Брачный договор (СИ) - Евгения Мартынова
— Пошлите танцевать, — Даша посмотрела на Сашу. — Мы пришли веселиться. — Она надула губки, подражая его сестре.
Даша с озорной надеждой смотрела на Сашу. Мысленно умоляя его присоединиться. Там можно будет пофлиртовать с ним, одними разговорами его не соблазнить. Главное вовремя убежать, и не попасть в собственные сети. А прятаться ее хорошо научили.
— Я не танцую, но понаблюдаю за тобой. Иди, если хочешь.
Даша вскочила и побежала на танцплощадку. Она радовалась, как маленький ребенок конфетке. Как давно она не танцевала. Сможет ли она вспомнить, как это делается? Вспомнит ли все уроки на пилоне, на которые тайком бегала от родителей? У нее всегда было гибкое телосложение, и обучение на пилоне давалось легко. Она никогда не изнуряла себя физическими нагрузками. Но именно в спортивном зале удавалось скрыться от Саши. Первые дни, проведенные на лайнере, она набрела на зал, пытаясь спрятаться. Ей предложили занятия, чтобы заполнить свободное время, она согласилась. Пока Саша случайно, видимо устав от поисков, решил подкачать свое и так стройное тело. Каково было его удивление, когда он там нашел Дарью. Пришлось забросить занятия и найти более надежное укрытие.
Даша, придя в центр зала, сразу же уловила ритм и отдалась чувственной музыке. Она двигалась, наслаждаясь каждым движением бедер, ног и рук. Через некоторое время начали приставать подвыпившие молодые люди, почуяв разгоряченную кровь. Они липли как кобели на сучку во время течки. Постепенно музыка становилась медленнее. Даша поняла, что объявили медленный танец. Она попыталась выскользнуть из цепких рук надвигающихся поклонников. Они пытались отбить ее друг у друга, но причиняли ей только боль. Они перехватывали, оттягивали руки, чтобы добиться расположения. Даша пыталась убежать, скрыться, вспоминая, как когда-то также грубо прикасались, рвали мужские руки. Она теряла сознание. Воздуха не хватало. Она пыталась за что-нибудь зацепиться, чтобы не упасть, но руки ударялись о пустоту. Вдруг Даша почувствовала, как сильные руки вытаскивают из толпы и рев льва:
— Она моя! Кто-то хочет это оспорить?!
Александр! У него был такой свирепый взгляд, что никто не захотел с ним связываться. Он прижал ее к себе и закружил в танце. Она посмотрела на него затуманенным взглядом. Алкоголь мешал четко думать, поэтому она обняла его за плечи. Она еле держалась на ногах.
Она всегда избегала таких ситуаций. Она их боялась, боялась привлекать к себе внимание. Зачем она полезла в эту толпу. Слыша стук своего сердца, она надеялась, что Александр не заметит ее страх. Страх перед толпой.
Находясь сейчас в его объятиях, она ругала себя, что позволила уступить ему. Она чувствовала каждый мускул его великолепного тела. Он был твердым как скала. Она приоткрыла губы, решив высказать слова благодарности. Но Саша принял, как приглашение прильнуть к ним и не отказал ей в удовольствии. Его рот нежный, мягкий подчинял. Язык скользил по верхней, потом по нижней губке, дразня и призывая к ответу. Она откликнулась, робко, застенчиво, едва шевеля губами. Руки так и остались покоиться у него на плечах. Где-то внутри затягивался тугой комок неведомой до сих пор страсти, с которой Даша не знала, как бороться. Она пыталась подавить поднимавшееся из глубин нутра возбуждение, но Саша, раз за разом разжигал его вновь.
— Неужели не понимаешь, как действуешь на мужчин? Если бы я вовремя не подоспел, они бы тебя разорвали. — Оторвавшись от ее губ, прошептал на ухо.
Нет, Даша не понимала, так как давно прекратила, какое-либо общение с противоположным полом. Даша смущенно опустила голову ему на плечо. Ей стало стыдно за свое поведение. Он ее напоил, и она расслабилась, поддалась сдерживаемой столько лет чувственности. Она много лет старалась слепить из себя чопорную и педантичную матрону. Ей почти удалось, а теперь появился Александр и своим поведением пытается разрушить, так долго возводимую стену равнодушия. Ей опять захотелось смеяться и видеть восхищенные взгляды мужчин. Ей хотелось распустить так давно скованные тугим узлом волосы. Она хотела порхать как бабочка. Быть беззаботной и смелой. А он теперь пытается переложить ответственность на нее. Он злился. Нельзя этого допустить. Он уничтожит ее. Она сгорит в его самонадеянности. Он слишком эгоистичен, чтобы заботиться о других. Надо бежать, в который раз подумала Даша.
Только ноги не слушались, голова кружилась, затуманенная спиртным. Неожиданно Даша почувствовала тошноту. Пробормотав, что ей очень нужно удалиться, бросилась в дамскую комнату. Там ее желудок выдал все, что она успела съесть и выпить за вечер. Немного потрясенная и пришедшая в сознание Даша, попыталась привести себя в порядок. Растрепанные волосы, она пригладила и пропустила между пальцами, вместо расчески. Прикоснувшись лбом к зеркалу, услышала свой протяжный стон. Она никогда не пользовалась косметикой. Но знала, что глаза будут выразительнее, если нанести тушь на ресницы, или засверкают изумрудным огнем, если добавить зеленые тени. Школьная подруга показала как-то, что она теряет, не пользуясь косметикой. Тогда она боялась гневной вспышки родителей, теперь не хотела привлекать внимание к своей скромной личности. Сейчас из зеркала на нее выглядывала незнакомая девушка. Глаза блестят, на щеках легкий румянец, губы припухли.
Она жалкое создание, которое подчиняется соблазнителям мужчинам. Они осознают, какое действие их льстивые слова оказывают на невинных девочек, которой она и являлась. Ей всего 28 лет и до сих пор скрывалась от мужских взглядов. Она умело маскировала свое стройное тело, полную грудь, которую приходилось затягивать. Никакой косметики, круглые очки, которые скрывали глаза, как говорила мама, искушающие мужчин. Правда зрение она потеряла давно, в той забытой истории. Вечно насупленный вид, и опущенная голова дополняли вид старой девы. Действительно Карибское море и умелые комплименты делают свое дело. Она расцвела. Выглядела женственной и желанной. Как же Александру не возжелать ее. Хоть она и носила длинные и бесформенные платья, типа ночных рубашек, он сумел разглядеть в ней стройное тело. Нет! Он увидел ее в спортзале. Хитро с его стороны. Он долго ее рассматривал, пока она упражнялась, и ничем не выдал себя.
Даша вздохнула. Чем бы ни
