Кэтрин Стоун - Радуга
Данные о группе крови матери где-то хранились, поскольку она была матерью будущего монарха, но Ален не осмелился просить разрешения у Жан-Люка на их поиски. Однако юноша узнал группу крови самого Жан-Люка. Только месяц назад
Жан-Люк был ранен одним из своих бесчисленных врагов (теперь уже покойным) и ему потребовалось переливание крови. Группа крови у Жан-Люка оказалась «О». Ален же знал по школе, где у него (в силу редкой группы) дважды брали анализ крови, что его группа — «АВ».
Значит, отцом Алена был не Жан-Люк.
Юноша вернулся в Швейцарию с фальсифицированной родословной, в которой обозначил для Жан-Люка группу крови «А», а для матери — «В».
Десять лет спустя врагам Жан-Люка все же удалось отправить его на тот свет, и Ален, вернувшись на остров в качестве принца, отыскал медицинскую карту своей матери, из которой стало ясно, что по крайней мере отчасти составленная им родословная была правдивой: Женевьева Кастиль имела группу крови «В». Ален распечатал второй комплект медицинских карт, страстно надеясь найти подтверждение тому, что он был не принцем-самозванцем, а сыном Александра и старшим братом пропавшей принцессы, то есть самым законным наследником Иля. С какой радостью — в этом случае — принц стал бы разыскивать свою потерянную младшую сестренку! Но у Александра, болевшего лейкемией и потому очень часто сдававшего анализы для переливания крови, группа крови была «О» — как и у Жан-Люка.
Итак, в жилах Алена не текло ни капли крови рода Кастиль. Он не был ни сводным братом Натали, ни двоюродным братом пропавшей принцессы. Ален был самозванцем.
Ему следовало рассказать об этом Натали, но на момент смерти Жан-Люка ей было всего семнадцать лет. Натали была слишком молода и невинна, чтобы заниматься делами империи террора, оставленной ей в наследство отцом. Ален мог бы обратиться к Изабелле и предложить ей помощь в поисках законной правительницы Иля. Но молодой человек лишь приказал людям Жан-Люка, нанятым для слежки за Изабеллой, прекратить свою зловещую миссию.
Ален никому ничего не сказал. Он только ждал, с каждым днем все больше уверяясь в том, что его тайна сохранится навеки. Ален решил, что это его судьба — править островом, который он так сильно любил. Будучи принцем-самозванцем, Ален все же считал, что по праву владел Илем. Ведь именно он возродил Иль после разрушительного правления Жан-Люка и с такой любовью лелеял красоту острова, подобно весеннему цветку проснувшегося после жесточайшей зимы.
За семь лет своего правления Ален окончательно успокоился и поверил, что Иль — действительно его королевство. А сейчас он смотрел на прекрасную женщину, которая могла отнять у него прекрасное королевство.
Ален был уверен, что это она. У пианистки было милое лицо Изабеллы и ее потрясающие синие глаза, но самым убедительным доказательством являлось ожерелье из сапфиров — то самое, которое было изображено на портрете. Жан-Люк, очевидно, не знал, что Изабелла отдала свое ожерелье дочери, но тем не менее он часами разглагольствовал о том, как повезло Александру, разыскавшему такие идеальные драгоценные камни.
— Что за идиотизм! — исходил желчью Жан-Люк. — Какой жалкий романтизм по отношению к женщине, которая должна быть (как и все женщины вообще) просто предметом удовлетворения страсти, которым надо пользоваться, но не следует боготворить.
У Алена не оставалось сомнений — это то самое ожерелье! Даже через бинокль его опытный взгляд оценил редкий цвет и высокое качество драгоценных камней. На пианистке были также и серьги, о которых никогда не упоминал Жан-Люк, но их дизайн, безусловно, совпадал с дизайном ожерелья.
Ален знал и другие подробности о дочери Изабеллы: возраст, дату рождения в чикагской больнице, время ее исчезновения — в течение месяца во время путешествия Изабеллы между Чикаго и Нью-Йорком. В последней, отчаянной надежде Ален взглянул в программу, но краткая биография одаренной двадцатидвухлетней пианистки из Канзаса только подтвердила то, что он уже знал. Это была она — женщина, которая может отнять у Алена все, что он так любил, и которая по примеру своего отца, изгнавшего Жан-Люка, могла навсегда изгнать Алена с острова.
Кэтрин Тейлор, очевидно, не подозревала о своих наследственных правах. Возможно, даже не знала о том, что ее удочерили. Не узнает ли она правду о своем происхождении, путешествуя по Европе и поражая своим божественным дарованием самых блестящих представителей королевских династий? Может быть, кто-то удивится потрясающему сходству Кэтрин с Изабеллой и даже обратит пристальный взгляд на ожерелье? Да, но ее милое лицо и изумительное ожерелье вызовут лишь мимолетное воспоминание, которое улетучится, не успев облачиться в мысль: «Боже, как эта девушка похожа на Изабеллу Кастиль!» Потому что никто, Ален был в этом твердо уверен, не знал, что у Александра и Изабеллы был ребенок.
А как же сама Изабелла? Что, если она вдруг увидит свою дочь? Но Изабелла все это время жила с мужем тихой деревенской жизнью, почти никогда не покидая уединенный замок в Луара-Вэлли.
«Ты в безопасности, — успокоил себя Ален. — Кэтрин Тейлор никогда не узнает, кто она есть на самом деле, и нет никого, кто мог бы ей об этом рассказать».
Двадцать два года назад, когда десятилетний Ален почувствовал угрозу для жизни Изабеллы, он преодолел собственный страх и отважно вмешался. Теперь опасность грозила ему, и было бы неразумно терять мужество и спасаться бегством.
Однако Кэтрин завладела воображением Алена. Он должен познакомиться со своим очаровательным врагом.
— Ты не помнишь, где состоится прием? — спросил принц у Натали, когда бурные аплодисменты во второй раз вызвали пианистку на бис.
— В отеле «Империал». Ален, неужели ты собираешься пойти?
— Ты, кажется, удивлена?
— А разве не стала легендарной неприязнь моего старшего брата к протокольным встречам? — съязвила Натали.
Ален ответил на выпад сестры любящей улыбкой. То была истинная правда: всем было известно, что принц предпочитает шумным и многолюдным приемам уединение, более любит тихий ужин в одиночестве или в компании сестры. Но сегодня было сделано исключение — ради черноволосой, синеглазой незнакомки, которая в действительности вовсе не была неизвестна ему.
— Я хотел бы познакомиться с Кэтрин Тейлор, — спокойно объяснил он Натали, глаза которой горели любопытством.
— Она и вправду очень талантлива, не так ли?
— Да.
— И очень красива.
— Мне тоже так кажется. Полагаю, после приема я мог бы пригласить пианистку поужинать с нами.
— Но у нее наверняка уже есть планы на сегодняшний вечер.
— Что ж, тогда завтра, — улыбнулся Ален, не собираясь отказываться от своих намерений. Он не забыл, что завтра утром должен лететь в Париж на открытие очередного магазина «Кастиль», но знакомство с Кэтрин было для него гораздо важнее. — Тем более что я хотел бы еще раз послушать ее игру.
