Жестокие игры мажора - Маша Демина
— Сейчас его нет, — придурок наклоняет голову, улыбаясь шире одним уголком губ, — а эта сучка задолжала мне химчистку.
— Пошел ты! — выплевываю сквозь зубы и опускаю взгляд на его шею, выдыхая глухо: — Я ничего тебе не должна.
Он щипает меня за бок с такой силой, что я мычу от боли и сжимаю кулаки до побелевших костяшек, мечтая впечатать их в его долбанный нос.
И я сделаю это, клянусь, если он не отпустит.
Потому что от его прикосновений мой желудок дрожит и просится наружу.
— Ты, конечно, не в моем вкусе, я люблю постарше, но я не против сделать исключение, — бросает он с нахальной усмешкой, которую я хочу стереть хлесткой пощечиной. — Не люблю, когда люди остаются передо мной в долгу.
Господи, в каком долгу?
— Если ты не отпустишь меня, я закричу и у тебя будут проблемы, — я прикладываю все оставшиеся силы, чтобы голос не выдал моего напряжения.
Но раздавшийся над моей макушкой мрачный смех сбивает с меня всю дерзость. Я снова пытаюсь вырваться, но он гасит мою попытку, наклоняясь так, что его губы касаются моего уха.
— Ты будешь кричать так же, как с ним? — шепчет он, ведя носом по моему виску: — Я люблю, когда громко. Меня это заводит.
Тяжело дыша, я смотрю прямо перед собой, впиваясь взглядом в его кадык и размышляя над тем, каким способом я могу причинить боль этому придурку.
Но боковым зрением я все равно вижу, как мимо нас проходят студенты, которые не обращают никакого внимания на происходящее между нами.
Первый день, Алиса. А ты уже в заднице. И тебе никто не спешит на помощь.
Меня начинает трясти, но не от страха. Злость вспенивается в моих венах и делает круг по всему организму, прежде чем я позволяю ей выплеснуться в действии.
— Я сказала. Отвали. От меня.
Сжав челюсти, я замахиваюсь коленом, чтобы ударить его по яйцам, но ублюдок уворачивается, и я начинаю извиваться в новой попытке пнуть его между ног, пока в коридоре не раздается громкий женский голос.
— Что здесь происходит? — мы оба поворачиваемся в сторону моей спасительницы, прежде чем я узнаю в ней преподавательницу по иностранному языку.
— Я просто шла в библиотеку, — выдыхаю я рвано, предвкушая, что вот-вот получу свободу. — А этот придурок стал домогаться до меня!
Преподавательница, смерив нас строгим взглядом поверх стильной оправы очков, останавливает свое внимание на придурке, который все еще держит меня.
— Гораев, отпусти девушку, это тебе не место для любовных утех.
Любовных утех?! Она совсем из ума выжила?
Но я не успеваю высказать свое возмущение, потому что наконец он убирает от меня руки и я получаю свободу. Не теряя времени, быстро увеличиваю между нами расстояние и нервно провожу вспотевшими ладонями по бедрам.
— Эльвира Юрьевна, неужели вы ревнуете? — с невероятной наглостью бросает придурок с пирсингом, и я замечаю, как у преподавательницы краснеют щеки.
Но она мастерски делает вид, что не замечает этого, поправлет очки и отвечает ему ледяным тоном:
— Я предпочитаю парней с более прокаченным уровнем ай-кью. — Раздается хор улюлюканья, а я наконец перевожу дыхание, довольная тем, как она его осадила. — А теперь, будь так любезен, в кабинет декана. Живо.
Преподавательница разворачивается и, не дожидаясь, когда он последует за ней, уходит. Я уже почти начинаю паниковать, что не успела воспользоваться предоставленным временем, чтобы унести свою задницу подальше, но придурок полностью игнорирует тот факт, что не закончил со мной, подмигивает парням, делая похабный жест руками, и, сунув их в карманы, вразвалку уходит следом за Эльвирой Юрьевной.
Выйдя из ступора, я резко разворачиваюсь на пятках и срываюсь с места.
К черту все это.
Библиотека. Мне нужна долбанная библиотека.
С этой мыслью я несусь по коридору, сворачиваю за угол и влетаю лбом во что-то твердое.
— Черт, — шиплю я, растирая ладонью ушибленное место, замечая перед собой парня, который делает тоже самое, искажая лицо в болезненной гримасе. — Извини, я не хотела…
— Да, ладно, — сдавленно выдыхает он. — Не каждый день в меня врезаются красивые девушки.
Я даже теряюсь, не веря своим ушам. Такой контраст после недавнего столкновения с придурком, что я сомневаюсь в действительности происходящего. Может, я слишком сильно ударилась головой?
Судя по тому, что я идеализирую того, кто передо мной стоит, то вполне возможно.
Улыбка как у фотомодели, светлые прилизанные волосы и острые черты красивого лица. Даже слишком красивого, на мой взгляд. А его голубые глаза такие проникновенные, что, кажется, можно заглянуть к нему в душу. Они располагают к своему обладателю, и я немного отвлекаюсь от своего бешено стучащего пульса.
Он не похож на плохого парня.
Я вздрагиваю, когда перед моим лицом щелкают пальцы.
— Э-эй, ты в порядке?
— Эм-м… да… прости, — улыбаюсь нервно. — Я просто сегодня первый день здесь, и все как-то через заднее место.
— О, первашка? Будем знакомы, — парень протягивает мне руку. — Влад. Тоже первак. Ты на каком факультете?
Я немного мешкаю, сомневаясь в новом знакомстве в свете последних событий, но все же пожимаю ему руку. Не могут же мне попадаться одни придурки?
— Алиса. Я на факультете вычислительной математики и кибернетики.
— Ну это судьба. Я тоже. А ты куда так спешила? Кстати, я тебя не видел на классном часе.
— Да, — я трогаю волосы. — Проспала. А спешила в библиотеку. Меня там подруга ждет. Ты, кстати, не знаешь, как туда пройти?
— Знаю, я сам туда направляюсь.
— О, класс, — оживляюсь я от того, что мне больше не нужно плутать в неизвестности. — Покажешь дорогу?
— Я просто обязан это сделать во избежание новых пострадавших, — усмехается он и жестом джентльмена пропускает вперед.
Впервые за сегодня я искренне улыбаюсь, но моя улыбка гаснет, когда я замечаю Багирова, который стоит в дверях аудитории, опираясь поднятыми руками о дверной косяк.
Рядом с ним какая-то девушка, и мне не составляет труда понять, что она флиртует с ним, пробегая наманикюренными пальцами по его груди.
У меня перехватывает дыхание от странного чувства.
В этот момент Багиров неожиданно поворачивает голову в мою сторону, и мы встречаемся взглядами…
3.2
Короткие темно-коричневые волосы, холодные серые глаза и шрам на брови, который выглядит угрожающим, потому что сейчас Багиров хмурится.
У меня перехватывает дыхание, но, даже несмотря на нехватку воздуха в легких, я не могу отвести взгляд от его красивого лица,
