Эми Лорин - Подари мне сказку
Сам он никогда ни в чем не испытывал недостатка. Хотя его семья не относилась к категории очень богатых людей, но все же занимала более высокое положение, чем семьи среднего достатка.
Почувствовав, что попал впросак, он не знал, как вести себя дальше. Синди же, напротив, ясно представляла, о чем идет речь. Но заметив, что Беннет находится в замешательстве, она тактично перевела разговор на другую тему.
– Когда я училась в школе, то мечтала о том, что моя жизнь пройдет среди книг.
– Тебе хотелось работать в книжном магазине? – Беннет облегченно рассмеялся.
– Нет, конечно. – Она тоже засмеялась. – Я мечтала работать в библиотеке. Больше всего мне хотелось устроиться в библиотеку какого-нибудь университета.
Беннет наморщил лоб и недоуменным взглядом окинул закусочную. Если она окончила колледж, то почему, в таком случае, торчит в этой дыре?
– У меня нет специального образования, к сожалению, – словно угадав его мысли, продолжила Синди.
– А в чем причина? Ведь государство дает студентам льготные ссуды. Надо было воспользоваться такой возможностью.
– Да, я знаю, но студенческое пособие мне было ни к чему – я закончила школу с отличием, мне выделили специальную стипендию для обучения в колледже.
– Тогда я ничего не понимаю… – начал Беннет.
– В тот год, когда я заканчивала школу, умерла мама. – Синди пустилась в объяснения. – В конце зимы она заболела гриппом. – Синди проглотила комок в горле и монотонным голосом продолжила: – Она долго болела – до середины марта. Потом началось осложнение… грипп перешел в воспаление легких. Мама очень ослабла и почти не сопротивлялась болезни. Она умерла.
– Прости меня, пожалуйста! – Извинение прозвучало несколько неуместно, но Беннет просто не знал, что еще сказать в такой ситуации.
– Ничего, – бесцветным голосом ответила Синди.
– Но ты все равно должна была учиться дальше в университете или колледже, – возразил Беннет.
– Нет. – Ее голос был по-прежнему спокоен, но глаза стали грустными, – я не могла. Отец меня долго уговаривал, даже настаивал, чтобы я училась. Но я знала, что не вправе сделать это, и не изменила принятого решения.
Беннет нахмурился.
– После смерти мамы нас осталось четверо. Я – старшая, – начала объяснять Синди. – Самая младшая – сестренка. Ей тогда было десять лет, а двум братьям – двенадцать и тринадцать. Может, ты заметил, у отца больная спина. – После небольшой паузы она встряхнула головой и добавила: – Нет, я просто не могла оставить его одного с тремя детьми.
Она не вдавалась в подробности, да в этом не было особой необходимости. Беннет и так все понял. Отказавшись от возможности получить образование, пожертвовав своим будущим, Синтия помогла сохраниться семье. Он подумал, что события могли развиваться по-другому. Что было бы, выйди она замуж за кого-нибудь из местных? У нее появилась бы своя семья, дети. Она бы работала от зари до зари, едва сводя концы с концами, чтобы прокормить семью. Ее надежды и мечты все больше и больше оказывались бы погребенными под ежедневными заботами о хлебе насущном.
Представив столь грустную картину, Беннет помрачнел. И рассердился на себя. Ему стало стыдно: он-то думал, что заботы других людей не идут ни в какое сравнение с его проблемами. Но оказывается, что на фоне других он просто счастливчик. Хотя его мать перенесла инфаркт, но, слава Богу, осталась жива. Из-за ее болезни ему не пришлось оставить свой бизнес, и дела по-прежнему идут неплохо.
– Да-да, конечно, нельзя было бросить их. – Беннет с ней согласился. Под пристальным взглядом Синтии он чувствовал себя неуютно. – Итак, на тебе держится весь дом: ты и дочь, и сестра, и мать. Кроме того, еще и шеф-повар, и посудомойка, – он посмотрел в сторону кухни.
Лицо Синди внезапно осветилось приятной, доброй улыбкой.
– Конечно. Звучит впечатляюще, правда?
– Да уж. – Беннет улыбнулся, хотя в действительности все это казалось ему просто ужасным. – А твой отец? Может, стоит попробовать какое-нибудь лечение?
– Пробовали, но ему помогают только сильные болеутоляющие средства. А они стоят дорого.
– То есть вам они не по карману.
Синди плотно сжала губы и вызывающе посмотрела на Беннета.
– Почему же? Я могу себе позволить купить отцу лекарство. Я, да и не только я, но и сестра и братья – все мы готовы помочь отцу. Мы можем положить его и в клинику, но он и слышать об этом не хочет. – Синди задумалась, глаза ее подозрительно заблестели. – Только сейчас уже поздно об этом говорить.
Беннет не понял ее последних слов, поэтому он не удержался и спросил:
– А почему, собственно?
– У этой болезни есть одна особенность: боль со временем может сама по себе пройти, но последствия останутся на всю жизнь. – Синди часто заморгала. – Его позвоночник так и останется искривленным, и с годами отец будет все больше горбиться. Чем тут поможешь?
– Ужасно. – Беннет не нашел, что еще можно сказать в такой ситуации.
– Да, это ужасно, – кивнула Синди, а затем бодрым голосом продолжила: – Отец неисправимый оптимист: он шутя относится к своей болезни и не обращает на нее внимания.
Беннет покачал головой: «Того, кто считает, что ко всему можно привыкнуть, даже к петле, если висеть в ней долго, нельзя назвать оптимистом. Слишком много черного юмора, которым он, наверное, прикрывает свое отчаяние».
Но как светились глаза ее отца, когда он разговаривал с ним! Синтия все же права: если бы этот человек не был оптимистом, не верил в жизнь, то просто опустил бы руки и не смог работать.
Беннет вспомнил, что тот, несмотря на сгорбленную спину и больной позвоночник, был высоким человеком. Молодой, здоровый и тоже высокий Беннет уступал ему в росте.
– Не хочешь еще кофе? Что-нибудь на десерт? – Звонкий голос Синди вывел Беннета из задумчивости. – Моя сестра напекла пирожков с черникой, а они у нее удаются на славу.
– Нет, спасибо, – отказался Беннет. Он допил молочный коктейль. Мысль об отце Синтии не давала ему покоя. Он любил во всем ясность и считал, что с первого взгляда может составить о человеке верное представление. Кажется, сегодня он впервые ошибся: ее отец – мужественный человек, а черный юмор ему просто помогает бороться с тяжелой болезнью.
Наблюдая за тем, как Синтия убирает со стойки пустые тарелки, Беннет подумал, что по характеру она точная копия своего отца. Она не унывает, выглядит веселой и жизнерадостной.
Беннет потер лоб. «Самое странное – то, что я почему-то вообще думаю об этом. Их жизнь меня не интересует. Наверняка мы больше никогда не встретимся».
3
«Наверное, мы больше никогда не встретимся», – убирая со стойки посуду, Синди отрешенно наблюдала, как темно-серая машина Беннета выезжает на дорогу. Она грустно вздохнула.
