Аномалия - Наталья Юнина
– Это что же получается. Сыночка, ты мне обязан до конца дней своих.
– Чего это?
– А кто тебя заставил пойти поздравить твою бабушку с прошедшим днем рождения? – какая прелесть.
– Благодари, Сереженька, маму за счастье в моем лице, – демонстративно целую его в щеку. – Кстати, ваша бабушка, то есть ваша мама, обижена на всех вас, так что может переписать на меня свою квартиру из вредности. Если что я ни при чем, у меня очень обеспеченные родители. Мне ее квартира не нужна.
– Тю, – усмехаясь произносит Потапов старший. – Да пусть переписывает на тебя. А то гадюка церкви оставит. А так все в семью, все в семью.
– Саша!
– Ну что? А так мы тоже обеспеченные, но не отдавать же хату проходимцам церковным.
– Пусть переписывает кому хочет. Значит, у моей мамы. Она, кстати, здесь с нами.
– Прям здесь в лесу? – нахмурив брови, произносит Сережа.
– Ах, если бы. Моя мечта закопать ее в лесу. Мы оставили ее в санатории, разумеется. Третий он всегда лишний, жаль, моя теща этого никак не может понять и отойти в мир иной.
– Прекрати, – цыкает на мужа и тут же переводит на меня взгляд. – Главный вопрос. Когда же свадьба?
– Сережа настаивает на сентябре.
– Какого года? – почти неразборчиво произносит Потапов младший, поперхнувшись вином.
– Этого, шутничок. Разве ты вчера мне об этом не говорил?
– Я?
– Ты, конечно. Помнишь, что-то типа «исполни мое желание», если кое-что не понравится. Исполняй, Сереженька. Свое желание, – по слогам произношу я. – Вот, – поворачиваюсь к его родителям. – Но я настаиваю на августе. Это самый лучший месяц для свадеб. Вообще можно было, конечно, и в конце сентября, но мы хотим продать наши квартиры и купить трешку. Ну а там ремонт, мебель. Сами понимаете, сколько это трудов. Мы уже как раз подбираем мебель. Пока мы выбрали только кухню розовых оттенков. Сейчас перешли на спальню. Вот не можем выбрать розовую или бежевую. Склоняемся к розовой, – тут, надо сказать, больше офигел не Сережа, а его папа. Я бы сказала, даже напрягся.
– Что-то не так, Александр?
– Розовый? После полуторамесячных отношений?
– А что не так?
– Все так. Но после… лет десяти брака, когда уже серьезно придавили каблуком. В смысле притерлись. У нас так-то тоже кухня сиреневая, но мы не сразу к ней пришли.
– После десяти лет брака? – не скрывая смеха выдаю я.
– Что-то типа того.
– Ну, у нас же с Сережей день за месяц, все, так сказать, в ускоренном варианте.
– А как насчет свадьбы в декабре? – не скрывая улыбки выдает его мама. – Мы поженились в декабре.
– Хороший месяц, но боюсь, что у Сережи будет велик соблазн скинуть меня в сугроб и засыпать снегом. А так, нет снега – не соблазнов. Да, дорогой?
– Если есть соблазн, то всегда можно найти решение куда кинуть невесту. Сугроб, лужа, яма или обрыв. В любое время года.
– Тогда пусть будет декабрь. В сугробе есть шанс выжить. Решено – в декабре породнимся.
***
Шутки шутками, а оставаться наедине с мамой Потапова без него самого – страшно. Сейчас точно что-нибудь ляпну, чем точно отверну от себя. Хотя по ее задумчивому лицу вообще не разберешь, как она ко мне относится. Скорее, не очень-то я ей и нравлюсь. А как может быть по-другому, учитывая, что я ее сына назвала скотиной?
– Вы хотите сказать, что я вам не понравилась? Держите еще в копилку, чтобы уж наверняка, – на черта я это несу? А, впрочем, зачем казаться лучше, чем есть? Чтобы потом были разочарования? – Несмотря на то, что моя мама умеет готовить и идеальная хозяйка, я никогда этим не интересовалась и противилась любому завлеканию меня в домашние дела. Я с детства интересовалась только медициной. Плюс у меня очень обеспеченная семья и мне тупо никогда не надо было заниматься тем, чем вроде как женщина должна. Я почти не умею готовить. Только несколько блюд, которые Сережа не жалует. Пару дней назад у меня был психоз, потому что я не смогла трижды приготовить тесто для пиццы. Вышел корж, которым можно было убить человека. Откровенно говоря, хозяйка из меня ужасная. А еще язык помело.
– Я тоже не умею готовить, – неожиданно произносит она. – Нет, ну сейчас, конечно, умею, но редко это делаю. Никогда не ставила себе целью быть кухаркой и уборщицей. Зачем, если есть муж, с которым готовку можно поделить поровну или заказать готовую еду, если мы работает вдвоем? С уборкой сложнее, я посторонних в доме не терплю. Никто кроме нас не уберет. Приходится убирать, даже если лень. Мужчины вообще не ценят то, что им дают, и считают как само собой разумеющееся. А готовку, стирку и уборку они так и воспринимают. Сережа умеет готовить и обслуживать себя сам. Ему не надо накрывать поляны и поражать кулинарными способностями. Достаточно делать это с умом, чтобы не вошло в привычку, а воспринималось как что-то приятное. Например, научиться готовить несколько любимых блюд и готовить их, ну скажем, раз в неделю.
– Звучит здорово, но я даже пиццу не могу приготовить. А борщ и колдуны, которые он любит, последние, кстати, не доставляют ни в одной доставке – и подавно.
– Борщ – это тяжело. Раз на раз не выходит. А колдуны – проще простого. Научишься. Я как-нибудь в гости к маме зайду, приготовим вместе.
– Это все, что вы мне скажете?
– А что ты ждала?
– Чего-то не очень хорошего. Особенно после того, как на дереве назвала вашего сына скотиной.
– Справедливости ради, он та еще скотина, – усмехаясь произносит она. – Хорошая, любимая, но скотинушка. Не переживай. Я не из тех мамашек, которые контролируют своих детей и их выбор. Главное, как говорит Саша, чтобы его половинкой был не мужик, все остальное поправимо.
А не такой уж и ужасный день. Наклюкались мы вчетвером знатно. Да так, что пришлось провожать родителей
