы поцеловать Майка. Прежде чем она отпустила его, их ослепила яркая вспышка.
— Что за черт!.. — Майк резко обернулся.
Ухмыляющийся репортер-охотник за сплетнями выпрыгнул из-за кустов рододендрона.
— Хорошего вам дня, — весело бросил он на ходу, сматываясь.
Майк бросился за ним.
— Оставь его, Майк, — крикнула вслед ему Стефани.
— Эта фотография будет во всех завтрашних газетах Лос-Анджелеса, не говоря уже о бульварной прессе.
— Не важно. Мы привлечем больше внимания, если попытаемся остановить его.
— Ты права, — согласился Майк, бросив злобный взгляд на удаляющуюся фигуру. — Мне жаль, Стефани. Знаю, ты не хотела, чтобы кто-то был в курсе.
— Это не твоя вина. — Она поцеловала его. — Мы не сделали ничего такого, чего стоило бы стыдиться. А теперь иди, — сказала Стефани. — Пока съемочная группа не выслала поисковую команду на наши розыски.
Стефани смотрела, как Майк уходит своей твердой, размашистой походкой, и ощущала знакомое еканье сердца. И в то же время она была полна сомнений, которые просто отбросила в сторону на время их ночной страсти. Сейчас, оставшись одна, на безопасном расстоянии от обезоруживающей улыбки Майка и от его пьянящих прикосновений, Стефани размышляла: было ли достаточно мудро с ее стороны возобновить отношения с ним сейчас, когда она еще так много ему не рассказала? Стефани была почти уверена, что Майк вряд ли узнает правду о Саре. И вместе с тем какой-то риск все равно оставался. Что случится тогда? Поймет ли он, почему она хранила в тайне существование дочери? Или сочтет этот поступок непростительным и уйдет от Стефани? А если, хуже того, он начнет немедленный процесс по получению частичного опекунства над дочерью? Конечно, так все не может оставаться. Она могла бы откровенно поговорить с Майком, если не сейчас, то по крайней мере когда они вернутся в Лос-Анджелес. К тому времени она будет более уверенной в нем… и в себе.
Закрыв дверь, Стефани облокотилась на нее и с облегчением вздохнула. Постепенно ее волнения начали исчезать. Именно так она и поступит: пригласит Майка домой на семейный ужин, дождется подходящего момента и тогда расскажет ему все начистоту.
Эти несколько дней ничего не изменят.
Глава 34
Шана Хантер в темно-красном трико, подпоясанным в талии ремешком, и с впитывающей пот лентой на лбу прибавила скорость в своем тренажере. Рената Фокс развалилась на черной шелковой софе в огромной гостиной Шаны. На кофейном столике перед Ренатой лежала коробка шоколадных конфет, которую она принесла с собой.
— Эта дрянь тебя убьет, — заметила Шана, имея в виду сладости, и посмотрела на свое прекрасное отражение в большом, в полный рост, зеркале напротив.
— По крайней мере я умру счастливой, — ответила Рената. Она наклонилась над коробкой с золотой надписью и выбрала еще один трюфель. — Как долго ты еще будешь заниматься? — добавила она, взглянув на телевизор, который Шана включила по ее просьбе. — Мне бы не хотелось, чтобы ты пропустила передачу.
— Еще пять минут, — ответила Шана. Она подняла край полотенца, обмотанного вокруг шеи, и вытерла им лицо. — Почему бы тебе просто не рассказать мне, о чем идет речь? Ты же знаешь, я ненавижу ждать.
— Потому что тогда пропадет всякий эффект, — сказала Рената, прислонившись спиной к подушкам из леопардовой шкуры. — Достаточно сказать, что тебе это понравится. Кстати, а как обстоят дела на твоем любовном фронте?
