Измена. Наследник мэра (СИ) - Даша Черничная

Или вовсе отказаться от подобных выходов в свет, если не хочу и дальше прятаться по помойкам.

Наконец, поймав дзен и уговорив себя выйти из тени, я направляюсь домой.

Такси вызывать не хочется, нужно было проветрить голову, поэтому я отправляюсь домой пешком. Иду быстро, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться.

Задумчиво топаю по тротуару и кусаю губу, нервно перебирая в уме события сегодняшнего вечера. Фонари не горят, но дорогу хорошо подсвечивают автомобили, едущие позади меня. Ничто не настораживает меня, пока я не понимаю, что за мной едет машина, причем уже довольно давно.

Я нервно оборачиваюсь и вижу большую черную иномарку, которая ослепляет меня фарами. Испугавшись, ускоряю шаг, практически переходя на бег. Я не пробегаю даже квартала, когда спотыкаюсь и лечу на землю, больно стукнувшись коленом.

Да что ж я неуклюжая такая? То на выходе из ресторана чуть не растянулась, сейчас снова. Услышав, как позади меня открылась дверь машины, медленно оборачиваюсь. Мне становится реально страшно: черт знает, кто там внутри и что ему нужно.

Как загипнотизированная, я слежу за приближением начищенных до блеска дорогих мужских ботинок, не в силах поднять голову выше. А после, как будто я не вешу ничего, меня поднимают и ставят на ноги.

— Ушиблась, красивая? — самодовольный взгляд пробегается по моему телу и останавливается на губах.

Глава 8. Спасибо и прощайте

Алена

Мы смотрим друг на друга, и я не нахожу ни одного слова, чтобы ему ответить. Может, если я буду молчать, он подумает, что я немая, и уедет?

Север снова стоит максимально близко ко мне, и снова его горячие руки обжигают мое тело даже через ткань пальто. Гребаное дежавю.

Неужели он меня снова не узнал? Я изменилась, не спорю. Волосы немного выгорели, я стала стройнее, изменила стиль одежды, но все же… неужели он меня не помнит?

— Почему плакала, красивая? Обидел кто? — Стас хмурится, разглядывая мое лицо.

Да. Не узнал. Вот дура я все-таки. В первый раз не узнал, ясно же, что не изменится ничего во второй раз, а я наивная идиотка, которая сама не понимает, чего хочет, — чтобы не узнал ничего или чтобы узнал все.

Я начинаю злиться на себя, сцепляю посильнее зубы, прикусывая язык. Ты меня обидел, сволочь! Никто не обижал так, как ты. Болит душа до сих пор, сил нет больше терпеть.

— Никто меня не обижал. И вообще, это вы преследовали меня! — произношу нервно севшим голосом.

— Зачем мне это нужно? Я просто ехал домой и увидел девушку в беде, — отвечает Стас как ни в чем не бывало, обдавая меня своим запахом — парфюм и сигареты.

Я делаю шаг назад, вырываясь из этого аромата и объятий мужчины, что становится моей ошибкой.

Колено болит, я оступаюсь и начинаю падать вбок, проклиная судьбу за то, что выбрала сегодня неудобную обувь на огромной шпильке.

Север реагирует молниеносно — снова ловит меня и снова сильнее, чем нужно, держит. Одной рукой обхватывает за талию, тесно прижимает к себе, вторая рука на предплечье. Я полностью во власти его медвежьих объятий. Мне не вырваться, не убежать. Только и остается, что с распахнутым ртом смотреть в темень его глаз и жадно глотать запах этого мужчины.

У нас значительная разница в росте, даже несмотря на мои огромные шпильки, Стас выше меня на голову.

— Поймал, — тихо говорит он, по-прежнему не выпуская из своих рук, и хищно проходится взглядом по моему лицу.

Я действительно попалась, как маленькая мушка в паутину. Сейчас меня сожрут даже на задумавшись. А потом переварят этот обед и забудут так же, как забыли несколько лет назад.

Я снова пытаюсь вырваться из его объятий. Север недовольно хмурится и останавливает меня:

— Ну-ну, куда ты? Снова упасть хочешь? — в его голосе нет усмешки, наоборот, какая-то незнакомая тяжесть.

— Со мной все в порядке, — выдавливаю из себя как можно холоднее. — Дальше я сама. Спасибо.

Выровнявшись, аккуратно отхожу от него, прихрамывая, и присаживаюсь на лавочку. Опускаю взгляд и вижу, что каблук сломался, а штанина под коленом порвана.

— Черт, — тихо шепчу, касаясь поцарапанной кожи через дыру на штанине.

Север подходит ко мне и встает напротив, протягивает руку со словами:

— Опасно таким красивым девушкам бродить одним в ночи. Тем более случись с тобой что — не убежишь, — указывает подбородком на мою ногу.

Мне действительно больно, а еще обидно до слез, но я не признаюсь ему в этом никогда.

— Садись в машину, отвезу тебя домой, — нейтрально произносит он.

А меня все это злит. И сам он, и его пренебрежительное отношение, и то, что не оставляет мне выбора, указывая, что делать.

Стас по-прежнему держит передо мной руку, предлагая помощь, а я смотрю на нее, глуша в себе желание к этому мужчине. Меня буквально разрывает изнутри от палитры эмоций.

— Спасибо, не нужно. Вызову такси, — из последних сил сопротивляюсь я.

— Так, все понятно, — говорит Север, и я уже ожидаю, что он развернется и уйдет, но мужчина подходит ко мне и быстрым рывком поднимает на руки, так, будто я ничего не вешу.

Я не успеваю вымолвить ни слова, только инстинктивно обхватываю его за шею, позволяю усадить себя на заднее сиденье автомобиля и ошарашенно слежу за Стасом.

Когда он садится рядом со мной и велит своему водителю ехать, я отмираю:

— Что вы себе позволяете!? — кричу я и оглядываюсь через окно на улицу.

А вдруг там будет кто-то, кто сможет мне помочь?

Север отряхивает свой и без того идеально-чистый пиджак и хмыкает:

— Я позволяю себе все, что хочу, за редким… кх-м, исключением, — он поворачивает голову и с жадностью проводит взглядом по моему телу. — Сейчас я хочу отвезти тебя домой, что, собственно, и делаю.

Не знаю, почему, но от этой реплики меня бросает в жар, а в горле моментально пересыхает. Он уверен в себе. Даже слишком. А я слишком слабая для него, не смогу вынести его мужскую силу и не поддаться ей.

— Я не хочу ехать с вами, — глупо лепечу я.

— Не хочешь, но едешь. Так бывает, когда решают за тебя, — Стас пожимает плечами и отворачивается к окну.

— Это похищение. Я заявлю на вас в полицию и испорчу вашу репутацию, — что я вообще несу, мать-перемать???

Я ожидаю, что мужчина разозлится, но Север оборачивается, снова впиваясь в меня взглядом, и начинает смеяться.

Север.