Как приручить мужа—изменника (СИ) - Паулина Андреева
Я уже хотела помочь себе рукой, чтобы довести Михаила до края и попробовать на вкус его удовольствие, когда громкая вибрация мобильника меня не отвлекла. Мне не хотелось знать, кто ему звонит. Но гадкое предчувствие приближающегося товарняка, заставило меня поднять глаза на экран.
И вот столкновение. Удар был настолько сильным, что от меня не осталось и мокрого места. Эта надпись меня уничтожила. Сердце ударилось о грудную клетку и рухнуло вниз, оставив после себя выжженную дыру размером с кратер вулкана.
«Моя» — так гласила надпись на экране, увенчанная красным сердцем с языками пламени.
* * *
После этого эпического вечера в моей душе что-то надломилось. Мои чувства к Михаилу остались прежними, но… Я не знаю, как правильно выразить это самое «НО». Мне стало как-то безразлично. Не скажу, что я перестала хотеть быть с ним, но однозначно я перехотела что-то для этого делать.
Этот звонок открыл мне глаза на происходящее. Как там говорят? Насильно мил не будешь? Наверно, это так. Какой смысл трепыхаться, борясь за то, что уже принадлежит кому-то другому? Я его не вижу. Если моему возлюбленному будет лучше с другой, то я готова отпустить его и пожелать счастья. Мне от этого не станет хорошо, но, зная, что он с той, с которой хочет быть на самом деле, я буду спокойна.
Наверно, это даже хорошо, что вышло всё так. Пока мы не зашли дальше и не совершили тех ошибок, из-за которых порушились бы чьи-то судьбы.
Когда эта ужасная надпись высветилась на экране его телефона, я почувствовала себя героиней самой провальной порно картины. Той, где у героини сводит челюсть, и она случайно превращает эротику в кровавый фильм ужасов. Кусь и нет больше колбаски! Жесть… Хвала небесам, что я сдержала эмоции и ничего фатального не произошло. Не хотелось бы доказывать потом, что я не голодающий каннибал-извращенец.
Между нами не было никаких нелепых выяснений отношений. Я не спешила задавать вопросы, а Зотов впадать в истеричные оправдания. Мы поняли, что в этом нет необходимости без слов. Достаточно было взгляда, чтобы молча разойтись и не думать о том, что было бы.
Последующие несколько недель прошли под эгидой внутренних конфликтов с самой собой. Я не винила его или уж тем более себя. Мне просто хотелось понять, что делать дальше. Наши и без того хрупкие отношения разрушились до основания. Мы попросту перестали видеться. Я даже не знаю, жил ли все эти дни Миша в нашем с ним доме. Выяснять это я не стремилась. Возможно наш неудавшийся междусобойчик раскрыл ему глаза, и он уже переехал к той самой женщине. Зачем я буду усугублять? Не хочу.
Физически я была в полном порядке. Работала, занималась в зале, встречалась с друзьями. Внешне никто и не смог бы понять, что со мной что-то происходит. А сама я не спешила делиться. Только один раз Вано попытался со мной об этом заговорить:
— Нют, что у вас произошло? Я не слепой и вижу, что ты не выглядишь, как девушка, у которой был секс в каморке со швабрами? Он сделал тебе больно?
— Нет, Вано, он не сделал мне больно. Не обижал меня или ещё что похуже. Всё так, как должно быть. Тебе не о чем волноваться, — с ледяным спокойствием в голосе успокоила я его.
— Я не верю тебе, Нют. Что-то произошло, но ты не готова об этом говорить, — сделал он свои выводы. — Я не стану давить на тебя. Захочешь — расскажешь. Помни, я всегда рядом.
— Спасибо, я знаю. Но повторюсь, для паники нет повода.
И я нисколько не лукавила. Для паники и правда нету повода. Да и от чего паниковать? Я знаю, что не волшебница и вложить свои мысли в голову другому человеку не могу. Заставить Мишу меня полюбить тоже.
Всё изменилось через полтора месяца.
В очередную одинокую субботу я проснулась и поняла, что такая жизнь не для меня. Сколько можно водить хороводы со страдашками по несбыточным мечтам? Кому от этого будет хорошо? Я свою жизнь загублю и Михаила за собой утяну. Вообще не представляю, как мой муж полтора месяца в одной и той же одежде ходит. Бедолага.
Через час после переваривания этой мысли я за чашечкой кофе набрала номер Алёнки.
— Доброе утро, красотулька, — немного сонным голосом отозвалась мачеха. — Ты чего в такую рань подорвалась?
— Привет, дорогая! Я к тебе по делу, — начала я. — Скинь мне номер тех грузчиков, которых вы с папкой нанимали, когда переезжали.
— Хорошо. Скину. Я как раз сохранила номер этих ребят. Помогут с переездом в лучшем виде. Классные специалисты, — расхваливала она компанию перевозчиков, не подозревая, что они нужны именно мне.
— Спасибо, Алёнка! Ты — золото!
— А кто проезжать собрался? — задала она правильный вопрос.
— Я… — ответила ей ни сколько не усомнившись в своём решении.
И так легко стало на душе. Оказывается, мне нужно было озвучить это вслух, чтобы окончательно убедиться в правильности своего поступка.
— Ты с ума сошла? — завизжала она на том конце провода. — Нюта, что ты такое говоришь?
— Алёна, стоп! Во-первых, перестань так кричать. Я оглохну от таких тональностей. А во-вторых, с чего ты вообще подняла такой крик? Ничего страшного не случилось. Я приняла это решение осознанно и уверена, что так будет лучше для нас всех.
— Нютка, ты точно сумасшедшая! Ты ж его любишь!
— Люблю! — подтвердила её слова. — Но это ничего не значит. На одной любви далеко не уедешь.
— Ты Мишу уже поставила в известность? Или голубиной почтой документы на развод будешь доставлять? — съязвила она.
— Нет ещё. Хочу сначала переехать и уже тогда говорить о разводе.
— Он не подпишет документы, — с какой-то необоснованной уверенностью в голосе заявила мачеха.
— Алён, ну с чего бы ему их не подписывать? Он взрослый мужик, у которого есть любимая женщина. Жена только помеха на пути к счастью.
— Да не верю я в это! Понимаешь? Не верю, — попыталась она со мной спорить. — Анют, ну не похож Миша на того, кто будет изменять, если любит.
— Алён, это уже не важно. Понимаешь? Это моя жизнь и я поступаю так, как считаю лучше для самой себя.
— Сашу удар хватит, — взвыла подруга. — Он так Мишу любит…
— Пусть сам тогда на нём женится!
— Ага! Сейчас! Моё место никто не займёт. Даже такой красавчик, как Зотов, — ревностно
