Страшно упрямый - Виктория Падалица
Абдулла собрал мои волосы, все до единой пряди, и намотал их на кулак. Не обрывая визуального контакта между нами, в ответ я яростно всосала в себя головку члена, затем ослабила хватку, дожидаясь реакции в виде сладкого постанывания. А когда получила эту реакцию, то принялась исступленно и бодро сосать.
Абдулла смотрел на то, как я стараюсь, но не принуждал взять член глубже. А хотя мог, и я ждала, что он воспользуется моментом и примется руководить процессом.
— Ты хочешь?.. — до одури возбудившись от минета, спросила я с надеждой.
— Разве незаметно? Залезай.
Получив разрешение, я избавилась от трусиков одним ловким движением и, будто одичалая, запрыгнула на Абдуллу. Стараясь держаться на весу, балансировать на подлокотниках кресла, чтобы не садиться на перелом всем весом, я дрожала от нетерпения, одержимо и напористо пытаясь всунуть в себя член, в то время как Абдулла накинулся кусачими, голодными поцелуями на мои соски и область декольте.
Я почти оседлала его и за малым не закричала от кайфа, ударившего в мозг, как… Нас застала его мама, которая без стука зашла в спальню, чтобы что-то спросить.
— Сынок! А ты не помнишь, где… Ой! … — увидев нас «в деле», мадам Глория поспешила закрыть дверь с той стороны. — Как закончите… На завтрак. Закончите и приходите… Мамма мия…
— Чего ты, детка? — произнес Абдулла ласковым шепотом, наверняка отметивши, как адски пылает мое лицо от стыда.
— А как же, блин чего… Твоя мама все видела… — то и дело оглядываясь назад, я прекратила компрометирующие телодвижения.
— Впредь возьмет привычку стучаться. Иди ко мне быстрей. — настаивал Абдулла на продолжении, не позволяя мне отстраниться.
— Ты что? А вдруг она все еще там?
— Ничего. Постоит и уйдет.
Не дожидаясь согласия, его язык вторгся в мой рот, маняще и бесповоротно увлекая в пучину распаленной страсти.
Наши тела криком велели продолжать прерванный акт любви. Но адреналин в моей крови чересчур зашкаливал. Не до бурного секса с препятствиями мне. И не до завтрака совсем. Хоть вообще не выходи из комнаты. Ведь теперь его мама определенно считает меня распутной демоницей, совратившей ее сына, а не скромницей и умницей, коей я старалась предстать все это время.
Сокрушаясь со всего этого вместе взятого, а ведь я так и знала, что завтра будет хуже, чем вчера, я слезла с Абдуллы и взялась впопыхах одеваться.
— Куда ты? Маш. Ну же. Забей. Ну и что, что она видела… — упорствовал Абдулла, тщетно пытаясь забрать у меня то одну вещь, то другую.
Но я оказалась предусмотрительнее и почти сразу взобралась на кровать и стояла там, куда он дотянуться не мог.
— Ты уже не раз пострадал из-за меня, Бейрут. Не хочу, чтобы это повторилось снова. Извини. Тебе следует поберечься. И я за этим прослежу. — предупредив предельно строго, чтобы мои слова были восприняты всерьез, а не в шутку, я выбежала из спальни.
Глава 23
— Когда наступит самый лучший в мире день?
Стесняясь не меньше меня, пытавшейся затолкать завтрак в рот, мадам Глория, скрывая ладонями зардевшиеся щеки, нарушила тишину первой.
— Какой день, мам? — уточнил Абдула, ведущий себя как ни в чем не бывало.
— Когда свяжите себя узами брака? — спросила она в лоб, чем вогнала в смятение не только меня, но и сына.
Ненадолго за столом вновь воцарилось неловкое молчание. Затем Абдулла все же произнес.
— Как только смогу ходить. Хотя бы с тростью. Тогда и свяжем. Правда, Мария? Пару месяцев подождать терпит?
Я онемела после его слов. И звука не получилось издать. Не ожидав разговора о свадьбе, да еще и так сразу, и прямо после того, что случилось в спальне, я подавилась.
Абдулла, ухмыляясь с издевкой, предусмотрительно похлопал меня по спине.
— Два месяца? Это же так мало… — запричитала мадам Глория. — Нужно начинать готовиться сегодня, чтобы все успеть…
— Что там можно не успеть, мам?
— Платье выбирать, банкет-холл, и много всего, без чего не обойтись… Ты уже решила, какой фасон платья хочешь, Мари?
Они оба уставились на меня в ожидании ответа.
— Я… Мы не обсуждали…свадьбу. — заикаясь и страшась поднять глаза, выдавила из себя с огромным трудом. — Абдулла не делал мне предложение.
— Как это не делал? Делал. — тотчас возразил Абдулла с полной уверенностью. — Ты подумала и в итоге пришла. Отрицать будешь?
— Ну… нет. — промямлила я, тщетно вспоминая, когда именно в его речах в тот день промелькнуло то самое предложение.
— Вот и все. Через два месяца ты станешь моей женой. Вот и занятие тебе нашлось. Ходи, выбирай, присматривай. Мама тебе поможет.
— Обязательно. Сегодня же начнем приготовления к свадьбе. — с большой охотой поддержала сына мадам Глория.
А мне в свою очередь ничего более не оставалось, кроме как проглотить очередную волнительную новость и свыкнуться с тем, что я, сама того не ожидая, приобрела официальный статус невесты.
***
Сразу после завтрака, мадам Глория ушла к соседке, а я решила прибраться на кухне.
Надо же было чем-то занять руки. И заодно доказать его матери, что я, как будущая невестка, не совсем некудышная, и хоть что-то умею делать по дому.
Поверить не могу. Я выхожу замуж.
А действительно ли Бейрут хочет на мне жениться? Или он так сказал при матери специально, и наш брак по факту будет фиктивным и совсем недолгим?
Задумавшись о том, как моя жизнь вдруг повернулась на триста шестьдесят градусов, затем сделала тройной кувырок, я закопалась в себе и попросту не заметила, как ко мне подошли сзади. Осознала это, лишь когда в поле зрения, то есть на груди, показалась мужская ладонь, и в копчик что-то уперлось.
Абдулла в наглую задрал на мне футболку вместе с лифчиком, полностью обнажив грудь. Намереваясь брать меня прямо здесь, под выходящим на улицу открытым окном без малейшей шторки.
А что если соседи увидят?
А что если мадам Глория прямо сейчас зайдет и снова застукает нас за горячим, и теперь уже на своей кухне? Абдулла об этом не подумал? Да его мать удар хватит после двойного потрясения за это утро.
— Что??? Зачем??? — опешила я, не сразу понявши, что Абдулла совсем спятил.
— Затем. — поступило от него жаркое и
