Его нельзя любить. Сводные - Мария Николаевна Высоцкая
Смотрю на нее и не могу понять, что делать дальше. Как из всего этого выбраться? Если она сейчас снова скажет, что это конец…
— Спасибо, — вздыхает. — Но это ничего не меняет, Ян. Прости.
Накрываю ее лежащую на столе руку ладонью. Чуть сжимаю. Честно, боюсь, что она начнёт вырываться, но этого не происходит.
Ника смотрит на мои пальцы, а потом заглядывает в глаза.
Пошатывает от глубины ее взгляда. Рассудительного, уверенного, но печального. Его достаточно, чтобы сломать мой исходный код.
— Нам необязательно становиться врагами, мы можем дружить.
Дружить? Как она себе это представляет?
— Если за время, что я буду здесь, мы сможем сохранить нормальные отношения, и ты не найдешь другую, может быть, что-то и получится?
— Ты сейчас серьезно?
Что за детский сад, блядь.
— Серьезно, Ян. Я хочу понять кто я. Для меня это важно. Мне нужно время, чтобы все обдумать. И тебе тоже. Пока, у нас не получается. Ты же и сам видишь.
— Не вижу.
Упираюсь лбом в стену, как баран. Хотя и сам знаю, что мы заходим в тупик. Точнее, мы уже там.
Злюсь. На себя, но агрессию проецирую на нее.
— Единственное, что я вижу, это как ты променяла меня на бабки моего отца. Все это же он оплачивает? И как, нравится?
Ника растерянно оглядывается по сторонам и вот теперь предпринимает попытку высвободить свою руку. Сжимаю ее сильнее.
— Пусти.
— Ответь.
— Ты помешан на деньгах. Обвиняешь меня, мою маму в том, что…
— Правда? Тогда почему ты не вернулась к бабке своей? Если деньги не главное? Почему сюда улетела?
Перехожу грань. Знаю, что порю чушь, но меня несет.
— Тебя это больше не касается.
— Уверена?
— Отпусти, иначе я закричу. Здесь, тебя быстро заберут в полицию.
— Это угроза?
— Это факт. Пусти.
Разжимаю пальцы. Ника трет свое запястье и поднимается со стула.
— Если у тебя хватит мозгов разобраться в себе и понять, что я никогда не хотела от тебя ничего кроме любви, мы сможем общаться, а если нет…
— То что? сделаешь вид, будто меня никогда в твоей жизни не было? — поднимаюсь. Огибаю стол и замираю напротив нее.
— Сделаю!
— Прости, — тут же иду на попятную. — Я так не думаю. Прости. Ты просто не знаешь, твоя мать…
— Мне без разницы. Я не она, но ты нас сравниваешь. Подсознательно — я для тебя такая же, как она, Ян.
— Нет
— Да. Ты оскорбил меня. Снова. Тебе плевать на всех кроме себя. Кто из нас такой как она, так это ты. Вы с ней одинаковые. Вам плевать на чувства других людей !
— Ника.
Вылетаю за не на улицу. Хватаю за руку, потому что не могу допустить того, чтобы она ушла. Ни за что.
— Не трогай!
— Выслушай.
— Хватит. Я ухожу. Прощай.
Глава 37
Ника
Пять лет спустя
Август
— У нас большая команда. Офис в старинной части города. Здание уже подвергалось реконструкции. Все документы на разрешение по вторичному вмешательству уже подписаны. Впрочем, я это уже третий раз повторяю, — мужчина ухмыляется.
— Я понимаю. — Максим, ведущий архитектор нашей команды, переворачивает лист, прижимая пальцы к подбородку. — Значит, стеклянный атриум?
Заказчик кивает. Я же делаю очередную пометку.
В архитектурном бюро «Садори» я работаю три месяца, и эта моя первая встреча с клиентом здесь. Ну как моя… Максима. Я просто присутствую. В основном молчу и запоминаю.
— Нам нужно четыре дня на разработку концепции и подготовку презентации.
— Два, Максим. Мой босс не готов ждать больше. Простите, но мы и так потратили на вас уйму времени.
Шамаев стучит ручкой по столу. Думает. А потом смотрит на меня.
— Ника?
— Два дня — это целых сорок восемь часов, Макс, — улыбаюсь.
— Верно, — откладывает ручку в сторону и поднимается с кресла. — Через два дня мы презентуем вам проект, — протягивает ладонь заказчику.
— Отлично, Максим. Ника, — кивает мне в знак прощания, — до скорой встречи.
— До свидания.
— Настя вас проводит.
Берг уходит. Мы остаемся в переговорной вдвоем.
— Два дня. Что думаешь?
— Ты сам сказал, что клиент сложный. Если говорит, два дня, значит, два дня…
Три недели назад в бюро обратился один очень состоятельный клиент, имя которого не раскрывается. Он общается исключительно через Берга и, насколько я понимаю, вообще не любит светиться на публике.
— Если они нас и в этот раз отошьют, Инга живьем с меня кожу сдерет. Ей, блядь, принципиально. Да нам всем принципиально!
— Я понимаю.
За время так называемого «сотрудничества» этот самый клиент завернул уже два проекта ведущих специалистов. Очень талантливых ребят, между прочим. Наше бюро входит в топ три на российском рынке, но это для него не показатель. Ему ничего не нравится.
Макса, в команде которого я состою, подключили буквально вчера. Он примчался в офис прямо из аэропорта. Не успел закрыть один проект, как ему тут же подогнали другой.
Так что все, что происходит сейчас, последний шанс.
Не знаю, как Инге, одной из трех партнеров бюро, удалось уговорить заказчика дать нам еще один шанс, но ей это точно дорого стоило. Если и в этот раз не выйдет, бюро понесет огромные репутационные риски.
— Тогда ты должна понимать и то, что на двое ближайших суток твой дом здесь, — разводит руки в стороны. — Что у тебя по текущим?
— В четверг согласовываем финальный вариант.
— Хорошо. Не расслабляйся, — смотрит на часы, — так, сорок минут на перекус. В четыре жду тут.
— Ладно.
— И главное, если все пройдет хорошо, считай, что испытательный срок ты уже прошла.
Эта новость несказанно радует. Дело остается за малым — убедить клиента, что мы именно то, что ему нужно.
Спускаюсь из переговорной по винтовой железной лестнице. В основном мы обедаем в общей зоне. Там стоит огромный стол, ребята говорят, что он перекочевал сюда из старого офиса, когда в штат бюро входило всего двадцать человек. Сейчас он вырос в два раза. Но сегодня я хочу пообедать в одиночестве, поэтому перебегаю дорогу и занимаю единственный свободный столик в небольшом ресторанчике
