Выбор сердца - Ника Верон
А Рита, уже практически раздевшись, чтобы забраться под душ, оказалась в шоке. Еще когда дома бросила в дорожную сумку упаковку прокладок, сама над собой тихо посмеялась. К любовнику на свидание летит, а средства защиты специфические берет. Те точно не должны были понадобиться. Совершенно никаких симптомов. Впервые за столько лет! Ни тянущих неприятных ощущений, ни желания съесть-выпить чего-нибудь не совсем привычного. На шоколад и тот не тянуло. Только легкое раздражение, появившееся вчера к вечеру и усилившееся с возвращением в квартиру Алексея ночью. Ну, сегодня утром — мини-скандальчик, от которого заметно полегчало. Так Константинов сам виноват. За языком порой следить не мешает.
Прикрыв глаза, постаралась успокоиться. Появилась проблема другого плана. Предстояло как-то объяснить Константинову тот факт, что… Ни сегодня вечером, ни завтра утром (на прощание) близости не будет. И, главное, убедить, что сама не ждала вот таких сюрпризов. Вот о чем точно не предполагался в ближайшее время с ним разговор, так это о её женских днях. Даже не представляла, как тот завести, с какой стороны подступить…
«Ну, что, готова к объяснению своей истерики, любовница хренова», — закончив принимать душ и несколько видоизменив форму одежды, мысленно спросила саму себя, смотрясь в зеркало. Поглубже вздохнув, вышла из ванной.
Константинов обернувшись от нехитро накрытого стола, замер, не сумев сдержать вполне искреннего недоумения во взгляде. Молодая, интересная женщина, желанная женщина — в пижамных штанах в разноцветный горошек вместо соблазнительной сорочки. Кажется, ситуация серьезнее, чем казалось изначально. А он надеялся…
Впрочем, на что надеялся, после собственных перлов сегодня утром. Тем более — зная её ранимость, какой клубок противоречий из себя представляет. С ней надо как с хрупким хрустальным цветком обращаться, а не демонстрировать силу, стремясь доминировать во всем. Хороший урок на будущее. Черт бы побрал собственную несдержанность.
— Смыла городскую пыль?
Постаравшись не показать вида, сохранив максимально выдержанный тон, остановившись перед ней, приобнял. Коснувшись легким поцелуем уголка губ, замер. Его руки, «прогулявшись» по изгибам ее соблазнительного тела, окончательно убедили в серьезности проблемы. Ошибиться не мог. Не смотря на уверения в обратном, сильно обиделась. К столу: хоть к завтраку, хоть к ужину, эти дни выходила в его футболках или в соблазнительном неглиже, без нижнего белья. Нет, ничего не происходило. Хватало раннеутренней разрядки, а вечером самого себя заставлял дожидаться перехода в спальню. Но вот прикасаться к себе, дарить ласку не запрещала. Сейчас же, под тканью пижамных брюк, ладонь почувствовала тонкую грань трусиков. Спряталась. Такая, тихая месть. И если не поломать хорошенько голову, сегодня вполне может оказаться отлученным от тела.
— Думаешь, они помогут, если я всё же попробую… — так и не получив ответ на предыдущий, тихо прозвучал его следующий, правда, не понятно, не то вопрос, не то предположение.
— Ну, если ты готов опуститься до изнасилования — не помогут, — ответила в тон.
— Рит, я извинился, — счел необходимым напомнить Константинов, не торопясь увеличить между ними расстояние. — Тебя в последнюю очередь хотел обидеть, — с долей неуверенности, что Коташову слегка насторожило, продолжая. — Понимаю, как в свете произошедшего может выглядеть со стороны. Пожалуйста, не вскипай, как чайник, — попросил он, дотягиваясь до плоского тонкого футляра на столе. Его очередной презент, сомнений не было…
Цепочка с кулончиком. Не та, которую порвала утром. А вот когда успел приобрести… Если только не заказ. Во время репетиции выходил на улицу после чьего-то звонка.
— Сегодня не за что дарить… — вновь не удержалась от соблазна съязвить.
Обида. Засела где-то глубоко. Сама на себя сейчас злилась. Не тех слов от неё ждали.
— Дарить всегда есть… — перехватив ее взгляд, Константинов тихо чертыхнулся. — Черт, Рит, прекращай, — попросил он, без проблем сдерживая резкость в тоне. — Я хочу сделать тебе подарок. Ни за что. Правда. Забудь ты те слова. Это просто за то, что ты есть, — спокойно продолжал звучать его голос. — Я тебя и в сорочке не трону, если не захочешь, — добавил он, застегивая украшение на её шейке и касаясь легким поцелуем губ.
— Мне в брюках комфортнее, — обронила она и, встретившись с его взглядом, попросила, — Смотреть на меня вот так не надо. Не будет у нас ничего.
А Константинов никак не мог угадать настроение. Не раздражение. Нет. Злость? На кого? На него? Впрочем, на кого ещё. С Петровой проблема решилась бы просто. Примерная цена вопроса в целом была известна. Да и с любовницей вряд ли возникли бы сложности. А вот сейчас… Не любовница и не жена.
— Прямо — ничего? — не получилось сдержать иронии в голосе. — Даже напоследок? Хочешь, чтобы я до восьмого марта мучился? Хорошо, — продолжал, чуть отступив от нее. — А если я… очень сильно извинюсь?
Что подразумевалось под этим «очень сильно», уточнять Рита не стала. Осложнять сегодняшний вечер ни себе, ни уж тем более — ему, не хотелось. Только как объяснить причину. Завись проблема исключительно от неё, нашла бы способ, как решить. Но вот с природой точно не поспоришь и не договоришься.
— Хватит, Лёш. Это мне надо извиниться за истерику. Прости, я… — и снова резко отступила на шаг, при его попытке приобнять. — Не прикасайся ко мне, не надо, правда — проблема. Я не смогу. График этот чертовый плавающий. Сорвалась сегодня утром, прости пожалуйста, — выдала она всё это на одном дыхании.
Как еще доходчиво объяснить ситуацию, не имела ни малейшего представления. Да, взрослая женщина. Только с любовниками как-то не представляла себе разговора о своем, о женском. Даже с Константиновым, который говорил о так называемых «серьезных отношениях». Когда они еще будут, эти «серьезные» учитывая проблемы с разводом. Тот же любовник, только более статусный.
2
Санкт-Петербург. — В смысле — график плавающий? — не понял Константинов, с минуту, не сводя с гостьи пристально-изучающего взгляда. — Рит, я не понимаю тебя сейчас… — признался он, а в следующее мгновение, мысленно чертыхаясь, не сводя с неё чуть прищуренных глаз, поинтересовался с максимальной откровенностью, — Подожди, у тебя, что месячные? — судя по тому, как спешно Рита отвела взгляд, избегая встретиться с его, понял, что догадка верна. — Черт, вот оно в чем дело… — при этих словах, подняв ее на руки, перенес в гостиную, усадив на диван. — Сиди, поужинаем здесь.
— Лёш, не надо…
Оглянулся и внимательно посмотрел на нее. Вот теперь её выпады, начиная с момента его возвращения со
