Короли старшей школы - Меган Брэнди
– Мы сироты.
– Можно ли быть сиротой, если тебе больше восемнадцати?
Я пожимаю плечами.
Через минуту он отталкивается от перил и смотрит на ручей с другой стороны.
– Прозвучит пафосно, но впервые я чувствую себя свободным, я могу теперь сделать собственный выбор.
– Чего ты вообще хочешь, Коллинз?
Он колеблется с минуту, потом кивает и встречается со мной взглядом.
– Покинуть это место, начать все сначала где-нибудь подальше отсюда.
– Ты не можешь убежать от того, кто ты есть, я усвоила это на собственном горьком опыте.
– Но кто я, Рэйвен? – спрашивает он с безнадежностью в голосе, которая заставляет меня отвести взгляд.
– Куда ты пойдешь?
– Куда угодно, – признается он. Он засовывает руки в карманы, держа в руках пару ключей.
– В домик и в дом.
– Ты можешь вернуться.
Он качает головой.
– Я не вернусь, и, кроме того, они твои. Не мои. Как и деньги в моем трастовом фонде.
– Нет. – Я качаю головой. – Твои родители через многое прошли, и все, что они получили за это, – это тебя и деньги. Это твое, Коллинз. Ты возьмешь их.
Он пристально смотрит на меня с минуту, прежде чем медленная ухмылка появляется у него на губах.
– Подруга.
Он улыбается.
– Рэйвен Карвер, собственной персоной, единорог.
Я тихо смеюсь и направляюсь обратно к домикам, но он не двигается с места.
Я снова встречаюсь с ним взглядом.
– Я хочу тихо попрощаться, а потом так же тихо уйду.
Я киваю.
– Удачи, Рэйвен, – искренне говорит он. – И спасибо тебе. Ты не должна была забирать ее труп или рассказывать мне о том, что случилось, или что-то еще, что ты сделала по ходу. На самом деле ты не должна была позволять мне приходить сюда сегодня ради этого.
– Последнее, чего я хотела, – это видеть тебя в день своей свадьбы, – поддразниваю я, и мы оба знаем, что это правда. – Но я хотела, чтобы все наконец было сделано.
Он понимающе кивает. Я думаю, он тоже хотел с этим покончить.
– Надеюсь, это место даст тебе все, что тебе нужно, – говорит он мне.
Мой взгляд скользит к балкону позади нас и мужчине, стоящему там и наблюдающему за нами.
– Уже дало.
Мэддок не сводит с меня глаз, пока спускается по лестнице, я жду на месте, позволяя ему подойти ко мне.
Он подходит, его глаза полны стольких вещей, ни одну из которых не нужно произносить, по крайней мере пока.
Мэддок заглядывает мне через плечо.
– Ты помог Кэптену слить информацию Донли о том, что в него стреляли. Это привело к созыву собрания, и в итоге все мы стоим здесь.
– Это было самое меньшее, что я мог сделать, – отвечает Коллинз.
– Ты не должен был ничего делать. Тот Грейвен, которым я тебя знал, не подумал бы о том, чтобы помогать нам.
Я ухмыляюсь, уткнувшись Мэддоку в грудь. Это самые близкие к благодарности слова, которые он когда-либо мог бы сказать Коллинзу.
Отлично справился, здоровяк.
– Как бы то ни было, я сожалею обо всем дерьме, которое я натворил. Я ухожу, и ты больше никогда не услышишь обо мне.
Мышцы Мэддока на мгновение напрягаются, а затем он говорит:
– Это ни хрена не стоит, но знание того, что ты будешь далеко от нее, будет меня радовать.
Коллинз смеется, и я смотрю на Мэддока прямо в тот момент, когда его глаза опускаются на меня.
Не говоря больше ни слова, Мэддок ведет меня вверх по небольшому холму к домику.
Его руки обнимают меня, и он утыкается головой мне в шею, вдыхая меня, его глубокий выдох – самое успокаивающее, что я когда-либо чувствовала.
Скрип старого деревянного крыльца заставляет его медленно отстраниться и развернуться, чтобы встать у меня за спиной, его руки все еще обнимают меня, ладони прижаты к моему животу.
Кэп, Ройс и Виктория выходят из хижины, в то время как Мак, Хлоя и Бас поднимаются оттуда, где они только что поставили несколько стульев для нашего завтрашнего костра – сегодня вечером мы недоступны ни для кого.
– Ты стрессанула, – поддразнивает Виктория.
– Отвали. – Я тихонько толкаю ее, не позволяя своей улыбке вырваться наружу. – Но на самом деле ведь нормальные люди не прыгают со скал ежедневно?
Все смеются.
– Это называется нервы, Рэйвен, – говорит Хлоя. – И нормальные люди учатся справляться с ними тогда же, когда начинают ходить, так что мы хорошо разбираемся в этом.
– Ради бога, – Виктория закатывает глаза, – все знают, что ты принимаешь «Ксанакс» перед всеми своими делами.
– Извините меня, но я…
– Я думаю, мы готовы идти, – прерывает их Мак, делая шаг вперед, чтобы обменяться с каждым рукопожатием.
Он улыбается, когда подходит к нам.
– Поздравляю, ребята. Спасибо, что позволили мне быть здесь.
– Да, чувак, – говорит Мэддок. – Спасибо, что предоставили нам свой домик на ночь.
– Без проблем. – Мак ухмыляется. – У нас есть дом Хлои.
Хлоя подмигивает, и они вдвоем уходят и забираются в джип Мака.
– Я тоже иду, мне нужно привести себя в порядок и позвонить Зоуи до того, как она ляжет спать, – объявляет Кэп и делает шаг вперед с мягкой улыбкой на лице.
Я киваю и собираюсь подойти, чтобы обнять его, но Мэддок сжимает меня крепче, так что я остаюсь на месте.
Он подходит ко мне сам, целует меня в висок, затем кладет руку на плечо своего брата и идет к дому, но задерживается, держась за ручку двери, не сводя глаз с Виктории.
– Что? – спрашивает она.
Его глаза сужаются, но я не уверена, что этого достаточно, чтобы она поняла.
– Ты идешь или ждешь приглашения на вечеринку?
Она в замешательстве оглядывается по сторонам.
– Какую вечеринку?
Ройс ухмыляется, бросая взгляд на Мака, который кивает ему и поворачивается к нам с ухмылкой.
– Извини, Вик-Ви. Это вечеринка на троих. Я собираюсь поиграть со своей принцессой и ее Мак-папочкой. – Он поднимает и опускает брови, хлопает Мэддока по спине и убегает.
Мы смотрим, как он поднимает Хлою с широко раскрытыми глазами с пассажирского сиденья, садится внутрь, затем поворачивает ее и сажает к себе на колени в позу верхом.
Ее голова поворачивается к Маку, он, очевидно, не думает о наблюдателях, но, когда Мак наклоняется и целует ее, заводя двигатель, она устраивается поудобнее.
– Ух ты, – невозмутимо произносит Виктория.
– Да, – вздыхаю я с усмешкой. – Никакого стыда.
Тихий смешок Мэддока
