Фэй Уэлдон - Сестрички
— Джемма Джозеф.
— Неплохо. Имя сразу говорит о человеке. Если у матери есть воображение, окажется оно и у ребенка. Я полагаю, ты закончила заочные курсы стенографии? Нет-нет, диплом твой мне не нужен. Считай, что это пустая бумажка.
— Можете проверить. Я пройду любой тест — и по машинописи, и по стенографии. Честное слово.
— Сними-ка жакетик дорогая.
— Зачем? — удивилась Джемма.
Мисс Хилари предложила ей теперь шоколадные пальчики. Зажав печеньице в зубах, Джемма сняла жакет. Ее бюст предстал в самом лучшем свете, ибо блузочка была на размер меньше, чем следовало. Жакет, напротив, был велик, но ведь куплен он был на распродаже, а там не повыбираешь.
— Неплохо, — снова сказала мисс Хилари. — Однако гардероб тебе придется немного оживить.
— Для чего?
— Давай без обиняков, дорогая. Ты уже сегодня можешь начать работать. У меня есть славное местечко в фирме «Фокс-и-Ферст».
— Это еще что?
— Ты что, никогда не слышала ни о Фоксе, ни о Ферсте? Ты хоть воскресные газеты читаешь? Как ты вообще собиралась жить? Что, на стенографию и машинопись рассчитывала? Ты же самоучка. А Леон Фокс — один из самых известных в Лондоне людей. Холостяк. Богач. Блестящий ювелир. Бездна вкуса. А сколько выдумки — кольца для пальцев ног, кольца для носа, каменья в оправе и без, каменья на грудь, на шею, в пупок, золотые наручники для изощренных сластолюбцев, хочешь мужские, хочешь женские и так далее. Драгоценности для любой части тела, но все не ниже тысячи фунтов за штуку. Короче, им требуется девушка с культурной речью и хорошими внешними данными для работы с покупателями.
— Я бы предпочла зарабатывать на жизнь ремеслом, а не внешностью.
— Нищим выбирать не приходится, — жестко сказала мисс Хилари. — Приступай к работе немедленно. В субботу, в десять утра сюда за жалованьем. Двадцать фунтов! Дуракам везет! Все документы оформишь у секретаря. Следующий, пожалуйста!
— Простите, но сколько за меня получите вы? — поинтересовалась Джемма.
— Редко в этой комнате посетители задают мне такой вопрос. Однако это закрытая информация.
— Простите, — сконфузилась Джемма.
Мисс Хилари пристально посмотрела на нее и заявила:
— Если я умру в бедности, то виноваты в этом будут дуры вроде тебя, которых я зачем-то жалела.
Несомненно, мисс Хилари считала себя великодушной натурой.
— Пожалуйста, извините меня, — торопливо заговорила Джемма. — Я действительно очень признательна вам.
— Надеюсь, дитя мое, надеюсь.
И Джемма отправилась в знаменитую фирму «Фокс-и-Ферст», на Кэрнеби-стрит, где мимо нее пролетел из желтого «роллс-ройса» в золотую клетку лифта человек, которого ей предстояло полюбить. Леон Фокс.
Ах, мистер Фокс, мистер Фокс, Джемма любит вас. Любовь не выбирает, она бьет наповал как молния. Поразила она и сердце Джеммы, разбила на части и перемешала самую суть женской души, да так, что вовек не разберешься.
— Любовь — это одно, — много лет спустя говорит Джемма Эльзе. — Стоит ей нанести удар, как тело мгновенно начинает физиологически заявлять об изменениях в душе. Жажда плоти так сильна, что лишь недолгое время человек может прожить без секса. Чем сильнее горит любовью сердце, тем откровеннее алчность тела. Но благодарность — это не любовь. Благодарность — явление совсем иного порядка. Остерегайся предаваться благодарности. Увы, юные девушки очень падки на это, они благодарны чуть ли не каждому. Такая слабость приводит к несчастьям. Помни, твое счастье — только в твоих руках. Ты не обязана никому и ничем, даже если кто-то способствовал твоей удаче. Так ты любишь Виктора или ты благодарна ему?
— И то, и другое.
Если бы Джемма владела своим телом, она бы топнула сейчас ногой.
— Как ты думаешь, ваша встреча была предопределена судьбой или она случайна? — начинает дотошно спрашивать Джемма. — Или в тебе просто заговорила мать-природа, и, работай ты в другой конторе, ты влюбилась бы в другого женатого оборотистого мужичка, который клюнул бы на твои прелести?
Эльза в праведном негодовании. Она прожигает Джемму взглядом, в котором можно увидеть и свет большой любви.
— Не сердись, — печально говорит Джемма. — Эти вопросы я всегда задаю себе. И еще мне жаль Дженис, потому что она тоже любит Виктора.
Лучше бы Джемма не заводила разговор о Дженис, злится Эльза, но, как позднее объяснит ей Виктор, богатые ни в чем не знают меры, даже если это касается щекотливых вопросов. Неимущие порой боятся обсуждать что-нибудь деликатное, потому что заранее знают, что ничем горю не поможешь. Богатые же привыкли своего добиваться.
— Дженис только и думает, что о половичках да статуэтках. Мещанский уют! — фыркает Эльза.
— Возможно, в это воскресенье у тебя будет шанс кое-что объяснить ей, — сдержанно говорит Джемма. — Кстати, ты не боишься, что Виктор вернется к ней? Нет?
Нет. Эльза не боится.
Наконец мужчины присоединяются к дамам. Проблема библиотечной лесенки, похоже, так и не решена, но разговор пока идет о темпах инфляции, о тенденциях на рынке антиквариата, о возможной прибыли, которую обещает дать новая технологическая линия на производстве Хэмиша, о налоговой политике.
Эльза сидит, закрыв глаза. Какой был долгий, утомительный день. Уже в семь утра она была на ногах. Антикварная лавка требует ежедневной уборки, а первые покупатели ожидались в восемь тридцать. Теснота в магазине была, конечно, несусветная, но о большем помещении и речи быть не могло. Виктор и так выплачивал кредит за дом (бывший свой дом), на это уходили деньги, вырученные за продажу доли в налогово-бухгалтерской фирме. Но главное — встать на ноги. Хотя, как он справедливо заметил однажды, Эльза привыкла к тесноте и пыли, и добавил, что ему очень нравится в ней покладистый нрав.
А Дженис всегда жаловалась.
Эльза — нет. На что ей жаловаться? При всем желании не на что. Она, учитывая недостаток жизненного опыта и специальных знаний, работала неплохо: сидела на телефоне, заключала сделки, вела досье и картотеку, улещала недовольных покупателей, производила расчеты по кредитным карточкам и так далее. Она готовила Виктору ланч — чаще всего сухой рис с сардинами без масла. А что? Идеальное сочетание: углеводы — восемьдесят процентов, жиры десять процентов, белок — десять процентов. И огромное количество необходимых организму микроэлементов. Если не гарантия долгожительства, то… А этот день перечеркнул сразу несколько дней заботы о себе: сначала стресс, то есть гонка по шоссе, затем перед ужином секс, сам ужин, общество богатых и эксцентричных людей и, наконец, Дженис.
