7 футов под Килем - Анастасия Таммен
Жаль, что я не могла спрятаться от себя. Дурацкий фильм разбередил раны. Пока Эмма была жива, я только и делала, что ныла по поводу поездки в Индию после окончания школы. Она грезила этой страной, я же боялась разлучаться на целый год и собиралась поехать вместе с ней. Но меня ужасно пугала перспектива мучиться от постоянного несварения желудка и вместо тихого Любека оказаться среди миллионов людей. Теперь я бы отдала все на свете, лишь бы сидеть рядом с Эммой хоть в ашраме, хоть в Мумбаи.
На утро раскалывалась голова, а глаза опухли от слез. Совсем не хотелось идти в школу, но объясняться с мамой – еще меньше.
Перед началом первого урока я опять заметила новенького у открытого шкафчика Эммы. Он запихивал в него свою огромную черную куртку. Никлас был просто гигантского роста, а его куртка могла бы послужить брезентом для двенадцатиметровой яхты. И в шкафчике Эммы ей не место! Во мне все взбунтовалось. Но этот парень был не виноват, это чертов герр Шредер стер память об Эмме, а ведь было время, когда мы организовывали все школьные праздники, а директор к нам прислушивался. Как же он мог так быстро о ней позабыть, обо всем, что она сделала? Я закипела от злости, закусила изнутри щеки, развернулась и пошла в учительскую. Кого первым встречу, тому все и выскажу!
Фрау Вайс была в кабинете не одна. Напротив нее сидели Марта, Джули и Нелли. Они о чем-то говорили, но, как только заметили меня, сразу замолчали.
– Я не собираюсь организовывать выпускной! – выпалила я с порога, а про себя мысленно добавила: «Пусть эта школа катится к чертям!»
На широком лице Марты, усыпанном миллиардом веснушек, губы растянулись в улыбке, но зубы при этом оставались плотно сжаты.
– Что и требовалось доказать, – протянула она.
Мы с Мартой хоть и учились в одном классе, но подругами никогда не были. Она была зазнайкой. И если зануда Джули неплохо ее дополняла, то что рядом с ними делала Нелли, для меня всегда оставалось загадкой. Нелли, с большими голубыми глазами, прямыми волосами непонятного цвета и покорным характером, была похожа на олененка Бэмби, который только учится ходить.
– Это, конечно, меня печалит, – сказала фрау Вайс, – но я предполагала, что так будет. Не волнуйся, Луиза, отдыхай, набирайся сил. Девочки уже согласились возглавить оргкомитет.
Я растерянно перевела взгляд с учительницы на эту троицу. Я ослышалась. Иначе и быть не могло. Эти три мымры в нашем с Эммой оргкомитете? Да они же ни на что не способны! Марта не была ни на одной нормальной вечеринке, называя их пустой тратой времени, Джули не имеет фантазии, а Нелли никогда не открывает рот. Эта катастрофа вселенского масштаба!
Эмма, это не кончится ничем хорошим. Вместо бального зала, роскошных букетов, живой музыки, я уже сейчас вижу, как мы отмечаем окончание школы в ресторанном дворе торгового центра.
– Ты в порядке? А то выглядишь так, будто увидела привидение, – с сомнением в голосе сказала Джули.
Я не знала что ответить. Я оглянулась по сторонам. Эммы не было рядом, а без нее выпускной для меня терял всякий смысл. Мимолетная идея вручить одноклассницам мой красный блокнот с телефонными номерами ресторанов, отелей и музыкальных групп испарилась. Пусть Марта, Джули и Нелли делают что хотят.
– Удачи вам, – буркнула я и выбежала в коридор. Глава 6
Ник
Сразу после школы я откатал два часа на гребном тренажере, пока мышцы не начали гореть, и заехал в супермаркет. Я делал это на автомате, стараясь не думать о том, что меня сегодня ждет дома. На часах было около девяти вечера, когда я наконец поднялся по лестнице на третий этаж, поставил пакеты с продуктами на потрескавшийся кафельный пол в подъезде и открыл дверь в квартиру. Еще на пороге мне в нос ударил кислый запах пива и густой дым от сигарет. Горло сжалось, а в глазах появилась резь. Подхватив пакеты и захлопнув ногой дверь, я включил свет локтем и прошел через коридор, отшвыривая в сторону жестяные пивные банки, не обращая внимания на то, что из некоторых может что-то вылиться. Этот пол и не такое на своем веку видал. Уберу потом, хуже тут уже стать не может. На кухне я засунул продукты в холодильник и, не мешкая, настежь открыл окно. Свежий воздух ворвался внутрь, и я наконец смог вздохнуть полными легкими. Как было бы хорошо иногда приходить в чистый дом.
– Никлас? – раздался голос мамы из ванной. – Это ты? По-моги мне.
Она говорила неестественно медленно. Опять надралась.
Я вернулся в коридор и осторожно приоткрыл дверь в ванную комнату, желая сначала убедиться, что мама одета. Она сидела на краю ванной в потертых джинсах и свитере и смотрела на меня осоловелыми глазами.
Мам, мне нужна маленькая передышка, хотя бы один нормальный вечер!
– Что такое? – устало спросил я, перешагнув порог.
Она подняла руки, пальцы и ладони были перемазаны чем-то черным. Ее движения были как в замедленной съемке. Глупая улыбка расползлась на губах, но скорее напоминала гримасу.
– Я хотела сделать маникюр. Й-и-к! Но у меня не вышло.
Она начала громко икать.
Я подошел ближе. Вся раковина была перемазана лаком, рядом лежал перевернувшийся флакончик и кисточка, несколько жирных капель попали на пол. Это была такая мелочь, но я закипел. Как я, черт побери, устал! Устал быть единственным адекватным человеком в этой семье, устал держаться на плаву, устал быть родителем своей матери!
Хотелось развернуться и бежать куда глаза глядят, главное, как можно дальше от этого пьянства и безысходности. Мне уже исполнилось восемнадцать, я получал свои пятьсот евро в кофейне и мог снять комнату в общежитии. Шиковать не получится, но мне одному много и не нужно. Жизнь бы заиграла новыми красками. Без мамы, которая сейчас отдирала черный лак от джинсов, все было бы куда проще. Но… Если я уйду, у нее не останется никого. Кто о ней тогда позаботится? Нет-нет, сначала поступление в академию, потом лечение матери в Гамбурге. Оно должно ей помочь. Просто обязано. А уже потом я смогу подумать об отдельной квартире.
Я закрыл глаза, которые предательски щипали, и сделал три глубоких вдоха, загоняя злость поглубже. Мать нуждалась во мне. Открыл
