Лилия Подгайская - Уроки Камасутры
– Как? – спросил Вадим Алексеевич, тревожно глядя на лежавшую на койке женщину.
– Если в течение часа не дадим нужного препарата, боюсь, будет очень плохо, – честно ответил врач. – Мы с минуты на минуту ожидаем профессора. Его только недавно нашли, он в другой больнице был.
– Лекарство уже едет сюда, – заверил Вадим Алексеевич. – Вот-вот будет.
И только после этого шагнул к Агате, взял её холодную, почти неживую руку и крепко сжал в своей большой тёплой ладони.
– Всё будет хорошо, Агата Витальевна, – сказал уверенно, пытаясь её успокоить.
Такой Агаты он себе и представить не мог – растерянная, перепуганная, она ухватилась за его руку, как за якорь спасения. Глаза смотрели на него с надеждой. Сердце мужчины дрогнуло. Ему страстно хотелось оправдать её доверие, чтобы она поняла, как он нужен ей.
В этот момент дверь палаты распахнулась, и стремительно вошёл пожилой, очень уверенный мужчина, и сразу же направился к больной. Он вопросительно взглянул на врача, и тот принялся тихо ему что-то объяснять. Профессор нахмурился и потемнел лицом – видно, дела пациентки были совсем плохи. Агата замерла. И снова распахнулась дверь, девушка в белом халате поискала глазами Вадима Алексеевича и показала ему пакет, который держала в руках. Он быстро подошёл к ней, взял пакет и вытащил маленькую, скромную на вид коробочку – неужели в этой малютке может заключаться спасение человеческой жизни?
– Это? – спросил, подойдя к докторам.
Оба обернулись одновременно, и на лицах обоих появилось огромное облегчение.
– Да, – сказал профессор, – давайте скорей.
Он выхватил коробочку из рук Вадима Алексеевича, быстро вытащил из неё крошечную бутылочку, ловко вскрыл её и тут же наклонился над больной, закапывая лекарство ей в нос.
– Кажется, успели, – облегчённо пробормотал он. – Теперь каждый час, пожалуйста, строго по часам. Этого хватит до завтрашнего дня.
Медсестра усиленно закивала головой и приняла лекарство из рук профессора. Теперь спасение больной перешло в её руки.
– Ещё достать сможете? – обернулся профессор к Вадиму Алексеевичу. – Надо как минимум две упаковки, а лучше три. Тогда будет надёжно.
– Да, – уверенно ответил он. – Сейчас позвоню. Завтра будет.
Доктора устало переглянулись. Волнение отпустило.
– А теперь вам лучше покинуть палату, – мягко добавил дежурный врач. – Медсестра будет при ней неотлучно. А завтра проведаете больную вновь. И лекарство принесёте.
Вадим Алексеевич кивнул головой и повернулся к Агате.
– Пойдёмте, Агата Витальевна, – сказал тихо, – большего мы сейчас сделать не сможем. А вам надо отдохнуть. И расскажете мне, как это случилось.
Он протянул ей руку, и она послушно её приняла, встала и пошла за ним.
Отпускать её одну домой в таком состоянии было, ясное дело, никак нельзя. И потом она, скорее всего, голодная, не до того ей было, чтобы поесть. Поэтому, выйдя из больничного холла, Вадим Алексеевич повёл Агату к машине, усадил на заднее сидение, устроился рядом и стал тихонько и осторожно выяснять обстановку – женщина-то всё ещё в шоке, давить на неё не годится.
– Вы когда последний раз ели, Агата Витальевна, сказать можете?
Агата растерянно моргнула, подумала немного, но ответила вполне адекватно:
– Не знаю я, Вадим Алексеевич. Мне дядя Егор позвонил в полшестого утра, весь взъерошенный, голос дрожит. Сказал, что Матрёна Евграфовна проснулась рано, встала с постели и тут же упала. И не разговаривает совсем. Только дышит тяжело. Он перепугался до смерти, вызвал скорую. Приехали на удивление быстро, он едва успел шлагбаум отпереть. Врач глянул на неё только и велел самым срочным образом в больницу везти. Сказал, там всё ясно будет. А сейчас видно только, что дело плохо.
Она замолчала на минуту, потом встрепенулась.
– И очень просил дядя Егор, чтобы я в больницу поехала и всё там выяснила. Он сам никак уехать не может, права не имеет, пока ему замена не придёт. А какая замена сейчас? Да и я ведь здесь, в городе. Я бы и сама всё сделала, без всякой просьбы. Она мне дорога так же, как и дядюшка мой. Хорошая женщина, и мы столько лет знаем друг друга.
– С этим ясно, – заключил Вадим Алексеевич, – значит сегодня вы ещё не ели. Поэтому сейчас первым делом поедем пообедаем, или уже поужинаем, скорее всего, а потом всё остальное выяснять будем.
И велел Евгению Семёновичу отвезти их в приличный ресторан, где потише. Меньше всего машин было перед самым дорогим рестораном, что естественно. Среднего уровня народ гулял в средней руки ресторанах, а кто повыше, тех, понятное дело, не так и много бродил по ресторанам в обычные вечера, они свои дела за ленчем порешали. Умница у него водитель всё-таки, подумалось Вадиму Алексеевичу.
Агата, войдя в фешенебельное заведение, засмущалась было. Но Вадим Алексеевич быстро втолковал ей, что только здесь они и смогут посидеть спокойно, поговорить, важные планы составить. Ведь ей же не нужны сейчас развесёлые песни и пляски, верно? Ей они были и, правда, ни к чему, и вопрос закрылся. Он заказал нормальный обед (успели всё-таки) себе и ей, не забыл отправить поесть и Евгению Семеновичу – кто знает, сколько водителю ждать придётся.
А Агата тем временем рассказывала, что было дальше. Принеслась она в больницу эту ни свет ни заря. Её поначалу и пускать не хотели. Потом вышел дежурный врач, поговорил с ней и понял, что никого кроме неё здесь больше не будет, и вопросы придётся решать именно с ней. После этого её пропустили. Дождались прихода другого доктора, в руки которого перешли и больная, и сопровождающее лицо. Сразу решили вопросы оплаты. Агата всё взяла на себя, разумеется, потом с дядюшкой разбираться будут. Ей пришлось быстренько смотаться на такси домой и привезти деньги. О том, что пришлось взять отложенные на диссертацию (она съедает, ох, как много денег!), Агата, конечно, промолчала, но Вадим Алексеевич догадался и сам, не первый день на свете живёт. А дальше встал вопрос о лекарствах. Часть из них Агата купила тут же, в аптеке при больнице. Но когда врач заговорил о том дорогущем и мало доступном, но очень нужном лекарстве, она решилась и позвонила ему, Вадиму Алексеевичу. Больше просить помощи ей было просто не у кого.
Её последнее утверждение не просто порадовало, но осчастливило его. Не к кому ей обратиться, помимо него. Это же замечательно просто! И он приготовился укреплять её во мнении, что вообще никто кроме него, ей не нужен по жизни.
Потом принесли заказ, и они нормально поели. После еды щёки Агаты слегка порозовели, и силы стали возвращаться к ней. А вскоре позвонил Егор Степанович, в который уже раз за этот долгий день. Агата принялась объяснять ему, что дела повернули к лучшему, поскольку все необходимые лекарства на месте, и даже самое главное и самое дорогое достал Вадим Алексеевич. Он и сейчас здесь, рядом. Егор Степанович попросил передать ему трубку.
