Будоражащий - Джулиана Виктория
— Мы должны приходить сюда чаще, десерт с поздним завтраком?
Она говорит об этом как о самом невероятном сочетании, и если бы я не знал ничего лучше, то подумал бы, что она догадалась о моем сюрпризе, но Кэт любит десерт в любое время суток.
На периферии я вижу, как Данте пытается подать сигнал детям, чтобы они достали свои рукодельные таблички, поэтому, чтобы протянуть еще немного времени, я наклоняюсь к Кэт и захватываю ее губы в свой целомудренный поцелуй, от которого у меня все равно кружится голова.
Она улыбается, ее щеки раскраснелись, а глаза опущены вниз. Я вижу, как дети занимают свои места, поэтому обхватываю рукой ее бедро, которое ближе всего ко мне, сжимаю его и шепчу, прижимаясь губами к ее уху: — Единственный десерт, который я сейчас хочу, — это ты, gattina, но, учитывая компанию, мне нужно, чтобы ты выбрала между канноли и тирамису.
Ее глаза устремляются на меня, пылают, когда она поджимает губы и откидывается на спинку кресла, чтобы взять в руки меню.
Она начинает читать, и я понимаю, как только она доходит до надписи под канноли, которая есть только в ее меню: — Я думаю о том, чтобы жениться на тебе, gattina…
Она переводит взгляд на стол и замечает, что Сэмми, Бенни, Арло, София и Лили, сидящие напротив нее, держат в руках таблички, на каждой из которых написано разное слово из предложения: — Выйдешь ли ты замуж за нашего дядю?
Я отодвигаю стул, встаю и достаю из кармана черную бархатную коробочку, которая уже несколько часов не дает мне покоя. Я опускаюсь перед ней на колени, ее мягкая нижняя губа зажата между зубами, глаза стекленеют от непролитых слез.
Я открываю коробочку и набираюсь решимости, надеясь, что не расплачусь посреди всего этого.
— Катарина Нарваэс, ты появилась в моей жизни, когда я меньше всего этого ожидал, и так, как я никогда не мог предположить.
Я делаю паузу, пока все хихикают, вспоминая, как мы встретились в том коридоре полтора года назад. Я ярко улыбаюсь ей.
— Ты сумела сделать меня самым счастливым человеком на свете, наполняя меня гордостью каждый день, преодолевая все трудности, с которыми мы сталкивались, и даря мне любовь, которая превзошла все мои ожидания относительно того, что могут значить отношения.
Слезы льются ручьем, и она знает, как это меня ранит. Я поднимаю руку, не в силах остановиться, подушечкой большого пальца смахиваю слезы, улыбаюсь ей и скольжу по ее гладкой руке. Я беру ее за левую руку и продолжаю: — Окажешь ли ты мне честь, продолжая делать меня самым счастливым человеком на свете, и выйдешь ли ты за меня замуж?
Она падает вперед в мои объятия, ее руки обвиваются вокруг моей шеи, и я ловлю ее, поддерживая ее тело, пока она шепчет "да" снова и снова. Стресс от планирования и надежды на то, что все пройдет идеально, наконец-то проходит, и мои собственные слезы льются от чистой, мать ее, радости.
Я в восторге.
Она отталкивается от моей груди, темные волны рассыпаются по ее плечам, клочья волос рассыпаются по лбу, а на ее пухлом лице появляется самая яркая улыбка, способная осветить всю Филадельфию. Я приглаживаю ее волосы назад, и все спрашивают: — Она сказала "да", да?.
Они все смотрят друг на друга с замешательством. Наши слезы и ее ответ, произнесенный шепотом, — это не то, чего они ожидали.
Кэт вскидывает руку в воздух, почти в стиле "подними крышу", и кричит: — Да! Миллион раз да!.
Все возбужденно аплодируют, пока я достаю из коробки кольцо из желтого золота с четырехкаратным гранатом изумрудной огранки и тремя прозрачными бриллиантами в форме листьев по обе стороны и надеваю его на тонкий палец Кэт.
Ее рот слегка приоткрывается.
— Оно идеально, — говорит она мне, любуясь им.
Я улыбаюсь ей. — Как и ты, gattina.
1. Conversations in the Dark — John Legend
Епилог: Часть 3
Катарина
Суббота, 20 марта 2027 года
Мне кажется, что я не спала месяцами с тех пор, как мы начали работать над этим проектом пару лет назад, но это того стоило. Мое тело практически вибрирует от нервов и волнения.
Это тот день, к которому мы все неустанно стремились:
Открытие первой в Филадельфии полностью бесплатной клиники с крытой и огороженной автобусной остановкой перед входом для доступности. При клинике есть теплица, где мы нашли добровольцев, которые ежедневно проводят занятия по выращиванию продуктов питания из вещей, найденных в домах людей, и снабжают их семенами, которые были пожертвованы нам. Нам даже удалось наладить связь с несколькими местными кооперативами, которые собираются отдавать нам всю продукцию, которую не могут продать. В этом нет ничего плохого — просто это выглядит немного некрасиво.
Я в восторге от возможности предоставлять населению качественное медицинское обслуживание независимо от их социально-экономического статуса, но возможность помочь им узнать, как предотвратить некоторые болезни в корне с помощью правильного питания, и сделать это более доступным для них — это действительно глазурь на торте.
В социальных сетях мне даже удалось связаться с человеком, который помогает чернокожим, коренным и цветным людям научиться преодолевать препятствия, стоящие перед ними, и становиться докторами медицины, докторами наук, PA и NP, несмотря ни на что. На ее странице есть ссылка, по которой жители района могут записаться в волонтеры или работать в клинике, чтобы получить часы медицинского обслуживания и опыта работы с пациентами, а также часы волонтерской работы. Это помогает заполнить пробел для тех, кто хочет работать в здравоохранении, а также оказать неоценимую услугу этой клинике.
* * *
Я только что закончила включать свет, чтобы показать помещение и сразу же начать принимать пациентов, так что официально время пришло!
Когда я выхожу на улицу, нервы начинают захлестывать меня, но я закрываю глаза, сосредотачиваюсь и вспоминаю все, о чем мы с терапевтом говорили последние несколько лет. Нервы утихают, и я больше не чувствую необходимости бежать, поэтому я вытираю влажные руки о брюки и выхожу на улицу.
Вся семья Алессандро в сборе, они гордятся друг другом. Они тоже должны гордиться собой: без них ничего бы не получилось, и я бесконечно благодарна им за преданность этому проекту.
Але разговаривает с Касом и Айяной, не сводя глаз с Натали и Оливера, которые сидят
