Даниэла Стил - Вторая попытка
— После захода солнца, когда бы оно ни зашло. Думаю, сегодня будет самый долгий день в году. И самый безумный. Я поняла это еще днем, когда две наши модели подрались, а одна девица упала в обморок от жары.
— Да. Вашей работе не позавидуешь. Я не очень мешаю вам, Фиона?
— Нет. Я рада отвлечься. У нашего гения — фотографа Зеффа — очень напряженный график. И он не собирается мириться с капризами наших девиц. Грозится уехать, не закончив. И ждет, когда я заставлю всех вести себя прилично. Очень надеюсь, мне это удастся.
Джон мало что понимал в работе Фионы. Раньше ему казалось, что главный редактор журнала мод сидит за своим письменным столом и пишет легковесные статейки про новые тенденции в моде, про модных кутюрье. Оказывается, все гораздо сложнее, хотя и писать Фионе тоже приходилось немало. Но на ней лежала ответственность за работу других, она отвечала за содержание, образ и стиль журнала. Фиона управляла своей маленькой империей железной рукой. Она строго держала в рамках бюджет. Хозяева журнала имели в ее лице одного из самых ответственных в финансовом отношении главных редакторов. Несмотря на огромные расходы, журнал всегда был на отличном счету у финансовых и налоговых органов и приносил весьма солидную прибыль во многом благодаря Фионе, блестяще умевшей сочетать экономию средств с высоким качеством.
— Вы всегда лично присутствуете на фотосессиях? — спросил Джок.
— Нет, не всегда, — ответила Фиона. — Обычно фотосессии организуют младшие редакторы. Я приезжаю только в особо трудных случаях. А сейчас как раз такой. Зефф — звезда в своей профессии. А девицы — в своей. И вот нашла коса на камень.
— Они рекламируют купальники? — Джону явно не хотелась завершать разговор.
— Нет. Меха.
— Меха?! — изумился Джон. — Как же они выдерживают в такую жару?!
— С трудом, — признала Фиона. — Мы стараемся охладить бедняжек, как только они снимают манто. Слава богу, никто не умер от жары. Но, возможно, у нас еще все впереди.
— Надеюсь, вам-то не приходится надевать шубу из солидарности с ними? — поддразнил ее Джон.
— Нет. Я в бикини и не вылезаю из воды. Д жена фотографа весь день проходила абсолютно голая с детьми на руках.
— Звучит экзотично. — Джон попытался представить себе красивых женщин, обнаженных или одетых в меха. И Фиону в купальнике, разговаривающую с ним по мобильному телефону. — Да, мой рабочий день совсем не похож на ваш. Экзотики, конечно, нет, но порядка больше.
— Пожалуй — признала Фиона, внимательно вглядываясь в происходящее на площадке. Генрих Зефф отчаянно размахивал руками, стараясь привлечь внимание Фионы. Фотограф хотел сменить место для последнего снимка, но все модели, кроме одной, возражали и требовали дать им хоть немного передохнуть. И фотограф справедливо считал, что уговорить их должна Фиона.
— Похоже, мне пора идти, — сказала она в трубку. — Индейцы подняли восстание против вождя. Не знаю, кого жалеть больше — его, их или себя. Я перезвоню вам, — вдруг, сама не зная почему, добавила Фиона. — Может быть, завтра, идет?
— Я сам позвоню вам, — торопливо произнес Джон Андерсон в трубку.
Похоже, Фиона его уже не услышала. Джон еще некоторое время неподвижно сидел в своем кресле, размышляя. Да, надо признать, что их жизни разделяет пропасть. Хотя рядом с ним — в художественном отделе его агентства — работали люди, ведущие похожий образ жизни. Сам Джон никогда не присутствовал на фотосессиях. Директор агентства был по горло занят переговорами с новыми клиентами, попытками удержать старых, а также надзором за ходом рекламных кампаний, особенно за расходованием бюджетов. Это было его епархией, а в работу креативщиков Джон предпочитал не вмешиваться. Но мир, в котором жила Фиона Монаган, незнакомый и непонятный, интриговал и возбуждал любопытство. Этот мир казался Джону волнующим и захватывающим.
Сама Фиона, которая в этот момент помогала ассистентам собирать аппаратуру Генриха Зеффа, в то время как он успокаивал свою юную супругу, бьющуюся в истерике под крик близнецов, вряд ли согласилась бы с мнением Джона.
Девушки-модели расслабились под зонтиками, попивая тепловатый лимонад, и ворчали, лениво угрожая бросить все это к чертовой матери. Они названивали по сотовым телефонам своим агентам, надеясь добиться пересмотра расценок. Девицы трещали наперебой, что никто не предупредил их о том, как долго придется сниматься. И о том, что придется надевать меха. Одна из моделей решила пойти на принцип и грозилась сдать их всех ассоциации борьбы против жестокого обращения с животными, которая не преминет устроить пикеты перед зданием «Шика», как уже не раз случалось в прошлом, когда на страницах журнала появлялась реклама меховых изделий.
Прошло не меньше часа, прежде чем все было готово к съемке на новой натуре, в полукилометре от прежнего места. Солнце почти скрылось за горизонтом. Все же у них оставалось время еще на один кадр, и Генрих лихорадочно расставлял всех по местам, а ассистенты удаляли с пляжа последних отдыхающих. Жена фотографа наконец успокоилась и мирно спала в машине вместе с близнецами.
Только сейчас Фиона поняла, как сильно она устала за этот день. Только к половине девятого удалось собрать всю аппаратуру, заставить всех одеться и покинуть пляж. Девушки рассаживались в шикарные лимузины, нанятые для них журналом. Фургончик с едой уже уехал вслед за Генрихом Зеффом и его семейством. Фиона покидала поле боя последней. Она заранее арендовала небольшую машину с шофером и теперь могла наконец закрыть глаза и откинуться на спинку сиденья. Домой Фиона приехала к одиннадцати. Впрочем, в дороге ее отношение к происходящему успело поменяться. Пожалуй, сегодняшний день прожит не зря. Фиона была уверена, что снимки получились отлично и, глядя на голливудские улыбки моделей, никто не сможет представить себе, чего стоила им эта фотосессия.
И все же, поднимаясь к себе в спальню, Фиона чувствовала себя постаревшей лет на десять. Она устало улыбнулась, глядя на сэра Уинстона, мирно храпящего посреди хозяйской кровати. Можно было только позавидовать беззаботной жизни ее любимца. Фиона устала слишком сильно, чтобы обедать и чтобы вообще спускаться в кухню. Ей не хотелось даже пить. От лимонада, который она пила целый день, у нее была теперь сильная изжога. Когда зазвонил телефон, Фиона некоторое время продолжала сидеть, уставясь в одну точку. У нее не было сил тянуться к сумочке и искать телефон в ее недрах. Фиона знала: еще несколько звонков — и подключится автоответчик. И пусть себе. Однако в последнюю секунду она сообразила, что это может звонить Зефф, чтобы сообщить ей о возникших проблемах. Может, они попали по дороге в город в аварию или потеряли весь отснятый материал? Господи, когда же кончится этот ужасный день?
