Софи Джексон - Унция надежды

Зажмурив глаза, Макс стонал при каждом выбросе семени. Исторгнув все, он повалился на Грейс. Его голова оказалась у нее на шее. Жаркое дыхание обжигало ей грудь. Грейс наслаждалась тяжестью его тела. Ее ноги еще плотнее обвили его талию. Она цеплялась за него всем своим существом.

– Как здорово! – прошептала Грейс, прижимаясь губами к его лбу. – Честное слово, это было так здорово.

Макс вздрогнул. Он сбивчиво и тяжело дышал, а когда заговорил, чувствовалось, что каждое слово стоит ему изрядных усилий.

– Что ты со мной делаешь?

– А ты сам что чувствуешь? – спросила она, гладя ему щеку.

– Мне страшно, – признался Макс и вздрогнул.

У Грейс зашлось сердце. Когда Макс поднял голову, в его глазах читалась растерянность. Там было столько эмоций, которые он до сих пор прятал, что Грейс захотелось снова его поцеловать. Макс ответил на ее поцелуй. Он все еще дрожал.

– Не бойся, – сказала она, потеревшись носом о его нос. – Меня тебе нечего бояться. Я всего лишь хочу тебя любить.

Макса перекосило, словно ему только что сообщили трагическое известие.

– Не надо, – взмолился он. – Грейси, не надо. Пожалуйста.

Она печально улыбнулась и наградила его новым поцелуем.

– Слишком поздно, Макс.

Грейс удивило, что он не возражал. Макс осторожно вышел из нее и лег рядом, положив голову ей на грудь. Молчание было намного лучше бурного разговора, в неминуемости которого она не сомневалась. И тем не менее… Грейс была довольна и даже горда своей смелостью и честностью. Ее открытость принесла свои плоды. Возможно, никакого бурного разговора и не будет. Грейс боялась верить в свое счастье. Обнадеживало то, что после их секса Макс никуда не ушел. Вымывшись, он снова улегся, прижав ее к себе.

Она еще больше удивилась, когда через несколько часов Макс разбудил ее для новой близости. На этот раз все происходило медленно и нежно. Совсем как их поцелуи. Макс даже охрип от эмоций. У него не закрывался рот. Он держал ее лицо в ладонях и говорил, говорил… до самого ее оргазма, который лишь ненамного опередил его собственный. Все это было так чудесно. Грейс погрузилась в блаженный сон, а проснувшись около полудня, увидела, что Макс исчез, словно его вообще не было.

Глава 27

В реабилитационном центре Макса учили прощать себе неблаговидные поступки, совершенные в прошлом. Эллиот и Тейт утверждали, что мысли о прежних ошибках мешают ему двигаться вперед. Однако Макс не мог просто взять и стереть из памяти все глупости и гадости, которые успел понатворить. Прежде всего, это касалось его отношений с людьми. Задним числом он сознавал, что нередко обращался с ними так, словно они персонажи компьютерной игры. Принимал импульсивные решения, последствия которых неизменно били его по загривку, но ничему не учили. Всегда думал только о собственных интересах, плюя на чужие и не испытывая ни малейших угрызений совести. Макс был уверен: в какую бы заварушку он ни попал, ему непременно удастся выйти сухим из воды. А если кто-нибудь пострадает – это их проблемы. Осознание наступило позже. Да, он был редкостным придурком, если не сказать – мерзавцем. Это его не удивляло. Удивительным было другое. То, что сейчас заставляло его мозг лихорадочно работать и не давало заснуть. Его тело хотело спать, устав после ночи бесподобного секса. Макс удивлялся тому, что наконец-то преодолел себя. Можно сказать, превзошел.

Это случилось минувшей ночью.

Черт! Минувшей ночью.

Произошедшее между ним и Грейс было… Он шумно выдохнул. Это было удивительным.

Простым и ясным. Глупо было это отрицать. Секс с Грейс всегда был потрясающим, и минувшая ночь не стала исключением.

В пятницу его разрывало от бешенства. У него на глазах Грейс и этот придурок коп выскочили из патрульной машины и, взявшись за руки, побежали к ее дому. Максу отчаянно захотелось послать все к черту. Он прятался среди деревьев, ничуть не спасавших от проливного дождя. Увиденное казалось банальной сценой из пошлого эротического фильма. И вдруг Макс понял, что не готов делить Грейс ни с кем, не говоря уже о помощнике шерифа. Ему Макс придумал новое прозвище – член в законе. Макс вернулся в пансионат, бросился на кровать, долго ворочался без сна. Назавтра, около двух ночи, под дождем снова побежал к Грейс, чтобы высказать ей все. Гроза лишь разжигала его ярость. Макс бежал, ругая себя за то, что попался на удочку, и обещая впредь держаться подальше от всех женщин. Хватит с него стрессов.

Макс был настроен очень решительно, однако его замысел распался сам собой. Возможно, его возбудило поведение взбешенной Грейс. Она ничуть не испугалась его. Отчасти эта ее смелость и уверенность были его заслугой. В гневе она вела себя чертовски сексапильно, не оправдывалась, а нападала, опровергая его обвинения. Макс понял, что свалял дурака.

Конечно же, с этим придурком Кейлебом у нее не было никакого секса. В глубине души Макс знал это с самого начала. Тогда с чего он все накрутил? Разбираться в дебрях своих мыслей он категорически не желал. Может, дело в ревности? Неужели он так запал на Грейс, что начал ревновать ее к другим мужчинам? Макс сам не знал, но стоило ему увидеть, как этот кусок дерьма дотронулся до нее, в голове зашевелились мысли об убийстве. Серьезные мысли.

А потом еще этот поцелуй.

Макс провел ладонями по лицу, изо всех сил стараясь не думать о ее вкусных губах, податливом рте и страстном языке. Грейс не просто целовалась с ним, она вкушала его, как драгоценный эликсир. Макс обещал себе, что не допустит такого сближения. Но ее слова, ее мольбы, ее милые грязные словечки, а главное – ее внезапный поцелуй. Все это оказалось выше его сил. Потребность в большем, чем у них было до сих пор, поднялась в нем, словно приливная волна. Конечно, винить в этом он должен только себя, раз позволил довести их отношения до такой точки. Поцелуи туманили мозги, порождали чувства… Словом, перед ним замаячило новое путешествие по минному полю. Намерений вторично испытывать судьбу у него не было. Даже сейчас.

Так, как минувшей ночью с Грейс, он не целовался со времен… Лиззи. Макс долго копался в памяти, пытаясь вспомнить момент, когда они с Лиззи целовались столь же страстно. Нет, тогда все было по-другому. Он любил Лиззи. Они несколько лет прожили вместе, и, как часто бывает в парах, страстная потребность друг в друге перешла в иное состояние, став спокойнее, но сохранив прежний жар.

– Вляпался, – пробормотал Макс, глядя в потолок.

И что теперь? Этого он не знал. Он вылез из постели Грейс, стараясь не смотреть на нее – такую теплую, красивую, безмятежно спящую, и трусливо покинул дом. Даже записки не оставил. А о чем писать? В голове – полная мешанина. Ни одной здравой мысли. Макс решил: пока он не поймет, как быть дальше, ему нельзя видеться с Грейс.