Выбор - Элис Райт
И не шутил. Я не собирался давать заднюю, хватит.
— У тебя ничего не выйдет. Джойс больше никогда не выйдет на улицу. Она будет под моим надзором, — рычал на меня.
— Слушай, надзиратель хренов, если не хочешь проблем с законом, не делай свою дочь пленницей. В последний раз предупреждаю, отпусти её по-хорошему. Если на её теле появился хоть один новый синяк, то ты не жилец. А теперь позови её сюда, ей необходимо в больницу, — уверенно произнёс в его насмешливое выражения лица.
— Да кто ты такой?! — взревел он и схватил меня за ворот футболки. Вопросительно выгнув бровь, посмотрел на него. Но телом даже не шелохнулся. — Моя дочь будет жить только со мной. А ты сейчас же уйдёшь отсюда. Я тебя засажу за решётку. Ты будешь гнить за изнасилование и нападение.
— Уверен? — ухмыльнулся в его рожу. — А чего же ты тогда не скажешь копам, откуда побои у твоей дочери?! Что, ссыкотно, да?! Не хочется сидеть в камере?! Не хочется отбиваться от других заключённых?! Да ты грёбаный трус! Можешь только хрупкую девочку обижать и унижать! Да она малышка беззащитная, а ты почти двухметровый лоб бьёшь её дубинкой! Ты совсем мозги потерял или тебе их в принципе забыли в голову положить?! Ты думаешь тебе сойдёт это с рук?! Не в мою смену. Я не позволю обижать эту девочку. Мне глубоко насрать в какой родственной связи ты состоишь с ней. Мне ещё больше насрать на то, каким образом ты манипулируешь ей и вашей семьёй. Но мне не насрать на Джойс. А когда мне не насрать, я делаю всё и ещё чуть-чуть. Так что зря ты обидел её, очень зря. Ты можешь запугать кого угодно, но не меня, — уверенным тоном ответил ему, не сводя с него взгляда.
— Да ты… — процедил он, сильнее схватив мою футболку, когда его перебили.
— Папа, — послышался тихий голос Джойс и всё мое тело ожило в момент.
Мы с ним одновременно повернули головы. Волчонок стояла около входной двери, закутавшись в свою длинную рубашку и обхватив себя руками. Левая половина её лица была сине-фиолетовой, глаз закрыт, брось рассечена. Зато правая половина была, как всегда, прекрасна. — Отпусти его.
— Иди в дом, быстро, — рыкнул на неё отец.
— Тон смени, — бросил ему. — Ты с дочерью разговариваешь, а не с местной шпаной.
Он вновь повернул свою тупую голову на меня.
— Ты заплатишь за каждое своё слово, — выплюнул в меня эти слова и отпустил меня.
Поправив свою футболку, повернулся к Джойс.
— Волчонок, как ты? Тебе надо в больницу, — рассматривая её, я понял, что реально не хочу с ней расставаться.
Отец подошёл к ней и встал рядом.
— Нельзя, — прошептала она.
— Можно. Нужно. Необходимо. Поехали со мной, — протянул ей руку. — Иди сюда, Волчонок. Не бойся.
Джойс словно хотела сделать шаг, её тело даже качнулось в мою сторону, но она продолжила стоять на месте. По её щеке поползла слеза.
— Трэвис, уходи, — еле слышно ответила она.
Что?! Нет, чёрт подери!
— Джойс, ничего не бойся. Просто пойдём со мной. Я приехал за тобой, — спокойно произнёс, всем своим существом желая схватить её в охапку и прижать к себе.
— Я с тобой никуда не пойду. Не трать своё время, уходи, — потупив взгляд, промолвила она.
А меня словно ударили в нос. Я немного отшатнулся, ловя искры из глаз. Какого чёрта?!
— Слышал, сосунок?! Проваливай! Я тебя засажу в клетку! Ты там сгниёшь! — процедил этот хмурь.
— Да ты помешан на клетках. Не волнуйся, она и до тебя доберётся, — бросил ему, потом посмотрел на Джойс.
Я с расстояния в метр видел, как её трясло. Ей было страшно.
— Джойс, я тебя защищу. Ты будешь в безопасности, Волчонок, — сделал ещё одну попытку.
Она отрицательно покачала головой, не поднимая глаз.
— Тебе не видать мою дочь, сосунок. Она моя. Так что убирайся отсюда, иначе опять копов вызову, — победоносно заявила гиена.
— Не гавкай, я не с тобой разговариваю, — кинул в него пренебрежительный взгляд, и вновь обратился к Джойс: — Волчонок, посмотри на меня, пожалуйста, — она неуверенно подняла глаза. В них снова был страх, ужас, паника, и подчинение. — Поехали со мной. Я дам тебе всё, что нужно. Безвозмездно. Бери всё, что хочешь. Мой дом, моих друзей, мою машину, только пойдём со мной. Тебе здесь опасно находиться, — говорил тихо, размеренно, чтобы не спугнуть.
— Трэвис, уходи. Я останусь дома, — снова слеза выкатилась. — И, пожалуйста, больше не приходи сюда. Никогда.
А теперь меня ударили в солнечное сплетение. Я начал задыхаться.
— Джойс…
— Заткнись, сосунок! — прогремел её отец, перебив меня. — Увидимся в суде. Ты сядешь! Я всё сделаю, чтобы ты сел и больше никогда не увидел мою дочь! — бросив мне это дерьмо, он открыл дверь и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить Джойс. Она мельком посмотрела на меня и юркнула в дом. Отец плюнул себе под ноги и, выругавшись, зашёл следом за ней.
У меня было ощущение, что сейчас я был в роли боксёрской груши и свои приёмы на мне отрабатывала Джойс. Мне стало больно. Сердце кровью обливалось, яростно разрывая мне грудную клетку, дышать было нечем, а на душе… а там словно дыру пробуравили.
Она сделала свой выбор. Явно не в мою пользу. Я не боялся угроз её отца. Разумеется, Глен никому не даст подобраться ко мне. Отец Джойс этого не знает, равно как и она сама. И сейчас она выбрала свободу своего отца, а не мою. И тем более не свою. Она выбрала быть пленницей.
На ватных ногах добрёл до своей машины и плюхнулся на сиденье. Закурив сигарету, завёл тачку и поехал. Сил больше не было. Я всё делал на автопилоте, даже кайфа от курения не чувствовал. Я вообще не понимал, что мне теперь делать. У меня был план, забрать её и обеспечить всем необходимым. А в первую очередь защитить. Глен сказал, что лично пришел бы в больницу и задал бы свои вопросы для возбуждения дела. Мы хотели действовать быстро, но вдумчиво. Поскольку очевидно, что для Джойс это всё слишком тяжело. Глен объяснил мне, что Джойс надо будет спрятать на первое время, если не удастся сразу задержать этого ублюдка. Но мы не собирались отступать. Всё, что от неё сейчас требовалось — просто пойти со мной. Просто сделать выбор. Я был не готов к такому её решению.
Я впервые в жизни проиграл по-настоящему. От этого проигрыша явно
