Сандра Браун - Последнее интервью

Энди вошла в комнату. Не услышав за собой звука закрывающейся двери, она обернулась и увидела на пороге Лайона.

— Я помогу.

— В этом нет необходимости.

— Я этого и не говорил.

Оттеснив ее, он вошел в комнату. И сразу же комнатушка, которая и раньше казалась ей маленькой, сжалась до размеров кукольного домика.

Он улегся на кровати, а ноги в пыльных ботинках положил на спинку. Энди, оторопев, стояла посреди комнаты, безмолвно глядя на него.

— Не буду вам мешать, — сказал он.

Энди повернулась к нему спиной и открыла чемодан. В бешенстве она стала срывать одежду с вешалок и швырять как попало в чемодан, подняла с пола несколько пар обуви и бросила в пакет.

— Не забудьте ботинки, — иронично посоветовал ей Лайон с кровати.

Энди резко обернулась:

— И не подумаю. Они в отдельной коробке. Огромное вам спасибо за помощь.

— Рад служить. — И снова отвратительная, наглая улыбка.

Неожиданно перед мысленным взором Энди предстала совсем другая картина: Лайон, прислонившись головой к спинке кровати, улыбается ей, но не с издевкой, а нежно, призывно. Теплая волна пробежала по ее телу, но она тотчас же постаралась подавить эти ощущения.

Подойдя к туалетному столику, стала небрежно бросать в чемодан косметику и парфюмерию. Флакончики и баночки со звоном падали друг на друга, и оставалось только надеяться, что ничего не разобьется и не вытечет.

Мельком взглянув в зеркало, Энди увидела, что Лайон следит за каждым ее движением.

— Вам что, доставляет особое сексуальное удовольствие наблюдать за моими сборами?

— Вообще-то, да. Очевидно, в прошлой жизни я был тихим извращенцем.

— Вам следует пройти обследование у специалиста.

— Зачем? — Он вскинул брови. — Разве вас нервирует то, что я за вами наблюдаю?

— Вовсе нет.

В ответ он сардонически усмехнулся, как бы говоря, что не верит ей.

Энди отвела взгляд от его отражения в зеркале и положила в чемодан последнюю коробочку с туалетного столика.

Пока она укладывала в сумку свои записи, в беспорядке валявшиеся на столе, Лайон поднялся с кровати и направился в ванную. Через несколько секунд он вернулся, держа в руках малиновый бюстгальтер и трусики. Только сейчас она вспомнила, что вечером постирала их и повесила сушиться на палку от занавески.

Поймав его взгляд, Энди вспыхнула до корней волос.

— Не забудьте вот это, — нарочито вежливо проговорил Лайон и принялся методично изучать прозрачное белье — Не скажу, что для вас это была бы большая потеря. — Лайон подбросил трусики и бюстгальтер вверх, словно желая проверить, так ли они легки, как кажутся. — Тут терять-то практически нечего, — пришел он к выводу.

Энди выхватила белье. Уложив вещи в чемодан, с силой захлопнула его. Ее досада вызвала у него приступ дикого смеха.

Энди подняла чемодан, решив, что понесет его сама, но Лайон забрал чемодан, чем несказанно ее удивил.

— Вам нужно еще выписаться? — Лайон открыл дверь комнаты.

— Да, — холодно ответила она.

Ей не хотелось признаваться даже самой себе, что сердце ее бьется так сильно, что болит грудь.

— Тогда я отнесу ваши вещи в машину, а вы пока уладите все дела.

Энди не стала возражать.

— Хорошо, — сказала она и вышла из комнаты.

Служащая гостиницы была невероятно, фантастически медлительна. Рассчитать проживание за три дня оказалось для нее задачей непосильной. Наконец она заправила кредитную карточку в аппарат, и в это время к дверям медленно подъехал «Эльдорадо».

Медлительная дама задумчиво оглядела Энди:

— Это Лайон Рэтлиф.

— Да, это он. — Энди посмотрела на нее так, что та не отважилась на какие-либо расспросы или комментарии, а только хмыкнула.

Энди вышла из гостиницы и села в машину. Ей нравился запах кожаной обивки. И еще ей нравился запах Лайона. Даже когда он вошел в дом после погрузки саженцев, от него шел чистый, мускусный запах мужчины.

Он опустил стекло и включил кондиционер. Пока они не выехали на шоссе, его жужжание было единственным звуком в салоне автомобиля. Наконец Лайон повернулся к ней и спросил:

— А что поделывает мистер Мэлоун, пока вы носитесь по всей стране, вторгаясь в личную жизнь других людей?

Его оскорбительный тон обжег ее, как удар хлыстом.

— Мой муж умер.

На его лице не отразилось никаких эмоций, он только перевел взгляд на дорогу. Она тоже отвернулась.

Потом он тихо сказал:

— Мне очень жаль. Как он умер?

Ее удивило то, что он счел нужным извиниться.

— Он погиб в Гватемале, во время командировки. Землетрясение.

— Давно?

— Три года назад.

— Он тоже был репортером?

— Да.

— Работал в газете?

— На телевидении.

— Он много ездил?

— Все время. Он был помешан на своей работе.

— А вы были счастливы?

С какой стати он спрашивает о личном? Раньше он задавал вежливые вопросы незнакомца, который пытается узнать человека получше.

Энди хотелось нагрубить ему, сказать, что история ее семейной жизни не его дело. Но где-то в глубине души она чувствовала, что этого делать не стоит. Ей ведь предстоит работать с его отцом. Если она будет откровенна с Лайоном, конечно, до определенной степени, может быть, он перестанет ей мешать. Кроме того, она устала от этой игры «кто — кого», особенно с тех пор, как почувствовала, что превосходство всегда останется за ним. А вдруг удастся заключить перемирие?

— Да. Мы были счастливы, — услышала она собственный голос.

Лайон так долго на нее смотрел, что ей захотелось взять у него руль — ведь он продолжал вести машину на умопомрачительной скорости. Наконец он перевел взгляд на дорогу.

Энди чувствовала, что между ней и Лайоном существует необъяснимое напряжение от сознания близости друг к другу. Ей вдруг захотелось дотронуться до него, провести ладонью по темным густым волосам, погладить сильные руки.

— И давно вы занимаетесь этой работой?

Вопрос внезапно вернул ее к более безопасному течению мыслей. Силы одного кондиционера явно не хватало, чтобы остудить ее бурлящую кровь.

Энди откашлялась:

— С тех пор как закончила учебу. Я начинала со сценариев для рекламных роликов, работала на местной телестудии. Потом перешла в отдел новостей и в итоге стала ведущей телепрограммы.

— Но сейчас вы преимущественно занимаетесь, скажем так, разведывательной стороной вопроса.

— Да, — неуверенно произнесла она, догадываясь, куда может завести разговор.

— Интересно, почему? — размышлял он вслух. — Понимаете, иногда люди, которые много разъезжают по стране, выбирают такую работу потому, что они несчастливы дома. Скажем, вы сделали жизнь своего мужа несчастной, он отправился в Центральную Америку и там погиб. И теперь вы стараетесь загладить свою вину тем, что следуете по его стопам?