Загадаю тебя - Мария Летова
Таня Капустина болтает со Страйком, в то время, как ее парень топчется рядом.
Подойдя, вручаю ему вино, прежде чем тот успевает опомниться. С удовлетворением отмечаю, как очкарика кренит под тяжестью коробки. В довесок прошу:
— Закинь в дом.
Ему удается сгруппироваться и притормозить ее падение, но в конечном итоге все равно роняет. Дергает коробку вверх и с третьей попытки умудряется поймать равновесие.
— Блин… — бормочет фрик.
— Всё нормально? — выгибаю я брови. — Помощь нужна?
— Справлюсь, — сдавленно отвечает он.
Сгорбившись, волочет коробку в дом, а я разворачиваюсь, чтобы вернуться к багажнику.
Острый, как бритва, кошачий взгляд снова врезается в моё лицо, и своё дешевоё удовлетворение я прячу за покерфейсом.
Глава 8
Не позволяю своим гостям ждать меня слишком долго.
Наскоро принимаю душ и переодеваюсь.
Когда покидаю свою комнату, волосы всё ещё влажные, и я запускаю в них ладони. Приглаживаю, надеясь придать им божеский вид, и направляюсь к лестнице. Сбегаю так, будто у меня в заднем месте подгорает петарда. Я топочу слишком громко, это вынуждает обернуться девушку в бордовом платье.
Я смотрю на Таню.
В коридоре первого этажа кроме нее никого нет. Она осматривает меня с голых стоп до мокрой головы, пока преодолеваю последнюю пару ступеней.
На ней вязаное платье. Несколько кудрявых прядей пружинят у висков. Под стильной оправой ее глаза сверлят во мне дыру.
Убрав волосы за ухо, она откашливается и спрашивает:
— В твоём доме есть туалет?
Несколько секунд я смотрю на нее молча, потому что бордовый ей идет. Я пялюсь на неё исподлобья, забыв, куда шел. Ее фигура за семь лет сильно прибавила в районе груди. Бедра тоже прибавили.
Идеальные песочные часы, от вида которых у меня спонтанно, блядь, начинается эрекция.
— Алё… — говорит она тихо. — Ты что, уснул?
Моргнув, я пытаюсь унять плавный отток крови из своей башки, поэтому зажимаю пальцами переносицу и зажмуриваю глаза.
— Соринка в глаз попала, — отзываюсь. — Туалет прямо по коридору слева. Там табличка.
— Какая? Писающий мальчик? — фыркает она.
Опустив руку, смотрю на Таню:
— Он самый.
— Боже, это очень оригинально, — замечает с издевкой.
— Мне тоже так показалось.
— Это сарказм. Вообще-то, это не оригинально.
— Я тупой спортсмен. Откуда у меня оригинальность?
— Может, твоим детям больше повезет с генами, — бросает насмешливо.
— Я приложу для этого максимум усилий. Прямо в процессе их создания, — отбиваю, возвращая усмешку.
На секунду между нами повисает пауза, в течение которой взгляд Тани делает быстрый зигзаг по моему телу, но уже в следующее мгновение она закатывает глаза и бросает:
— Только без подробностей, пожалуйста.
Она уходит по коридору, и я поворачиваю голову, провожая ее взглядом. Отбросив нахер джентльменство, смотрю на обтянутую бордовой тканью задницу и с чертыханием снова зажимаю пальцами переносицу.
— Данечка… — из гостинной в коридор выглядывает Ника, — а у нас там камин не зажигается.
— Сейчас…
Ещё раз пройдясь ладонями по волосам, я бросаю взгляд на пустой коридор, где только что скрылась Таня, после чего отправляюсь в гостинную.
У входа топчется очкарик. Колени придурка слегка подкашиваются, когда хлопаю его по плечу, говоря:
— Проходи. Чего стоишь как не родной?
Огибаю долговязого и направляюсь к электрическому камину.
Ольга, супруга Страйка, уже накрывает на стол. Пахнет жареным мясом, корицей и мандаринами. Очень шумно, потому что комната набита детьми. На диване активное обсуждение хоккейного матча по телеку.
— Можно хотя бы сегодня без хоккея? — обращается Ольга к парням. — Включите музыку!
Улыбаюсь себе под нос, ища в этом бардаке пульт от камина. Глаза с интервалом в пару секунд так или иначе оказываются на дверном проеме, но он каждый раз пуст.
Дерьмо.
С самого утра я нахожусь в состоянии ступора, как будто мне врезали по мозгам шокером, и у меня в башке реальный туман.
Гости, запахи, звуки, твою мать, моя девушка - всё отъехало на периферию, а на переднем плане кудрявая гордячка с кошачьими глазами, которая и сейчас, семь лет спустя, смотрит на меня с этой особенной тайной в глазах. В те моменты, когда не точит об меня свои кошачьи когти.
— …у меня тут классные штуки. Новогодние печеньки с предсказаниями! — Ника с радостью принимает на себя роль ведущей сегодняшней вечеринки, и я заставляю себя включиться в общее настроение.
Без энтузиазма тяну из красного мешка печенье в виде песочного ореха. Вскрыв его, читаю предсказание:
— Ты скоро станешь… Да ну нафиг, — произношу скептически, игнорируя вторую часть идиотской и совсем несмешной шутки “ты скоро станешь папой”.
Глава 9
Развлечение с предсказаниями даже спустя полчаса остается источником гогота для парней. Суеверность у хоккеистов развита на уровне восьмого чувства, но лично я себя суеверным не назвал бы. Так что не стал сжигать пресловутую бумажку и закапывать пепел под старой яблоней во дворе.
За столом оживленная беседа. В основном там травят байки из нашей общей юности, и послушать есть что.
Тем не менее, я поудобнее разваливаюсь на диване и обращаюсь к очкарику:
— Ну, так чем занимаешься?
Его очки запотели от горячего чая, кружку с которым подносит ко рту. На полпути его рука замирает, голова поворачивается ко мне.
— Сейчас? — косится на меня с опаской.
Ну не идиот?
Глаза парня Капустиной бегают под очками. Он бросает быстрый взгляд в сторону арочного проема, в котором пару минут назад скрылась Таня.
Я не стал терять времени и подсел к ее парню. Поболтать.
— По жизни, — конкретизирую я.
Долговязый откашливается и ставит кружку на стол. Складывает ладони на острых коленях и выглядит так, будто собрался сдавать мне экзамен.
— Ну-уу… — поправляет очки, — я доцент кафедры молекулярной химии.
Хренов умник.
— Это серьезно, — “впечатляюсь”.
Смутившись, он хватается за кружку и, прячась за ней, бормочет:
— Спасибо.
Пф-ф-ф...
Пожалуйста, блядь.
— С Таней давно вместе? — интересуюсь, пока мой собеседник делает глоток.
