Мерилин Лавлейс - Ее незабываемый любовник
Дом попытался ее удержать, но она сбросила его руку и повалилась на постель лицом вниз. Все наблюдали за ней с различной степенью удивления и обреченности. Она зарылась лицом в подушку.
Граджник первым прервал молчание:
– Что же, полагаю, нам здесь делать нечего. Теперь, когда у нас есть ее имя, мы сумеем отследить прибытие мисс Кларк в страну и ее передвижения по Венгрии. Мы также найдем отель, где она поселилась. А вы позвоните нам, когда и если она вспомнит, почему решила нырнуть в Дунай. Договорились?
– Разумеется.
После их ухода Дом немедленно схватил телефон. Через пять гудков отозвался сонный голос кузины:
– Алло, кто это?
– Это Дом, Сара.
– Дом?
– Где ты?
– Мы… э-э-э… в Даляне. Китай, – добавила она, очевидно просыпаясь и вдруг встревожившись. Дом никогда не звонил среди ночи, да еще на другой конец света!
– Все в порядке? Бабушка? Джина? Зия? О боже! Одна из близняшек?
– Все в порядке, Сара. Не могу сказать того же о твоем референте.
Он услышал шуршание простыней. Скрип кровати и сонное бормотание.
– Дев! Проснись! Дом говорит, что-то случилось с Натали!
– Я не сплю.
– Говори! – потребовала она.
– Предположительно свалилась с моста или круизного судна. Ее выловили из реки сегодня рано утром.
– Она… она мертва?
– Нет, но у нее большая шишка в основании черепа, и она ничего не помнит. Даже своего имени!
– Господи боже!
Простыни снова зашуршали.
– Дев, Натали сильно пострадала. Пожалуйста, позвони команде, пусть приготовят самолет. Мне нужно немедленно лететь в Париж!
– Она не в Париже, – вмешался Дом. – Она со мной в Будапеште.
– В Будапеште? Но как? Почему?
– Я надеялся, ты мне скажешь.
– Когда мы встретились в Париже, она ничего не говорила о Венгрии. Только что может снова поехать в Вену, продолжить розыски Каналетто.
В голосе Сары проскользнули обличительные нотки.
– Она собиралась и дальше исследовать дополнение к эдикту. Ее обеспокоила твоя информация.
Он много чего сказал, но распространяться об этом не собирался. По крайней мере, сейчас.
– Так ты не знаешь, почему она здесь, в Венгрии?
– Понятия не имею. Она сейчас с тобой? Дай мне поговорить с ней.
Он бросил взгляд на женщину, спавшую непробудным сном:
– Она отключилась, Сара. Заявила, что устала, и плюхнулась в кровать.
– Потеря памяти? Она поправится?
– Подобно тебе, я понятия не имею. Но тебе лучше связаться с ее семьей. На всякий случай.
– У нее нет семьи.
– Ну, хоть какие-то родственники есть? Дед с бабкой? Дядя или тетя, прозябающие в глуши?
– Никого. Перед тем как я ее наняла, Дев приказал полностью все проверить. Натали не знает своих родителей и почему ее бросили младенцем. Она жила в нескольких детских домах, пока в восемнадцать лет не поступила в Мичиганский университет на полную стипендию.
Очевидно, собранной им информации недостаточно.
– Я немедленно лечу в Будапешт, – заявила Сара. – Заберу Натали. Она будет жить у меня, пока память не вернется.
Дом бросил взгляд на референта. Инстинкт подсказывал, что он горько пожалеет о решении, которое готов принять.
– Почему бы тебе не подождать? Возможно, завтра все будет в порядке. Я тогда позвоню.
– Не знаю.
– Я позвоню тебе, Сара. Как только она проснется.
Когда та неохотно согласилась, он распрощался и несколько секунд стоял, держа трубку. Он слишком долго работал под прикрытием, чтобы принимать что-либо за чистую монету или верить кому-то, особенно женщине, которую выловили из Дуная и которая вообще не должна была находиться в Будапеште. Он стал снова нажимать кнопки телефона. Его контакт в Интерполе ответил почти сразу же:
– Oui?[4]
– Это Дом, – ответил он на беглом французском. – Помните расследование, которое вы проводили для меня две недели назад?
– Oui.
– Мне нужно, чтобы вы копали глубже.
– Oui.
Закончив разговор, он несколько минут продолжал рассматривать нежданную гостью. Помятая юбка закрутилась вокруг ног, застегнутая до самого верха блузка, похоже, душила ее.
После короткого спора с собой Дом перевернул ее. Расстегнул блузку, стал снимать, но она открыла сонные глаза и пробормотала:
– Что вы делаете?
– Укладываю вас удобнее.
– М-м-м.
Прежде чем он успел стянуть с нее блузку и юбку, она уже спала. Под юбкой оказались простые белые хлопчатые трусики, прикрывавшие стройные бедра и очень миленький задик. Он благородно воспротивился порыву стащить с нее и белье, просто прикрыл простыней, после чего открыл бутылку «Пилзнера» для себя, еще одну для собаки и приступил к ночному бдению.
Он снова перевернул ее сразу после полуночи, приподняв ей веко. Она недовольно заворчала, но не раньше, чем он увидел, как с обнадеживающей быстротой сузился и расширился зрачок.
Через два часа он опять ее разбудил.
– Натали! Вы меня слышите?
– Проваливайте.
Последний раз он проверил ее состояние перед рассветом. Потом растянулся на кожаном диване и стал наблюдать, как темная ночь окрашивается в золотое и розовое сияние.
Что-то холодное и мокрое ткнулось ей в локоть. В плечо. В подбородок.
Однако она не проснулась, пока полоска грубой кожи не оцарапала щеку.
Натали непонимающе заморгала. Краем сонного сознания поняла, что находится в постели, и открыла глаза.
– Фу!
Блестящая от слюны розовая пасть с черными деснами и длинным языком, свисавшим между зловещими острыми клыками, нависала всего в нескольких дюймах от ее глаз. Словно в ответ на ее испуганный вопль открытая пасть шумно выдохнула и издала оглушительный лай.
Она стала отползать, как вспугнутый краб, но при этом увидела веселые глаза над длинным носом, широкий лоб, увенчанный одним коричневым и одним белым ухом, и длинное худое тело с энергично машущим хвостом.
Очевидно, пес принял ее отступление как знак того, что она уступает ему место в постели, и с громким фырканьем приземлился на матрац. Язык снова заработал, покрывая слюной ее щеки и подбородок, прежде чем она успела оттолкнуть пса.
– Эй, прекрати!
Но его радость была заразительна. Засмеявшись, она погладила его:
– О’кей, о’кей! Я тоже тебя люблю. Но довольно работать языком!
Он все-таки еще раз дотянулся до нее, прежде чем позволил перевернуть себя на спину, после чего немедленно вытянул все четыре лапы, прося почесать пузо. Она подчинилась, чем вызвала дрожь экстаза.
– Красивый парень, – пробормотала она.
Нежась под ее пальцами, он энергично заработал ногами.
– Интересно, как тебя зовут?
– У него нет клички, – сказал кто-то за спиной.
