Формула фальшивых отношений - Мина Синклер

— Привет, — наконец произносит он, поднимая голову. Он улыбается, его серые глаза сияют. — Как прошла поездка?

Я прижимаю ноутбук ближе к груди, боясь выронить его из дрожащих пальцев. Этот поцелуй что — то изменил во мне, и я не знаю, как жить дальше.

— Долго, — говорю я. — Но сейчас я здесь.

Он заправляет прядь моих всё ещё влажных волос за ухо.

— Ты потрясающе пахнешь.

Это заставляет меня расхохататься.

— Странный прием, Стоун.

Но он только качает головой.

— Это была чертовски трудная неделя, и ты — первая хорошая новость, которую я получил, — он указывает в сторону лифтов. — Хочешь подняться ко мне в номер? Ты можешь рассказать мне, как прошел твой отдых.

Если это было приглашение к сексу, то оно было примерно таким же неуклюжим, как и первая пикап — фраза, которую он испробовал на мне. Мы ещё не переступили эту черту, но я думала об этом. Много. Особенно поздно ночью, в полном одиночестве в своей комнате.

— Только если ты поможешь мне разобраться с Wi — Fi, — говорю я, уже следуя за ним.

Его апартаменты на девятом этаже в четыре раза больше моего маленького уголка наверху. Сначала я думаю, что другая спальня, должно быть, принадлежит Лиаму, но Оливер, кажется, приходит в ужас, когда я упоминаю об этом.

— Ни за что, — говорит он. — Лиам неряха, и он храпит. Мы не спали вместе с тех пор, как нам исполнилось двенадцать.

По какой — то причине не странно находиться в его пространстве. В его гостиной прибрано, на длинном обеденном столе аккуратные стопки бумаг. Он помогает мне настроить подключение к интернету, затем оставляет меня с моей электронной почтой, пока сам принимает душ. Мы заказываем доставку еды в номер и делимся пулькоги из говядины с рисом, несколькими овощными блюдами и очень острым куриным соусом, от которого у меня слезятся глаза, а Оливер смеется надо мной. Мы съедаем сладкий рисовый пирог, хотя я почти наелась, чтобы его есть, затем растягиваемся на удобном диване, смотря “Крепкий орешек” и препираясь, кто из злодеев лучший.

У меня никогда не было такого парня, как Оливер, — фальшивого или нет. Как бы странно ни было поначалу проводить с ним время, сейчас это легко. Он такой целеустремленный в своей профессиональной жизни, что кажется, будто он особенно сильно расслабляется, когда не на работе, и я не хочу нарушать этот распорядок ради него, поэтому, хотя мне не терпится взять свой ноутбук и приступить к выполнению своих задач, я растягиваюсь рядом с ним и позволяю себе последний свободный вечер, прежде чем снова начнется безумие.

ГЛАВА 27

Элли

Я просыпаюсь в тепле и уюте от мягкого рокочущего звука. Я моргаю, пытаясь понять, что происходит. В комнате темно, и мне требуется мгновение, чтобы узнать в ней гостиную Оливера. Урчание исходит из груди Оливера, а теплое одеяло, накинутое на меня, — это он, обнимающий меня сзади.

Я не хочу двигаться. Это слишком приятно, слишком близко к тому, чего я давно хотела, но боялась просить. Я прижималась к Оливеру или он сам устроился рядом со мной? Может быть, нас притягивало друг к другу, притягивала сила, превосходящая нас самих.

Но не будет ли неловким утро, если мы проснемся здесь вместе? Я ерзаю, пытаясь высвободиться из — под руки Оливера, но он дергается во сне, затем перестает храпеть. Постепенно я чувствую, как он просыпается у меня за спиной. Напряжение проникает в его мышцы, дыхание учащается, и, наконец, он убирает мои волосы со своего лица, где они, должно быть, почти душат его.

Я поворачиваюсь, стараясь не ткнуть Оливера локтем. В итоге мой нос упирается ему в грудину, поэтому я фыркаю и приподнимаюсь, пока мы не оказываемся лицом к лицу. В темноте я едва могу разглядеть его черты, но мы находимся в центре оживленного, залитого неоновым светом мегаполиса, и жалюзи на окнах открыты, поэтому я вижу, как его губы растягиваются в улыбке.

— Твои волосы в беспорядке, — бормочет он. Он заправляет прядь волос мне за ухо и добавляет: — Ты такая красивая.

Мы разделяем ещё один вдох, затем я нежно прижимаюсь своими губами к его. Это медленный, сонный поцелуй. Оливер открывает рот и проводит своим языком по моему, и моё тело оживает. Мы прижаты друг к другу с головы до ног, наши тела излучают тепло, наши сердца бьются в унисон. Оливер скользит бедром между моих ног. Он твердый, его член восхитительной, твердой длины прижимается ко мне, и я издаю стон, когда он касается моего естества.

Этот звук действует как катализатор, ускоряя наши движения, придавая страстность каждому поцелую. Оливер ложится на меня сверху, поддерживая большую часть своего веса, демонстрируя силу, учитывая, что он проснулся всего несколько минут назад. Затем я обхватываю ногами его талию и тяну вниз, пока он не устраивается между моих бедер и не перекатывается своими бедрами поверх моих.

Его спортивные штаны не делают ничего, чтобы скрыть его эрекцию. Я хватаюсь за его шею сзади одной рукой, удерживая его на месте, а другую просовываю между нашими телами, чтобы обхватить его член.

Он дергается в моей хватке.

— Чёрт, Элли.

Пошарив в темноте, он задирает мою толстовку и снова ругается, осознав, что на мне нет лифчика — раньше я не беспокоилась об этом, потому что думала, что выйду в вестибюль всего на минуту. Он наклоняется, чтобы взять в рот один сосок, и я выгибаюсь под ним, ощущение проносится от моей груди прямо к моей сердцевине.

— Снимай, — требую я, стаскивая с него футболку, и он одним движением стягивает её через голову. Я смотрю на него, во рту внезапно пересыхает. — Это так горячо.

Он смеётся, затем помогает мне сесть, чтобы снять с меня толстовку, и бросает её на пол.

— Я рад, что ты одобряешь.

Он один из лучших спортсменов в мире, офигенная модель нижнего белья, и он весь мой.

Я прижимаю ладони к твердым мышцам его груди и