Елена Купцова - В кольце твоих рук
Володя, не оборачиваясь, бросил через плечо:
— Три найра.
— О'кей. — Ее круглое лицо сияло как луна. Наташа искренне забавлялась этим спектаклем.
— Похоже, она внакладе не осталась, — заметила она.
— Еще бы, — сказал Володя, расплачиваясь и забирая бананы. — Как минимум найру переплатили. Я же знаю, что почем.
— У тебя здорово получается.
— Практика. Учись, девушка, пока я жив, а то тебя тут живо без штанов оставят. Нигерийцы — прирожденные торговцы. Это здесь национальный спорт.
— Учту.
Они погрузились в машину и поехали.
— Можно, я съем один банан? Просто слюнки текут.
— Да хоть все. Для тебя купил. Я уже наелся. Знаешь, — он мечтательно прикрыл глаза, — вкус антоновки по ночам снится. Просыпаюсь и все губы облизываю.
— Ностальгия называется, — сказала Наташа, откусывая нежную мякоть. — М-м-м, блаженство! Даже вкус другой, не как в Москве.
— Еще бы. Они же здесь свеженькие, прямо с дерева, как у нас малина с куста. — Он вцепился руками в руль. — Слушай, давай сменим пластинку, а то я сейчас заплачу.
— Соскучился? — сочувственно спросила Наташа. — Сколько ты уже здесь?
— Почти два года без отпуска. Все обещают и ни туда ни сюда.
— Бедняжка! У тебя, наверное, девушка в Москве осталась?
— Так, ничего серьезного. Дело не в этом. Нельзя человеку так долго без дома. Что-то ломается внутри. — Он посмотрел на притихшую Наташу. — Что-то я разнюнился с тобой. Наверное, потому, что ты только что оттуда. Все не так плохо. Просто накатывает иногда.
Наташа улыбнулась. Ей было так легко с ним, легко и уютно.
— Не грусти. Все рано или поздно кончается, и хорошее, и плохое. В этом прелесть жизни, в ожидании перемен.
— Тоже верно.
— Кстати, мое вчерашнее приглашение остается в силе. Посидим, угощу тебя черным хлебом с селедкой, музыку послушаем. Я потрясающие записи привезла. «Машина времени». Слышал?
— Нет.
— Вот видишь. Там одна классная песня есть, как раз про поворот в жизни. Ты мне лучше вот что расскажи. Что за человек Марина?
— А что тебя интересует? — осторожно спросил он.
— Ты не бойся, — успокоила его Наташа. — Мне исключительно для внутреннего употребления. Дело в том, что мы с ней, похоже, не понравились друг другу.
— Ничего удивительного, — хохотнул Володя, окинув Наташу быстрым взглядом. — Скажи честно, у тебя много подруг?
Наташа сразу поняла, к чему он клонит, и впервые задумалась над этим вопросом именно в такой плоскости. Поняв ее молчание по-своему, Володя пропел:
— «Ох, не дружите, девушки, с подружкою-красавицей!» — И добавил глубокомысленно: — Исходя из законов диалектики, можно с уверенностью говорить о единстве противоположностей. То есть они все дурнушки.
— Можно также вспомнить о борьбе противоположностей, — подхватила с готовностью Наташа. — И с такой же уверенностью заявить, что они все красавицы. Подобное тянется к подобному.
Володя озадаченно потер подбородок.
— Так где же истина?
— Истина в том, — ответила Наташа, — что их мало, но они все красавицы. Но ты мне не ответил.
— По поводу Марины? — Наташа кивнула. — По-моему, ответил. А если серьезно, то держись подальше. Злыдня, каких мало. Кстати, ее муж, Кеша, работает в коммерческом отделе, у Первенцева. Так что делай выводы.
— Муж да жена?
— Точно. И не вздумай острить по поводу его имени. Относится к этому крайне болезненно.
— Иначе говоря, Смоктуновским его называть не следует.
— Вот именно, в самую точку.
За разговором Наташа и не заметила, как они въехали в Лагос. Впрочем, окраины столицы мало чем отличались от Икороду и других нигерийских городов. То же скопление обшарпанных хибар, та же грязь и стаи бездомных собак, те же линялые рекламные щиты вдоль дороги. Тем сильнее было изумление Наташи, когда «жигуленок», сделав несколько крутых поворотов, лихо вырулил на Марину, центральную набережную города. Восторженный возглас сорвался с ее губ. Контраст был просто убийственным. Впечатление было такое, будто они во мгновение ока перенеслись в другую страну.
Справа искрился и переливался всеми оттенками голубого цвета океан. Слева, как солдаты на часах, выстроились высокие современные здания, универмаги, супермаркеты, банки. Тщательно подстриженные газоны напоминали о том, что еще не так давно здесь хозяйничали англичане. Начищенные до блеска медные таблички с названиями фирм сверкали на солнце. И публика здесь была совсем другая, респектабельные мужчины в деловых европейских костюмах, женщины, одетые по последней моде и в туфлях на высоких каблуках. Единственное, что отличало их от обычной европейской толпы, было обилие золотых украшений и, конечно, цвет кожи. Впрочем, мелькало много белых лиц.
— Не слабо, а? — воскликнул Володя. — Сколько уже езжу здесь, а каждый раз поражаюсь. Лагос — город контрастов. И не поверишь, что сразу за этим великолепным фасадом начинаются торговые ряды. Там уже Европой и не пахнет. Всем, чем угодно, только не Европой. Но отовариваются все именно там, даже европейцы.
— Почему?
— В магазинах здесь шаром покати и цены просто убойные. В Нигерии очень высокие импортные пошлины, поэтому официально импортировать товары невыгодно. А на рядах сплошь контрабанда. Все, что угодно, можно купить, и довольно дешево.
— Куда же правительство смотрит? — удивилась Наташа. — Это ж какие деньжищи уплывают, подумать страшно.
— А кто их знает? — Володя пожал плечами. — Они контрабандистов даже не ловят толком, так, пощиплют для вида, взяток с них наберут, и порядок.
Машина выехала на высокую эстакаду. Перед ними открылся великолепный вид на лагуну. Паруса яхт, как усталые чайки, покачивались на волнах. По широкому мосту стремительно переехали на противоположный берег.
— Остров Виктория. Фешенебельное местечко. — Володя сделал широкий жест рукой, как бы приглашая ее убедиться в правильности его слов.
Наташа с любопытством огляделась по сторонам. Красивые белые виллы утопали в зелени и цветах. Высокие заборы надежно защищали их обитателей от посторонних глаз. Они проехали по улице Ахмаду Белло, лавируя в потоке машин, миновали внушительное здание отеля «Федерал-палас» и после нескольких поворотов остановились у длинного белого здания. На заборе у ворот красовалась табличка: «Посольство Союза Советских Социалистических Республик».
Володя посигналил, и ворота медленно поплыли в стороны. Припарковав машину, они подошли к центральному входу.
— Тебе сюда, — сказал Володя, указав на дверь. — Иди раздавай свои письма, а я побежал. Дела. Встретимся в холле у дежурного, там попрохладнее. — И он пошел по дорожке в глубь территории.
