Двойной шантаж (СИ) - Линетт Тиган

— Если я потеряю ребенка, а порежу себя при первой же возможности, — уверяю я мужчину, который с раздражением и шумно выдыхает.

— Не потеряешь его сейчас — я убью его сам.

***

Валерия смотрит на меня отрешенно, но нервно поджимает губы, глядя в монитор. Осторожно вводит по моему животу ультразвуковым аппаратом, иногда оглядываясь на Марата, стоящего у окна.

— Виктория беременна, есть угроза выкидыша, но… Но есть возможность поддержать беременность и сохранить плод, — кратко заключает девушка, посмотрев на меня с сочувствием.

Во мне поднимается плохое предчувствие, когда Марат медленно поворачивается в нашу сторону, брезгливо смерив меня взглядом, точнее мой голый живот с остатками геля.

— Лера, ты сделаешь аборт. Сейчас, — выносит он приговор, из-за чего моё тело подкидывает вверх, и я сажусь. — А ты, если будешь сопротивляться, лично привяжу к акушерскому креслу, — обращается он ко мне, яростно сверкнув своим недовольным взглядом.

— Никакого аборта не будет, — перечу я ему, с раздражением срывая несколько салфеток со стола и вытираю живот, сразу же пряча его под окровавленное платье.

— Начинай подготовку, — Марат кивает Лере на выход, и девушка подрывается с места, но не спешит выходить.

— Конечно, Мирон. Но я хочу, чтобы ты знал — это её первый ребенок. Если сделать аборт, есть вероятность развития бесплодия, — несмотря на покорность и четкую выполняемость своих обязанностей, Валерия одна из немногих, которая может перечить Марату и поддавать его решения сомнению.

— Значит, будем лечить бесплодие, если придется, — звучит бескомпромиссно. — Готовься.

Лера кротко кивает и выходит из своего кабинета, оставив меня наедине с будущим убийцей моего ребенка. Он смотрит на меня с желанием растерзать, но держится в стороне. Он напоминает зверя, который хочет покусать свою жертву, но отчего-то она протухла и теперь ему приходится с выжиданием сторониться.

— Ты не можешь так поступить со мной, — решаю заговорить первой, попытаться объяснить ему что я не готова так просто сдаться и расстаться со своим ребенком. — Это слишком, даже для тебя.

— Я не позволю тебе выносить чужого ребенка, — мужчина оказывается непреклонен.

— Это мой ребенок, а не чужой! — я не выдерживаю и вскакиваю на ноги, но из-за слабости придерживаюсь за кушетку. — Пожалуйста. Пусть… Пусть он родится. Я не обязываю тебя быть отцом, даже я не готова быть матерью. Отдадим его в детский дом, я даже не буду знать пола ребенка и имени. Это же лучше, чем… — не справляюсь с эмоциями, задыхаясь от сдерживаемых всхлипов.

Я — беременна. Это опасно и волнительно, но что больше меня пугает — смерть ребенка. Я готова даже не увидеть его после родов, но не могу позволить убить его. Во мне просыпается дикое желание бороться и уже сейчас волчицей вцепиться в глотку любому, кто угрожает нашей безопасности.

— Это будет тебе уроком, — он с безразличием смотрит на мои страдания, оценивая мандраж и горькие слезы. — Прекрати истерику. Это ещё даже не ребенок, а плод, — с брезгливостью уточняет мужчина.

— От любимого мужчины! — в отместку выпаливаю я, со страстным желанием в голосе.

Марат сцепляет зубы, наверняка до скрипа, из-за чего желваки двигаются на его скулах. Он ринулся в мою сторону, а я впервые отступаю от него подальше от страха. Несмотря на то, что я всегда доказывала ему, что мы равны, сейчас я ощущаю себя как все те люди, которым угрожал этот монстр.

В его глазах — жажда крови и отмщения, а я пролезаю через узкое пространство, прячась за медицинским аппаратом. Своеобразная преграда отлетает в другую стену, разбиваясь с ужасным грохотом. Марат подходит ко мне и моментально захватывает мою шею в жесткий капкан, прижимая к стене.

— Давай. Убей меня сразу, чтобы больше не мучилась. Чего же ты ждешь? — давлю я на него.

— Как только ты восстановишься, я не слезу с тебя. Я буду долбить тебя каждый день, пока ты не примешь моё семя. И ты никогда больше не вспомнишь о другом мужчине, если не хочешь действительно стать моей шлюхой. А это, уверяю, уничтожит тебя и твоё влияние на меня, — говорит он спокойно, даже несколько тихо, но по моему телу бегут мурашки и волосы дыбом встают от открытой угрозы мужчины.

— Тебе придется быть осторожным. Я с диким желанием перережу тебе глотку при первой же возможности! — я подражаю его манере угрожать.

— Знаешь, Пташка, у меня сейчас дикое желание отрезать тебе язык, — он вытаскивает из-под рукава рубашки металлический нож, прижав его к моему горлу. — И кажется, это принесет мне уйму удовольствия. Как ты думаешь?

Я боюсь даже сглотнуть, ощущая холодное и острое лезвие на шее, но продолжаю прямо смотреть в бездушные серые глаза.

— Руки и ноги тоже придется отрезать, чтобы я не смогла ничего сделать и сбежать от такого монстра, как ты, — добавляю я, не двигаясь.

— Кхм, — раздается у двери. Мы отвлекаемся от выяснения наших отношений, повернувшись на Валерию. — Всё готово, но следует сделать несколько анализов.

Марат убирает от моей шеи холодное оружие, разрешая свободно выдохнуть. Он смотрит на меня с ликованием, явно наслаждаясь моим страхом передо предстоящим кощунством и издевательством над моим телом.

— Отлично. Делай всё, что необходимо, — он грубо берет меня под локоть и подталкивает к Валерии, которая старается быть равнодушной, даже несмотря на то, что крепко сжимает кулаки в немом протесте. — Попробуешь ей помочь — пущу твоего братца на мясорубку.

Валерия бледнеет, в момент обессиленно выдохнув, с тревогой вскинув взгляд.

— Мирон… Я выполню свою работу в любом случае, — убеждает она главу Клана, который доверчиво кивает. — Без угроз, — добавляет она, поджимая губы, метнув обеспокоенный взгляд в мою сторону. — Пойдем, Виктория, — она кивает на выход, а я не спешу следовать за ней.

— Мне позвать парней? — он насмешливо вскидывает бровь, утопив меня в ярости. — Умница, — слышу его поощрительный тон, когда следую за Валерией.

Бесчувственная мразь! Если он думает, что я так просто дамся и лягу на акушерское кресло для аборта — ошибается. Во мне закипает желание немедленно дать дёру как можно дальше, но я замечаю, как по коридору неспешно прохаживается охрана и телохранители Марата.

Лера ведет меня в процедурный кабинет и кивает на стул, один из мужчин заходит следом и встает спиной к двери. Я осматриваюсь, замечая разные колбочки, шприцы и лекарства, что заставляет меня встревожиться. Запах медикаментов вызывает тошноту, из-за чего я стараюсь дышать глубже и прикрываю глаза.

Нужно успокоится и мыслить рационально.

— Это обязательно? — осипшим голосом спрашиваю я девушку,