В руках бесчувственного - Екатерина Антонова
Когда мы возвращаемся, в квартире ждет разъяренный Левин-старший. Но теперь передо мной лишь жестокий убийца моей семьи. Обманщик и вор. Отношение в миг меняется и весь страх улетучивается. Стервятник.
— Вы где были? — он жестко хватает сына за плечо.
— В больнице. Я беременна, — холодно говорю ему.
— Прекрасно… — вздыхает Левин-старший, — я найду тебе медсестру. А теперь иди в спальню.
Сглатываю, пытаясь собраться с духом. Ну же, скажи это, Овечкина!
— Когда следующий этап Колизея?! — почти ору.
Да чтоб тебя, Юлька! Леша закрывает лицо рукой.
— Какое это имеет значение? — с подозрением спрашивает мужчина.
— Я хочу присутствовать.
— Исключено. Девушкам там не место.
— Как Орлова. Ведь Волков убил моих родителей и предал все, во что они верили. Использовал меня и выкинул. Больше не желаю быть вещью и разменной монетой! Хочу посмотреть, как предателя и убийцу забьют насмерть, — стараюсь играть максимально правдоподобно.
Брови Левина-старшего взметаются вверх. Затем в его взгляде мелькает уважение. Я же вскидываю подбородок, демонстрируя полную непоколебимость. Ведь вместо Влада думаю о нем. Мечтаю увидеть Игоря Левина в тюрьме, откуда он уже никогда не выйдет.
— Хорошо. Новый этап через неделю. Я дам знать, — с довольной миной зыркает на Алексея.
Очевидно, он рассчитывает на такую реакцию. Обманул сына, чтобы тот донес эту ложь до меня. Ладно, я подыграю. Все мои эмоции испаряются, позволяя дать волю разуму. Мужчина покидает квартиру. А Леша начинает меня посвящать в тонкости проведения этого события. И чем больше узнаю, тем сильнее боюсь за Влада.
— А теперь Диаз придумал новое правило. Каждый поединок до смерти проигравшего бойца. Но как я понял, Волкова выпустят против победителя в финале. Чтобы он гарантированно не выжил. Они хотят всем показать, что бывает с предателями.
— Я должна ему помочь!
— Овечкина, как ты собираешься это сделать? Максимум, отец пропустит тебя в ложу управляющего и запрет там. Будешь смотреть как твоего мужика убивают на потеху публике?
— Я сбегу и… — нервно кусаю губы.
— И? — Леша поднимает бровь.
— Найду и спасу Волкова. Ты вот нифига не помогаешь!
— Я не знаю, как помочь Юль, — пожимает плечами, — твой план расходится по всем швам.
— Ладно. Просто будь рядом и отвлекай отца. Остальное я сделаю сама.
— Овечкина, ты камикадзе, — вздыхает парень.
Всю следующую неделю мы готовимся. Левин-младший достает карту здания, где будет проходить новый этап Колизея. Это заброшенный футбольный стадион. Внешне — обычный недострой, но в подвале все организовано мастерски: лучшее оборудование, сцена, напоминающая театр и трибуны для высокопоставленных господ. Также множество комнат для персонала, огромная кухня и клетки для бойцов. Вокруг на сотни километров ни души, сплошной густой лес.
День за днем я стараюсь думать о хорошем. Теперь я не одна и мои чувства передаются малышу. Нельзя об этом забывать. Леша постоянно сидит со мной в комнате и отвлекает плоскими шутками, не позволяя впасть в уныние. По утрам приходит медсестра и осматривает меня. Любую свободную минуту использую, чтобы отшлифовать свой план. В нем множество дыр, но и я — не агент ФБР под прикрытием.
С ребенком все хорошо, но мне противопоказано нервничать. Говорят, есть угроза выкидыша и срок слишком маленький. Приятная женщина берет анализы, прописывают определенные продукты и витамины. Левин-младший окружает меня заботой, однако все мысли Юли Овечкиной направлены на судьбу возлюбленного.
И вот, наступает день икс. Левин-старший накануне заказал мне черное коктейльное платье и вызвал стилиста. Нервы на пределе, я каждый час делаю дыхательную гимнастику, чтобы не впасть в истерику. Перед самым выходом ловлю на себе восхищенный взгляд одногруппника и машинально гляжу в большое зеркало. Платье изящное и в меру закрытое. Я не доступная девица и не эскортница для богатых. Левин очевидно захочет представить меня Диазу и прочим толстосумам. Высокие шпильки подчеркивают длинные ноги. Макияж минимален. Я вижу уже не глупую студентку Овечкину, а наследницу большого состояния Юлю Орлову. И сегодня буду мстить за свою погибшую семью. Эти мысли придают решимости. Ближе к одиннадцати вечера приезжает Левин-старший, придирчиво оценивает мой образ и ведет к лимузину.
Там для меня приготовлен свежий сок, фрукты и кое-что из выпечки.
— Алкоголь тебе в положении нельзя, — бросает Левин-старший, — так что пей это. Врач сказал, для ребенка полезно.
Делаю вид, что не заметила пренебрежения и даже отвращения в голосе мужчины.
— А что там будет? — делаю вид, что совершенно не знаю, как проходят бои.
— Увидишь, — бросает и отворачивается.
Когда яркие городские огни заменяет тьма леса, начинаю нервничать все сильнее. Мы едем не меньше часа, пока Левин постоянно отвечает на звонки. Я вижу осанку победителя. Игорь уверен, что я с ним заодно.
— Кое-кто из организаторов хочет с тобой познакомиться, — бросает мне, — не подведи меня девочка.
От последнего слова, произнесенного на манер Волкова, сжимаю зубы. Но вида не подаю и лишь потягиваю сладкий сок. Хоть и в душе мне очень больно. У меня всегда была отличная зрительная память и точно смогу найти путь к Владу. Надеюсь, у Леши получится увести отца и выиграть мне немного времени. Обдумываю детали, не позволяя страху вцепиться в горло. Иначе не выплыву.
Колизей издалека и правда напоминает недострой, однако, когда мы выходим их машины, охрана сопровождает нас на нулевой
