Влюбись в меня, Воробышек! - Янина Логвин
– Ч-что? – бледнею я, отступив.
– Что слышала, – бросает с ухмылкой Стрельбицкий. – Так что еще вопрос, кто играет с тобой, Рита, пока ты тут строишь из себя…
Мне становится дурно. Физически нехорошо. Картина незнакомого клуба и Воробышка в нем в обнимку с девушкой рисуется перед глазами так ярко, что хочется зажмуриться. Собралась что-то ответить, но не смогла. Отвернулась от парней и пошла к выходу, ничего не видя перед собой и не чувствуя ног…
Не принимая, не желая верить. Нет, он не мог. Не мог!
Чувствуя, как индевеет душа, готовая вот-вот расколоться на части.
«О, нежнейшая Ромашка, пожалуйста…»
«Хочешь узнать мой секрет, Рита? Я никому не говорил…»
Господи, какая же я дура.
– Эй, Воронова, позвони, если станет скучно!
– Маргоша, брось! Не ты первая, не ты последняя…
Не я.
Шаги гулким эхом стучат в сердце, которое падает в пустоту.
Не я.
Не я!
Даня
За день до этого…
– Ну же, будь умницей, девочка. Сиди тихо, я скоро вернусь!
Лабрадориха Галатея слепая, но не глухая, и послушно поднимает морду, подставляя нос под мою ладонь, когда я коротко глажу ее и выхожу из своей машины, припарковав кроссовер возле входа в ночной клуб «Альтарес». Захлопнув дверь, одергиваю на плечах куртку, смотрю на часы и направляюсь ко входу.
Пару часов назад меня нашел Илья, муж сестры, и предупредил, что Сергей в городе. Приехал в компании Тагира и хочет меня видеть, так как разговор мы не закончили. Будет ждать в девять вечера в «Альтаресе» и очень надеется на встречу, если я еще не забыл, кому и чем обязан.
Я помню, именно поэтому и не смог отказать Люку9, да и с Сергеем не хочется поступать по-свински – личный тренер все-таки. Именно поэтому я здесь, хотя по-прежнему не готов обсуждать свое решение ни с первым, ни со вторым.
Они сидят у барной стойки – светловолосый Сергей Белоус и черноволосый Тагир Мансаров. Сергей пьет колу, а Мансаров уже успел снять какую-то девицу, и даже запустить руку ей на бедро. Впрочем, неудивительно. Если он только сегодня вернулся в город после нескольких месяцев жестких тренировок, то ночь его ждет бурная. А скорее всего, череда ночей.
Я подхожу к парням и здороваюсь. По очереди жму руки. Оставив Тагира с новой знакомой, мы вместе с Сергеем отходим от стойки и садимся за стол. Смотрим друг на друга, сжав рты в ровные линии и играя желваками.
– Ну вот, я здесь. Ничего не хочешь сказать, Данил? – наконец, обращается ко мне Сергей, выдержав паузу.
Голос у него ровный, но это не имеет значения. Я привык его видеть всяким, и злость легко читается во взгляде крепкого тридцатитрехлетнего мужчины.
– Ничего, кроме того, что уже сказал, – отвечаю.
– Я ехал гребаных пять часов, чтобы получить ответ. Ты мой лучший спортсмен, Воробышек. Что значит: «не ждать тебя, ты не вернешься»? И это, по-твоему, ничего?! Твою мать, Даня! Я что, даже нормальный разговор не заслужил?! Почему ты молчал?
– Прости. Я выбросил телефон сразу после звонка тебе, так вышло.
– Вышло у него! Нашел время!.. (нецензурная брань)… Я приехал и хочу знать, что к чертовой матери происходит!
Орать на меня бесполезно. Он знает. Это никогда не работало – я только уходил в себя и усложнял контакт. Сергею бы поучиться у Люкова получать информацию, вот тот бы меня в два счета расколол, хотя сейчас оставил в покое. А с Белоусом мы слишком хорошо понимаем друг друга, чтобы я решился на откровение.
– Мне нужна пауза. Я больше не уверен, что хочу жить одним кикбоксингом.
Лицо Сергея меняется, и он подается вперед.
– Пауза перед чемпионатом? Шутишь? А сейчас, мать твою, у тебя что? Дискотека?!
– У тебя есть Тагир.
– Вы нужны мне оба! Но особенно – ты, как лучший! Я тебя пять лет лепил, я знаю, на что ты способен. Это не только твой чемпионат, Даня. Это (нецензурная брань) и моя карьера!
Я ему не мальчик, мне давно не восемнадцать, и тоже умею быть жестким.
– Не дави на меня, Сергей, – отрезаю холодно. – Я знаю! Поэтому и говорю о Тагире.
– И больше ничего?
– Ничего, что я готов рассказать.
Сергей внезапно сдает назад, став спокойным, и эта перемена в нем – одно из лучших его качеств. Он никогда и ничего не носил за душой, именно поэтому мы до сих пор были вместе.
– Ты заболел? – он спрашивает участливо, откинувшись на спинку стула и хлебнув колы. – Илья сказал, что ты редко появляешься у родителей.
– Нет. Я просто живу отдельно. От всех.
– Ах да, диплом… Кому он, к черту, нужен! Лучше бы я тебя не отпускал.
– Не только поэтому.
Сергей жует желваки, смотрит на меня, и я жду, когда же он скажет.
– Слушай, а что это за слухи ходят о твоей женитьбе? Ерунда какая-то… Я уже подумал, грешным делом, что наши конкуренты оборзели. Просто не припомню от них такой тактики.
Он пристально смотрит на меня и ждет, когда же я рассмеюсь. Ну или пошлю его нахрен. Ведь это так на меня не похоже – думать о чем-то, помимо спорта. Я всегда был одержим своими успехами. Все смотрит, но я молчу. Его это точно не касается.
Тагир не дурак и ловит напряжение между нами. Подходит к столу со стаканом коктейля в руке и садится, следом усадив на колени незнакомую девчонку. Но разрядить обстановку не получается, и он тут же сгоняет ее с колен.
– Люда, не щебечи. Иди к бару, видишь, нам надо поговорить.
– Я – Лада, Тагирчик! Пора бы запомнить! Окей, мальчики, но буду очень ждать! И, между прочим, я здесь не одна, а с подругами. Ты обещал нам интересный вечер!
– Давай-давай, гоу, Лада! – почти отмахивается Бероев. – Я обещаю, но
