Счастье любой ценой - Айрин Лакс

Алина любезнее улыбнулась Вострову, вскользь заметившему, что он давно не бывал в таком приятном женском обществе.

Обед затянулся дольше положенного. Покидать компанию Вострова не хотелось. Но и цепляться на шею мужчине тоже не стоило.

Алина знала, что нужно уйти первой. Внезапно засобираться, чтобы мужчина рассыпался перед ней в просьбах о дополнительной встрече.

Виктор чувственно приложился губами к руке, оставив Алину там, где она попросила. Карие глаза мужчины загорелись огоньком интереса. О причинах своего внезапно проснувшегося интереса Востров так и не сказал.

— Хотел бы побывать в компании красивой девушки ещё раз…

Востров открыто клеился к ней и не скрывал этого.

Алина была не прочь развлечься, хотя бы назло мужу. Но выглядеть лёгкой добычей она не желала.

Пусть Востров побегает за ней ещё немного…

Глава 83. Янина

Володя оставляет меня в больнице, обещая заехать за мной во время обеда. Я вижу, что его разрывают на части противоречивые эмоции: ему хочется побыть с сыном, но и работа требует его внимания.

— Я буду с Илюшей. Всё хорошо, Спасибо тебе… Надеюсь, что теперь нам не за что переживать, — говорю я. — Можешь спокойно заниматься своими делами.

— Опять спасибо? — устало спрашивает Володя. — Лучше бы обняла меня на прощание.

— Мы не прощаемся. Простимся, когда всё закончится, и я смогу забрать Илюшу домой.

— О том, где находится твой дом, мы тоже поговорим, — припечатывает напоследок Володя.

Я отмахиваюсь, переключая всё внимание на Илюшу. Я рассказываю ему о том, что пока он спал в самолёте, мы пролетали мимо разноцветных облаков сахарной ваты, а в окна стучались звёздочки, желая посмотреть на моего мальчика.

Красивая и нереальная сказка, но сейчас я и сама верю в неё, задерживая дыхание так же, как Илюша.

— А папа?

— И папа… — я задумываюсь, решая, чтобы рассказать двухлетнему малышу о Володе, чтобы Илюше было понятно. — У твоего папы есть собака.

— Болсая?

Я смеюсь.

— Очень большая. Даже больше меня…

Глаза Илюши округляются.

— Да, собака очень большая. Когда она встаёт на задние лапы, она становится выше меня.

Я встаю и вытягиваю руки вверх, Илюша повторяет моё движение, но слегка морщится.

— Ай…

— Не поднимай ручки так быстро, — тревожусь я, но стараюсь не показывать страха. — Это самая большая собака, которую я видела, и самая-самая добрая. Я её давно знаю. Потом папа покатает тебя на ней…

— Доброе утро.

Я поворачиваюсь на звук незнакомого мужского голоса.

— Юрий Николаевич, врач вашего сынишки. Можно просто Юрий, — врач протягивает руку. Ладонь тёплая, но твёрдая. — Вчера я был на операции, когда привезли Илью. Я буду наблюдать за его состоянием.

— Янина, — представляюсь я.

— Очень приятно. Хоть ваше имя мне уже известно из карточки маленького пациента.

Врач поворачивается к Илье.

— Глазки у тебя мамины, парень, знаешь?..

Осмотр длится недолго. Врач в основном развлекает Илюшу, потому что обход уже делали.

Потом врач покидает палату, а я остаюсь играть с Илюшей. Время пролетает незаметно: сын успел поиграть, поесть, полистал любимую книжку и в итоге уснул.

Я осторожно выхожу из палаты.

— Вы всё ещё здесь?

Я оборачиваюсь, видя врача, Юрия Николаевича.

— Да.

— Пройдёмте со мной в кабинет, — улыбается врач, беря меня под локоть.

Он выше меня, но ненамного. Мне не нужно задирать голову, чтобы разглядеть светло-карие глаза мужчины. Юрий подтянут и следит за собой. Его возраст выдают только глубокие морщинки, гусиные лапки возле глаз, когда он улыбается. Мне кажется, ему чуть больше сорока.

— Вы обедали?

— Нет, ещё слишком рано, — рассеянно отвечаю я, но всё-таки достаю телефон.

Чёрт. Уже ни капельки не рано. Странно, что Володя не приехал, хотя обещал.

— Похоже, что вы забыли обо всём, сидя у постели сына. Так нельзя, — качает головой врач, усаживаясь на диван рядом со мной. — Я понимаю ваше беспокойство за сына. Но хочу вас заверить, что в нашем центре мы ставим на ноги всех больных. Случай вашего сына — прискорбный, но не такой тяжёлый, как вам кажется.

Юрий слегка улыбается, приподнимая руки.

— Можете считать меня немного циником. Наверное, профессия накладывает свой отпечаток. Скажу только, что уверен в выздоровлении вашего малыша.

— Нужно будет проводить операцию? — невольно вздрогнула я.

Юрий успокаивающе гладит меня по плечу.

— Страшное слово для вас? Не бойтесь. В данном случае это необходимость. Но мучить вашего мальчика никто не собирается. И мучить вам себя я тоже не рекомендую…

Поглаживания Юрия и его близость — нейтральные и безопасные, как будто лёгкий ветер. Мне не хочется сжиматься в комочек, я почти не чувствую их. Это профессиональное, только и всего.

— Вы можете находиться в центре при ребёнке в дневное время. Другой вопрос, так ли необходимо это вам.

— Вы серьёзно?

— Абсолютно. Ваш сын превосходно ладит с персоналом. Со всеми маленькими пациентами, тех, кого можно перемещать, разумеется, после обеда играет нянечка. Постоянное наблюдение специалистов… Оптимально для вас — приходить до обеда в обычные дни… И в дни после операций, когда мальчика переведут из реанимационного отделения в обычную палату, можете находиться дольше, чтобы малыш радовался вам и быстрее шёл на поправку. Многие боятся оторваться от деток, и это понятно, но гипер-опека иногда доходит до абсурда. Ваш малыш поправляется быстрыми темпами. В целом, могу сказать, что чем больше позитивных и новых впечатлений вы будете приносить, тем лучше. Встряска и отдых от больничной атмосферы, даже такой уютной клиники, как наша, пойдут вам на пользу. Потом сможете рассказывать сыну чудесные истории, как про самолёт и звёздочки, — улыбнулся врач, пояснив. — Я всё слышал. Мне понравилась ваша сказка.

— Вы же циник, Юрий? — усмехнулась я.

— Иногда даже циники слушают сказки…

Я не