Эффект Фостера (СИ) - Аллен Селина

Довольно.

Довольно.

Джефри ухмыльнулся, все так же наблюдая за лицом моего отца.

– Она призналась ему, что беременна, понастроила в своей голове воздушных замков и думала, что они станут счастливой семейкой. Но он сказал ей сделать аборт, и, – он обратился к отцу, – Эванс, что еще там было? Что-то вроде: «Ты думала, я уйду от своей жены к обычной шлюхе?»

Нет.

Я видела всю ситуацию со стороны, видела эту танцовщицу потерявшую голову от любви, видела ее страдания, но упускала самое главное.

Джефри.

Откуда он все это знает? Фостер будто бы присутствовал при этом разговоре, но он не мог, если только…

Нет, нет, нет, пожалуйста.

– Этим же вечером она потеряла ребенка. Ей было плохо, и эта… кровь. Я просто не знал, что делать. Я сидел на полу в маленькой прихожей нашего дома рядом с ней и понятия не имел, как ей помочь. Мне тогда едва исполнилось тринадцать, но я ничего не знал о таких вещах, – словно в бреду рассказывал он. Глаза Джефри были стеклянными, он смотрел на моего отца, будто тот был прозрачным, Фостер ушел в свои воспоминания. – Я схватил ее телефон и позвонил твоему отцу, я рассказал ему все. Знаешь, что он сделал? Он повесил трубку.

Слезы стекали к подбородку и падали вниз, пропитывая футболку. Мне было так больно слышать это, и единственной моей мыслью было сбежать от них всех и остаться одной. Я не могла сдержать своих эмоций, громкий всхлип вырвался из моего горла, и это моментально привлекло его внимание. Джефри заскользил взглядом по моему лицу.

– Подруга Тианы Данкрафт, – прошептала я, охрипшим от слез голосом.

– Моя мама. Это была моя мама, Барбара. Твой отец монстр, который заслуживает самого страшного наказания.

Теперь я видела всю картину, от которой шевелился каждый волосок на моем теле.

Вот почему он улыбался. Вот почему он наслаждался яростью моего отца.

Боже.

Я сидела у него на коленях, рассказывала ему о романе моего папы и той пресловутой танцовщицы, о всем том, что поведала мне Дорис, а он делал вид, будто ничего не знал. Он лгал, глядя в мои глаза. Он знал, что его мама влезла в нашу семью, он обо всем знал, черт его дери, и молчал!

Я заметила побелевшего Дэниела за спиной Джефри, кажется, он был в полном ошеломлении от вскрывшихся грязных секретов моей семьи. Или все же наших семей?

– Не хочешь обсудить это, Эванс? – изумленно спросил Дэниел. Его потемневшие глаза говорили о поглощающей его злости. Еще бы, Дорис не была его женщиной, он сам недолюбливал ее, однако она была мамой его сына.

– Я не собираюсь обсуждать это. Мы уходим, сейчас-же, Барбара, с тобой поговорим дома, – сказал отец, бросая мне мои спортивные штаны. Я наспех натянула на себя вещь. И не глядя на Джефри, зашагала к двери, но он посмел схватить меня за руку.

Первая волна отчаяния и боли стихала, вместо нее нагрянула злость и обида.

– Барбара.

– Нет, не смей меня трогать! – зашипела я, отшатываясь от него. – Ты лгал мне, Джефри. Я верила тебе, считала тебя своим… домом. Вот почему все это происходило. Ты просто решил отыграться на мне из-за моего отца, прямо как Кай, как Колби. Ты ничем не лучше их.

Он сжал зубы, желваки заиграли на его щеках. Он злился.

– После всего, ты действительно так думаешь?

Я не знала где правда. Я не знала, кому верить. Я не знала кто предатель.

Вдруг они все предатели?

Я не ответила, но он все понял по моим глазам.

Да. Я думала.

Его лицо перекосило, будто ему было больно, и я не понимала, действительно он испытывал боль или всему виной его ярость, а может он просто продолжал играть? Боже мой, я так запуталась.

– Хочешь сказать, что не желал отомстить моему отцу, используя меня?

– Я не…

– Нет! Отвечай на гребаный вопрос, меня не волнуют детали, Джефри, – зарычала я.

– Желал, – резко ответил он, подставляя мне последнюю подножку.

Его голос прокатился по моей коже вызывая сильнейшую боль, которую мне пожалуй еще не доводилось чувствовать. Я слышала неприятный хруст в ушах. Интересно, а Фостер тоже слышал его?

Всем известно, что сердце не имеет костей, но отчего-то оно ломается больнее всего. Мое разлетелось на осколки. Такие маленькие, что исправить это теперь невозможно.

Глава 44

Барбара

Я нервно дергала ногой, утонув в кресле в кабинете моего отца. Мои мысли были далеко, и его предложение обсудить все по-взрослому, я благополучно пропустила мимо ушей.

«Он уже угрожал мне, но я не думал, что он решит свести личные счеты, используя мою Барбару»

Папа нервно расхаживал из стороны в сторону, о чем-то размышляя. Его брови двигались прямо как две мохнатые гусеницы, и это казалось мне забавным.

Да. Брови моего отца казались мне забавными, ведь больше ничего в моей жизни не было забавным. Это была огромная трагедия с моим разбитым сердцем и надломившейся душой.

Я успела принять душ в надежде, что это навсегда избавит меня от пережитых мгновений этого дня. Но эта цель была заведомо провальная. В этом вся суть времени. Мы проживаем моменты, многие из которых не способны забыть, как бы не пытались. И уж точно их не смыть водой, поэтому героиням драматических сцен пора перестать при каждом негативном опыте бежать в душ. Ничего кроме пыли и пота они с себя не смоют. Была грязной страдающей принцессой, а станет чистой страдающей принцессой. Все.

Сотовый телефон, который мой отец положил на стол прямо передо мной, призывал поскорее взять его в руки. По словам отца там было нечто важное, что я должна сама увидеть, но я не решалась. Вдруг там документ подтверждающий, что я приемная, новость, что на нас летит огромный метеорит или известие о том, что огромные крокодилы захватили Канаду. Я ничему не удивлюсь.

Пересилив себя, я схватила телефон и разблокировала его. Это было открытое диалоговое окно. Мои глаза заскользили по строчкам.

Прямо сейчас я трахаю твою дочь, Оливер. Твоя малышка просто без ума от моего члена. Лучшие губки, что были в моей жизни.

Я не испытала шока, потеряла эту способность часом ранее, не расплакалась, ведь все слезы унесла с собой вода, когда я пыталась стать чистой принцессой.

Формальность, но я решила удостовериться. Имени отправителя указано не было, ведь контакт Джефри не записан в телефоне моего отца, но номер… За эти недели, я выучила его номер наизусть. Свой номер так не знала как его.

Джефри прислал это смс, сомнений не было.

Каждое короткое воспоминание обо мне и Фостере проносилось перед моими глазами, словно полнометражный фильм. Были ли его слова правдивы? Хоть одно слово, хоть одна эмоция, хоть один поцелуй?

Сообщение написано как раз тогда, когда я пришла к Фостеру. Вот почему отец ворвался в комнату Джефри, сам Джефри привел его, ведь мечтал, чтобы мой отец увидел все своими глазами. Спасибо хоть не во время процесса заглянул. Такого позора я не пережила бы. А Джефри наверняка негодует, ведь застань нас мой отец во время секса, его непременно хватил бы сердечный приступ.

– Я так разочарован тобой, Барбара, – наконец прервал молчание папа.

– Ты разочарован мной? – не в силах поверить, что он действительно сказал это, спросила я. – Нет, это я разочарована тобой. Со сколькими ты переспал, пока мама пыталась зачать ребенка, который впоследствии убил ее и не выжил сам?

– Это неприемлемый разговор, – огрызнулся он, венка на его лбу запульсировала от недовольства.

– Сколько? – закричала я так, что заболело горло. Я говорила, что израсходовала весь запас слез на сегодня, как оказалось, я ошиблась. Мой взгляд помутился, я видела перед собой только размытые силуэты. Я верила, что брак моих родителей был сказкой. Но он был скорее кино-драмой. – Сколько еще было любовниц?