Савански Анна - Триумф и Трагедия
₪
Лето – осень 1957.
Два года брака с Робертом прошли, как сказка. Он был щедр во всем, он заваливал ее и Бетти подарками и цветами, они с Бетти купались в его любви и обожание. По утрам он всегда оставлял на их кроватях по розе или георгине, а по вечерам обязательно были скромные букетики цветов. В постели он был безудержен в своей страсти и фантазиях. Флер сама удивлялась своему поведению с ним. Он любил ее, и это неоспоримый факт. Она совсем не думала жизни с Ришаром, да и не хотела, у нее было все, о чем она не могла даже мечтать. Гарден-Дейлиас стал ей родным домом, Роберт не особенно позволял в нем все менять, но ей нравилось подстраивать дом под свою семью. Да, она любила Роберта, этого зверя, и с каждым днем все влюблялась в него больше. Флер хотелось его радовать, хотелось одаривать его ласками и нежностями, открывать вместе с ним их мир.
Джейсон радовался за своих дочерей, худшего будущего он и не мог им дать. Он выполнил данное обещание Каталине. Флер неистово рисовала, она все больше и больше продавала своих картин, а Джулия фотоснимков. В июле Флер поняла, что снова ждет ребенка, она пошла к Энди, и так с улыбкой подтвердила эту новость. Несколько минут она злилась на Роберта, он так неутомим в постели, он так нескромен в своих желаниях, что просто удивительно почему, она в течение этих двух лет снова не забеременела. Но потом пришла радость, все же сейчас она стала взрослей, и больше готова к рождению ребенка, нежели, когда ждала Бетти, и от не знания впадала в панику, порой доводя пустяк до слез.
В тот вечер она попросила приготовить Глория праздничный ужин, любимого запеченного кролика Роберта. Он пришел поздно, наверное, задержался с Арманом, подумала Флер. Ей не нравился Арман, она старалась не разговаривать с ним, да и не смотреть на него, что-то пугающее было в нем, только она не могла еще понять, что так отталкивает ее в нем. Роберт поцеловал ее в щеку, протянув ей букетик ромашек, а Бетти - астр. Он втянул в легкие аромат крольчатины и овощей, не понимающе смотря на Флер.
- У нас праздник? – она улыбнулась ему, притягивая его к себе.
- Да, - прошептала она ему в ухо, - о, Роберт, я так счастлива с тобой!
- Флер, что с тобой? – он ласково погладил ее по светлым волосам, - милая моя, что же это за такой повод?
- У нас будет ребенок! – он подхватил ее на руки, кружа по столовой, она стала стучать кулачками в его грудь.
- Роберт…
- О, прости, милая моя, как я счастлив, просто бесконечно счастлив! Глория наливай вина, а Бетти дай домашних конфет. Я так люблю тебя, - прошептал на ухо Флер Роберт, - не покидай меня…
- Я всегда буду с тобой и сердцем и телом, - ответила она, стирая вступившие слезы в его глазах.
₪
Но помимо счастья пришло и несчастье. Это произошло в ноябре. Элеонора все больше разочаровалась в браке, она любила гулять по винограднику и думать. Она общалась со смотрителем Пьером, они просто беседовали, но на душе у нее было так тоскливо, муж все больше и больше вставал на сторону матери во всем, даже в вопросах воспитания. Так гуляя в один из таких утр, ее поцеловал Пьер, когда-то именно это нравилось ей в отношениях с мужчинами – простота. Они будили ее чувственный мир, но не будили желание плоти. Так произошло с Пьером. Ей не хотелось, как девке лечь на землю и отдаться ему, только с годами она поймет, что настоящая любовь пробуждает жажду физического обладания. Онор же оказался в постели необуздан, до свадьбы он был нежен и внимателен, шептал после близости милые слова, но после рождения Виктории, после ее крещения он накинулся на нее, как зверь на добычу, хотя помимо нее были у него и любовницы. Он терзал ее по ночам до наступления рассвета, а она хотела нежной любви, мечтала, чтобы ее боготворили. Но она терпела ради Виктории и жалела, что так поспешно вышла замуж.
Она пришла после этого поцелуя домой ошеломленная нежность и терпением этого человека. Ниоткуда появилась Эдит, ее глаза гневно сияли:
- Ах, ты дрянь! – четко произнесла она, выделяя последнее слово.
- Не смейте меня оскорблять! – Элеонора сама бросила ей вызов.
- Что?! – протянула она, - Ты замужняя женщина, и ты ведешь себя, как шлюха.
- Я-то хоть просто шлюха, а вы нацистская подстилка, - вот она и оскорбила больнее.
- Да как ты смеешь, лондонская проститутка!
- Смею, потому что я леди Хомс, а вы никто! – Эдит дала ей тяжелую пощечину, она покачнулась и упала, ударившись животом об угол стола, на пол. Нэлл тихо застонала, ощущая, как кровь стекает мелкими струйками у нее между ног.
Как выяснилось потом она была опять беременна и потеряла ребенка из-за Эдит. Бросив дочь, мужа, не сказав ничего никому, она уехала в Лондон, поселившись у Роберта. Нужно было как-то залечивать раны, Элеонора вернулась в клинику, так в работе она собиралась забыть себя. Флер понимала ее, они две подруги проводили вместе время.
- Он приедет за мной, как ты думаешь? – этот вопрос она задала Флер, через месяц своего пребывания в Гарден-Дейлиас.
- Если любит, то вернет, - ответила Флер.
- А если я не хочу? – она спрятала руки в маленьких ладонях невестки.
- Оставайся у нас, нам не тесно, тем более мне нужен кто-то когда родиться ребенок, - Нэлл погладила ее живот.
- А Глория, что не справляется?
- Бетти – непоседа, и дом большой. Ничего все еще наладиться.
- Я хочу в это верить, - она зажмурила глаза, думая о муже и дочери, о потерянном ребенке.
Виктор позвонил Эдит и попросил расторжение брака, чтобы Викторию отдали им, она же его внучка, пусть растет, как леди Хомс. Но Эдит обещала подпорченную репутацию его дочери, а это в то время еще имело значение, это через двадцать лет одна девушка из его семьи наплюет на все и будет жить, как нравиться ей, а ни как хочется всем. Тогда решили брак не расторгать, пусть они хоть иногда будут встречаться на любой территории. Но простить Элеонора уже не могла, их отношения стали похожи на натянутую струну. Эта холодная французская блондинка, похоже победила, его - Виктора Хомса, стального человека. Но ничего он когда-нибудь нанесет ей удар, этой французской подстилке.
₪
Это было простое утро, когда Диана проснулась очень рано. Она повернулась на бок, Виктора рядом не было, но зато как всегда лежала его записка, где он желал ей доброго утра и хорошего дня, обещая вернуться к ужину. Диана приняла ванну, и одела белоснежное платье. Она спустилась вниз, и приказала прислуге расставлять розы и георгины по вазам. Наталия весело сообщила, что расцвели ее любимые белые шары георгин, и поэтому Диана вдохнув их аромат улыбнулась широко, наливая себе кофе. Лиона быстро вбежала в мраморную гостиную, где Диана завтракала.
