Елена Зыкова - За все уплачено
– А что с его фильмом? О скрипаче? – рассеянно спросила Нина.
– Во зараза! – восхитился Комаровский. – Сразу видать, что стала профессионалом! На судьбу человека плевать, а главное, что с его работой!
– Может быть, это и правильно. – Андреев внимательно смотрел на Нину. – Одно с другим неразрывно связано. Материалы его фильма, всю пленку я вырвал у мерзавцев с невероятным трудом, путем угроз и шантажа. Материал очень хороший. Если найдем деньги на завершение, то в руках Женьки получится шедевр. Проклятые деньги сейчас решают все.
Комаровский поежился и потыкал вилкой в горячее мясо, поданное официантом.
– Когда дело касается Женьки, то тут деньгами ничего не решишь. Как всякому таланту, ему нужны...
– В какой больнице он лежит и когда его выписывают? – медленно и внятно спросила Нина, ни на кого не глядя.
Они помолчали, и Андреев спросил тихо:
– Как тебя понимать?
– Понимать меня так, что я его возьму.
– Ты?
– Я. И учтите, Аркадий Сергеевич, что я сделаю это совсем не потому, что вы нарисовали столь жалобную картину его существования. Он сильный человек и встал бы на ноги без нашей жалости. Попьянствовал бы еще с полгода, но все равно бы встал. Он отрубил от себя свою жену. Теперь остается только работа. К ней его и надо вернуть.
– И водка остается! Учти! – крикнул Комаровский.
– И водка, – кивнула Нина. – Но я его возьму потому, что я его люблю. Вот и весь сказ.
– Возразить нечем. Закрыли тему, – сказал Андреев.
– Не совсем, Аркадий Сергеевич. Мне нужно иметь в собственности, в частной собственности, все материалы его фильма о мальчике-скрипаче.
– Круто берете, Нина Васильевна, – одобрительно улыбнулся Андреев. – Но делать нечего. Материалы я вам продам за символическую сумму. А то и без суммы. Но это всего лишь материалы. Нужны еще весьма солидные деньги, чтобы доснять и сделать законченное произведение.
– Мои заботы, – твердо сказала Нина. – Я водки пить не буду. Я за рулем.
– За рулем – чего? – подпрыгнул Комаровский. – Параконной кареты или велосипеда?
Нина кивнула за витрину и покраснела от хвастливой жаркой волны, хлынувшей в лицо, засмеялась.
– Вон торчит красненькая тележка. Она моя. Комаровский глянул и изобразил обморок.
– «Фолькс»! Черт возьми, грешно помыслить, но возьми меня в свои опекаемые, Нинок!
Они просидели за столиком еще около часа, вели праздную беседу, но Нина слушала их вполуха, – в голове ее составлялись стремительные и четкие комбинации будущих действий, которые, по замыслу, должны были быть безальтернативны, резки и жестки. Ибо только такими способами управляются с еще не совсем спившимися алкоголиками.
Президент фирмы принял ее сразу, едва секретарша доложила ему о появлении Нины.
– Я согласна с вашим предложением и готова работать, – с порога сказала Нина. – Но у меня будет одно условие.
– Прошу, – указал он на кресло.
– Кроме того, что мы будем делать по рекламе, необходимо закончить работу, которая почти наверняка не принесет фирме никакого дохода.
– Какую работу?
– Которая принесет фирме всемирную славу. Необходимо выкупить материалы, а потом закончить фильм режиссера Воробьева.
– Документалист? Фамилия известная, – спокойно ответил тот. – Деньги на все найдем. На всемирную славу тоже. Но тогда, простите, Нина Васильевна, я вынужден настаивать на вашем долгосрочном контракте работы с нами.
– Конечно, – сразу ответила Нина. – Я только что была в «Русском фениксе». Они действительно банкроты и сворачивают свою работу. Свое время в телевизионном эфире они продают любому желающему. Так что я свободна.
– Уже нет. Контракт принесут через десять минут. А время «Русского феникса» в эфире мы купим. Вы подумали о штатах вашего отдела?
– Нет. Было не до этого. Хотя... Я бы взяла директором нашего агентства рекламы Николая Николаевича Дорошенко. Директора вашего магазина. Он не на месте, а мужик дельный.
– Обсудим этот вопрос.
Не теряя темпа Нина съездила на вокзал и взяла билет на поезд, в спальное купе, и если на этом поезде ехать до конца следования, то можно было оказаться у Тихого океана. Но так далеко ехать не было надобности.
В среду с утра она снова сходила в парикмахерскую и к полудню на машине подкатила к дверям больницы.
Воробьев вышел в холл какой-то прозрачный, бледный и потерянный. Сердце у Нины сжалось. Ее он не замечал или не узнавал и куда идти со своей нищенской сумочкой в руках, явно не знал. Стоял, щурился и оглядывался то на телефон-автомат за своей спиной, то на выход.
– Жень, – окликнула она.
Он повернулся, и слабая улыбка скользнула по губам. И сказал так, словно они виделись прошлым вечером:
– Ну, да. Почему-то я тебя и ждал. Я почему-то думал, что именно ты придешь. Наверное, потому, что в последнее время я тебя часто вспоминал. Из всех сук, которые бегают по земле в юбке, ты самая порядочная.
– Ну, спасибо. В твоих устах комплимент, конечно, наивысший. Я аж вся поплыла. Но идем. Нам надо торопиться.
– Куда теперь тебе торопиться?
– Не мне, а тебе. Я в ужасной замотке, а у тебя работа начнется только через месяц. Я тебя очень попрошу, съезди за моим сыном в мою деревню. Кстати, там осень чудесная, поживи немного, в речке покупайся, оглядись. Нажраться потянет, так самогон там, считай, бесплатный в каждой избе, дуй, пока не захлебнешься. А как дожди начнутся, так приезжайте с Игорем домой. А тут как раз и начнешь работу, все будет готово.
– Подожди, – он настороженно отстранился. – За мальчишкой я, положим, съезжу. Но о какой работе ты бормочешь?
– Разве я не сказала? – изобразила глазки Нина.
– Да ничего ты не сказала. Давишь на меня, как танк, и передыху не даешь. Без работы я и без дома! Без денег и без сапог!
– Ты с домом и при работе. Пойдем, по дороге объясню.
– Нет, ты мне разом скажи.
– Я выкупила материалы твоего фильма о слепом мальчике-скрипаче. Ищу деньги, чтобы ты сумел все доснять. Ищу, где арендовать монтажную. Достаточно? Ну и все. Поехали. Опаздываем.
Не давая ему передохнуть, она затолкала его в машину, довезла до вокзала и втащила в двухместное спальное купе. Соседом его оказался пожилой мужчина в очках на золотой дужке, уже в пижамной полосатой куртке.
– Вы пьете?! – рявкнула в лицо ему Нина вместо приветствия.
– Помилуйте, – ошалело возразил он. – Иногда, по праздникам...
– Так вот, сегодня не праздники. Если ваш сосед охламон начнет в дороге пить, свяжите его веревками и напомните, что он поклялся мне в дороге этого не делать.
– Нинка, – пытался унять ее Воробьев, – да в дороге сам Бог велел спать и пить.
– Я вас понял, девушка, – серьезно ответил мужчина. – И сделаю все положенное. Простите, не представился. Генерал-майор Шкуротов.
– Отлично, господин генерал! Я верю в ваши жесткие воинские руки! – Она захохотала, поцеловала ошарашенного Воробьева в щеку и вылетела из вагона, который уже начинал трогаться с места.
Через три дня позвонил брат Андрей и сказал, что Евгений прибыл на место, всем жуть как понравился, признан за папашу Игорька и тут же принял участие в строительстве фермы.
– Держи его до снегов! Пока не оклемается. Он же прозрачный ходит, как привидение.
– Ну, Нин, держать здорового мужчину я могу столько, сколько он сам захочет, но соблазнов ему всяких я тут накидаю.
– Не очень! Насчет соблазнов! – крикнула Нина.
– Да нет. Я насчет рыбалки, да охота скоро начнется. Он мужик разумный, трудяга.
На пятый день после отъезда Воробьева, очень поздно вечером, прозвучал телефонный звонок, и незнакомый голос, четко выговаривая каждое слово, произнес:
– Будьте любезны Агафонову Нину Васильевну.
– Это я, – ответила она.
– С вами говорят из города Хотьково.
– Где это? – не поняла Нина.
– Это по Ярославской дороге, около часа езды на электричке. Но не в том дело. Вам знакома Нина Петровна Проханова?
– Проханова?.. Ах, да, конечно, знакома. – Она не сразу вспомнила, что это была Нинка-маленькая.
– Кем вы ей доводитесь?
– Простите, с кем разговариваю?
– Да, конечно. С вами говорят из местной милиции.
– Так. А что случилось? – напряглась Нина.
– Плохое случилось, – уклончиво ответил собеседник. – Было бы хорошо, если б вы завтра приехали, Нина Васильевна. С утра.
– В милицию приехать?
– Да. Спросите капитана Мережковского. Это я.
– Нинка у вас?
– Можно сказать, у нас. Вам все будет ясно. Я вас жду.
– Утром буду.
Она положила трубку, прикидывая, в какое дерьмо влипла Нинка и как теперь себя с ней вести. Что с ней, беспутной девкой, делать и как сыскать управу. Вдруг с ужасом обрушилась мысль, что может оказаться так, что зимой они окажутся в этой квартире все вместе – она, Женя, Игорек и Нинка! Это же просто немыслимо!
Но выхода не было. И не сейчас решать такие вопросы. Придет час проблем, тогда и примемся за решения.
