Мария Баррет - Обманутая

– Ливви, мне бы очень хотелось, но я не могу. – И снова подумал о Бет. Она собиралась прийти к нему домой, чтобы приготовить ужин. Бет столько дней носилась с этой идеей, что вынудила его согласиться. Он был не в состоянии отказать ей, а сейчас уже не мог избавиться от этого ужина. Но ему было трудно объяснить это Ливви – у нее уже сложилось неправильное мнение об отношениях между ним и Бет, и ему не хотелось расстраивать ее. – Я искренне сожалею. Может быть, в другой раз? – сказал он. Ливви пожала плечами. Он извинился, но боль от отказа была сильна.

– Да, как-нибудь в другой раз. Не перетрудись. Фрейзер вздрогнул – через несколько минут ему уже нужно уходить. Но Ливви не собиралась задерживаться. Попрощавшись, она ушла.

Ливви подошла к дому и стала подниматься по лестнице. После долгого, трудного дня ей хотелось поскорее оказаться в своей квартире. Четырехкомнатная квартира в мансарде была очень уютной. Она предвкушала, как будет нежиться в ванне, а потом устроится с бокалом вина на старом, но уютном диване. Ей очень нравилась обстановка квартиры. Громадные мягкие кресла с подушками, набитыми конским волосом, покрытые клетчатыми пледами; безукоризненная чистота; высокая старинная латунная кровать, которой, наверное, более ста лет; чудовищных размеров викторианская ванна, вмещающая океан горячей воды, и маленькая современная кухня, которую год назад устроил сын-юрист хозяйки дома. Это было все, в чем она нуждалась. Квартира не была элегантной или престижной, но она была теплой, удобной и принадлежала ей.

Она добралась до верхней ступени и остановилась, переводя дыхание и разыскивая ключ в своей сумке.

Когда она нашла ключ и вставила его в замок, то услышала, как внизу открылась дверь и, шаркая ногами, вышла миссис Роу. Ливви тяжело вздохнула, подумав, что только этого сейчас не хватало, но ей не хотелось огорчать свою хозяйку. Перегнувшись через перила, она крикнула:

– Добрый вечер, миссис Роу! Как вы поживаете?

– О, прекрасно, дорогая Ливви! – Маленькая фигурка, закутанная в клетчатый плед, остановилась посередине громадного ледяного холла и посмотрела через толстенные линзы очков на Ливви. – Я вышла, чтобы тебе сказать: сегодня приходили люди из телефонной компании и поставили тебе телефон!

– Замечательно! Какая прекрасная новость! Спасибо, что впустили их, – сказала радостно Ливви.

– Мне не трудно, дорогая Ливви. – Миссис Роу наклонилась и подняла кошку Тилли. – Ну, не буду тебе мешать, – сказала старушка, но продолжала стоять, ожидая, когда Ливви пригласит ее на чашку чая.

– Может быть, вы поднимитесь ко мне? – спросила Ливви, зная, что от нее требуется, хотя до сих пор продолжала удивляться местным понятиям о приличиях.

– О, не могу, дорогая Ливви. У меня много дел. – Шаркая ногами, старушка вернулась в свою гостиную, плотно прикрыв за собой дверь. Ливви улыбнулась чудачествам старушки, повернула ключ в замке и вошла в квартиру.

Она сразу же подбежала к телефону, подняла трубку и послушала гудки станции. Потом улыбнулась, положила трубку и пошла разыскивать записную книжку. Ей нужно было позвонить кому-нибудь, чтобы проверить телефон. Взяв книжку, она села на диван, поставила телефон на колени и стала набирать номер Митча. Как нелепо, подумала она, получать такую радость из-за одного маленького телефона. Она разглядывала комнату, пока набирала номер, и неожиданно квартира на Кэдогэн-сквер всплыла в ее памяти. Злость и обида на Эдди снова поднялась в ней. Пытаясь избавиться от этих чувств, она грубо сказала:

– Я не пропала без тебя, бабуля, но ты – сварливая старая кошелка!

– Привет. Кто это?

– Прости, Митч. Это Ливви. Я разговаривала сама с собой.

Митч, разъяренный тем, что его вытащили из ванны, сразу растаял.

– Подожди, Ливви. Я возьму другой телефон. – Не вешая трубки, обнаженный и мокрый, он побежал в кухню, схватил переносной телефон и вернулся в ванную комнату. Опустившись в горячую воду, он включил телефон. – О! Дорогая! Вот так гораздо лучше.

– Что ты имеешь в виду?

– Я принимаю ванну.

– Митч! Ты – декадент! Надеюсь, ты не голый? – поддразнила она его.

– Конечно, я не голый, Ливви. Я сижу здесь в вечернем костюме.

Она рассмеялась:

– Мне установили телефон. Ты первый человек, которому я позвонила.

– Не вешай трубку, Ливви! Иначе я сойду с ума!

– Хорошо, я не могу позволить, чтобы первый человек, которому я позвонила, пострадал.

– Прекрасно! – Митч был в восторге: лежать голым в ванне и разговаривать с Ливви – это почти блаженство. Но если бы она была с ним, получился бы уже настоящий рай! – Ливви, ты знаешь, новые телефоны могут быть очень сложными. Должен я приехать и показать тебе, как он работает? Может быть, мы вместе изучим инструкцию? Я даже могу перед выходом одеться.

– Ты очень добр, ко мне, Митч. – Она засмеялась. – Ценю твое предложение, но сейчас я позвоню своей маме, потом выпью бокал вина и лягу спать.

– Одна?

– Да, одна.

Он тяжело вздохнул в трубку:

– Ты очень жестокий человек, Ливви Дэвис.

– Жестокий и старомодный. – Она улыбнулась, услышав плеск воды. – Продолжай свои омовения, Митч. Увидимся завтра.

– Ах, Ливви, не покидай меня!

Но было уже поздно, она повесила трубку прежде, чем он успел спросить номер телефона. Он чертыхнулся, выключил кран и лег в ванне. Нежась в горячей воде с дорогим шампунем, он подумал, что се одиночество можно вернуть к жизни с помощью его поникшего мужества. Он решил заканчивать купание, купить бутылку шампанского и отправиться к ней на квартиру отпраздновать установку телефона. Свежевыстиранному, сладкопахнущему Митчу Мак-Дональду отказать будет чертовски тяжело. Особенно, если у него в руках бутылка «Мадам Клико».

Закончив разговор с Митчем, Ливви тут же набрала номер своей матери. За прошедшие две недели она несколько раз звонила Мойре, но всегда с работы и всегда быстро. Она признавалась себе, что была еще не готова на долгие разговоры с ней. Но сейчас все изменилось, ей хотелось услышать голос матери и первый раз в жизни хотелось посоветоваться с ней.

Услышав, как мать подняла трубку, она сказала:

– Привет, мам!

– Ливви! Дорогая! Как у тебя дела? – Мойра очень обрадовалась звонку дочери, но потом голос ее изменился, и она спросила: – Ты звонишь с работы? Уже восемь часов: – Мойра сразу вообразила, что с дочерью что-то случилось.

Ливви рассмеялась над ее страхами:

– Нет. Я звоню из дома. Мне поставили телефон.

– Как чудесно! Наконец-то мы сможем поговорить с тобой. Давай, я сейчас запишу твой номер, а то потом могу забыть. Да, я хотела сказать тебе, что Питер перешел в другую контору и сейчас у него немного больше времени, чтобы заняться твоим делом. Он…