Не сдавайся - Кристен Эшли
По выражению лица Трента я поняла, что такой уверенности не чувствует.
А мне было наплевать. Я никогда не была в доме Трента, но, зная его жену, на ум сразу приходили кружевные салфетки.
— Ты хотел поговорить? — спросила я, и он посмотрел на меня.
— Да, у тебя есть кофе?
Наркоман в завязке и кофе.
Черт.
Я прошла на кухню, чувствуя, что Трент идет следом за мной, и старалась не думать о Мерри.
Я добилась этого чуда, но только благодаря тому, что позволила мыслям о Тренте просочиться внутрь. О том, как он разобрался со своим дерьмом после того, как бросил меня. Что он был чист и трезв уже девять лет, восемь лет был знаком со своей женщиной, семь лет из которых женат на ней, предан ей, их дочери и новорожденному сыну. И как он не дал ничего из этого дерьма Итану и мне.
Хотя теперь он пытался восполнить все это для Итана. Сначала он приходил ко мне, чтобы «наладить общение» и «убедиться, что все в порядке после того, как тот сумасшедший устроил буйство».
В конце концов, это привело к тому, что он раскрыл мне свою истинную цель — он хотел познакомиться с Итаном и хотел, чтобы младшая сестра Итана знала, что у нее есть старший брат.
И вероятно главной причиной было желание Трента сделать свою жену счастливой.
Со своей стороны, я не хотела иметь ничего общего с его дерьмом. Он свалил, мог и дальше оставаться в жопе, и мне было все равно. Я прошла путь от официантки в дерьмовом баре до стриптизерши, потому что мне нужны были деньги, чтобы заботиться о своем ребенке. Я унижалась и шла на многое, чтобы мне помогали, присматривали за Итаном, когда мне или моей маме нужно было работать. Я брала бы деньги у своего приятеля Райана, даже зная, что он никогда будет со мной, если бы он и не скрывал это так тщательно, просто потому, что мне так сильно нужны были его деньги.
И я была ослеплена человеком, который хорошо относился ко мне. Благодаря которому я чувствовала себя особенной, и который заботился об Итане. А он оказался сумасшедшим.
Но дело было не во мне. Трент был чист и трезв, у него была надежная работа и семья. Дело было в Итане.
Я спросила своего ребенка. Он попытался скрыть свою внеземную радость, что у него наконец-то будет отец.
Но я уловила это. И позволила этому случиться.
Несколько коротких встреч в моем присутствии переросли в несколько ужинов, которые так же проходили при мне. Потом, когда стало ясно, что Трент действительно взял себя в руки, что его жена Пегги — нормальная женщина, а Итану нравится быть с ними, я разрешила им забирать его. В конце концов, это привело к тому, что он стал оставаться там на ночь или на все выходные.
Итану это нравилось, хотя он и был насторожен. У него давно не было отца, и он был моим мальчиком, так что у него хватало ума не погружаться во все с головой.
К тому же ему нравилась большая семья, которая была у нас сейчас: мы с мамой, Феб, Колт и их ребенок Джек, брат Феб Морри, его жена Ди и их дети, мама и папа Феб и Морри — Джек и Джеки (те самые «Джей и Джей»), а также все, кого они приводили с собой. Еще были моя подруга Ви, ее мужчина Кэл и их дети, коллега Колта Майк и его женщина Дасти и все, кто шли с ними; подружки Феб, Мими и Джесси, которые так же сблизились со мной.
Другими словами, я сделала то, что должна была. Я прошла одинокую дорогу, вымощенную дерьмом, со всех сторон в меня целились снайперы, но я добилась для своего ребенка всего необходимого.
Хороший дом в неплохом районе в маленьком городе, где живут хорошие люди (по большей части). И большая семья, которой было наплевать на все.
Прибавьте еще родного отца Итана и его растущую семью, и мой мальчик, милый и общительный, был на седьмом небе от счастья.
А я — нет.
Итан этого не знал и никогда не узнает.
Подобные мысли были не лучше размышлений о Мерри, поэтому я быстро приготовила Тренту чашку кофе, как он любил. После чего поставила его в микроволновку, так как выключила полупустой чайник перед тем, как отправиться биться головой о кирпичную стену своей жизни. Когда микроволновка пискнула, я передала ему кружку и прислонилась бедром к стойке напротив, устремив на него взгляд.
— Что случилось? — повторила я свой вопрос, заданный ранее.
Трент сделал глоток и поставил кофе на стойку рядом с собой.
Не гранит. Не мрамор. Ни хрена подобного. В радиусе пяти кварталов не было ни одной гранитной, мраморной или модной цементной стойки.
Горчично-желтый пластик под старину. Он подходил к холодильнику и плите, которые стояли в этом доме с тех пор, как Америка отметила свое двухсотлетие.
Посудомоечная машина выделялась и не подходила, что плохо. Но вся техника, шкафы, столешницы и даже старый линолеум на полу были в отличном состоянии. Я постаралась, и кухня стала такой же эклектичной, как и весь дом, с ноткой винтажа.
Мне все нравилось. Однако в данный момент мне было не до этого.
Я увидела, как Трент потянулся за спину и достал что-то из заднего кармана. Это оказался конверт, и что бы там ни было внутри, он положил его рядом с кружкой на столешницу, а затем поднял кофе и сделал еще один глоток. Только после этого он посмотрел на меня.
— Мы с Пег долго копили деньги, — сказал он.
— На что копили? — спросила я.
— На это, — ответил он, кивнув головой в сторону конверта. — Поскольку меня не было рядом, и я не сделал того, что должен был сделать для своего сына, мы экономили, чтобы хоть немного компенсировать это.
Вот черт.
— Там три тысячи пятьсот долларов, — продолжал он.
Черт.
Можно было с уверенностью сказать, что я не купалась в деньгах. Но Феб и Морри платили приличную зарплату; их бар был стабилен и популярен, так что они могли это позволить. Еще
