За что ты нас предал? - Адриана Чейз
- Конечно, дам! Но чур, ты пришлешь мне фото! Прямо сейчас! - заявила Тина.
Я распрощалась с подругой и, наскоро выбрав в каталоге весьма дорогую модель часов, отправила фото ей. А через пять минут от нее пришли два сообщения. Первое - одобряю! Второе - о пополнении моей карты на нужную сумму.
Довольно улыбнувшись, я подозвала Лордика и, забрав песика, велела водителю отвезти меня в клинику.
Конечно, со стороны решение моих проблем чужими руками не выглядело, как победа. Но я делала все, что от меня зависит, чтобы спасти родных. Инструменты при этом были неважны. А вот о том, чтобы озаботиться своим доходом, надо было подумать. Я пока не представляла, как именно. С огромным пузом на работу меня не возьмут, а открыть свое дело не на что…
Я шла по коридору к кабинету врача, что занимался лечением моих родителей, намереваясь обсудить с ним и предстоящий план процедур, и вероятность рецидива, которой пугал меня муж, когда случилось то, чего я никак не ожидала. На телефон поступило сообщение, а когда я открыла его - обомлела. Это было пуш-уведомление. Только что кто-то вошел в приложение моего банка и… перевел все деньги, которые у меня имелись, на карту мужа.
И я, вне себя от ужаса, буквально падая на первый попавшийся диванчик, знала, кто это сделал.
Вадим Вольский, раздери его черти!
* * *
- Девушка, с вами все в порядке? - послышался рядом мужской голос.
Я вскинула невидящий взгляд и посмотрела на врача, который, присев возле меня на корточках, смотрел мне в лицо обеспокоенным взглядом. Мужчина расплывался и был нечетким, но его темные глаза я видела отчетливо.
- Я… - всхлипнув, поняла, что мне хочется соврать.
Точнее, хотелось поначалу, а когда я поняла окончательно, что именно сотворил Вадик, силы остались только на то, чтобы расплакаться. Так горько и отчаянно, что слезы стали меня буквально душить.
- Так, понятно, - кивнул незнакомец и, взяв меня под локоть, поднял с дивана и куда-то повел.
Через полминуты мы оказались в каком-то кабинете. Врач усадил меня в удобное кресло за столом и велел:
- Рассказывайте, что случилось. Я постараюсь вам помочь.
Столько в его голосе было уверенности в том, что он может хоть луну с неба достать, если понадобится, что я взяла и выдала ему все, что было на душе. Мне так отчаянно нужно было поделиться своим горем хоть с кем-то, что я говорила, говорила и говорила. А он слушал, слушал и слушал. Не перебивая и даже не задавая уточняющих вопросов.
- По итогу вы должны этой клинике денег, но их ваш муж заплатит только если вы согласитесь продать ему вашего ребенка, - констатировал врач, сделав из сказанного краткую выжимку.
- Угу, - кивнула я, отирая слезы.
Вдруг стало так неудобно перед этим человеком за то, что я погрузила его в проблемы, которые касались лишь меня, что я, вскочив, извинилась:
- Простите… Я сама не знаю, что на меня нашло, - вздохнула, покачав головой.
- Это нормально - делиться своим горем, когда больше некому помочь. Даже с незнакомыми людьми. Как вы говорите зовут ваших родителей? - уточнил он.
- Меркурьевы Лидия и Альберт, - ответила я. - А что?
- Нет, я просто прослушал, - помотал он головой.
Я не стала говорить, что имен не называла. Это, в сущности, было неважно.
- Извините меня, я вас задерживаю. Вам, наверное, нужно к пациентам, - засобиралась я на выход.
На лице мужчины появилось удивленное выражение, но он улыбнулся мне и сказал:
- Да, мне нужно… И вам не за что извиняться, я надеюсь, что хоть чем-то вам помог.
Он проводил меня до двери и когда я оказалась в коридоре, сказал:
- Надеюсь, что неоплаченные счета станут самой большой проблемой вашей жизни. Всего доброго.
Я грустно улыбнулась и, вздохнув, ответила:
- Если бы только от всех бед можно было избавиться при помощи денег.
После чего ушла, не представляя, что мне делать дальше.
Когда вернулась домой, меня, как и вчера вечером, в гостиной поджидал муж. Он был крайне недоволен чем-то, но не успела я сказать и пары слов по поводу его грязного и мерзкого поступка, как Вадим процедил:
- И как тебе это удалось?
Слова, уже готовые сорваться с губ, превратились в молчание. Я вскинула бровь и уточнила бесстрастным тоном:
- О чем ты?
Интересно, что там еще я такого успела «натворить», о чем не знала и сама.
- Я о погашенных долгах твоих родителей. Чем ты расплатилась с клиникой? Натурой?
Удивление внутри меня было столь сильным, что оно бы наверняка отразилось и на лице, если бы я за последние сутки не обнаружила у себя талантов к актерскому мастерству.
- Если бы ты не воровал чужое, то знал бы, откуда у меня деньги, - пожала я плечами, не в силах переварить то, что узнала.
Вернее, переварить-то я могла, а вот осознать - нет. Как это произошло? Не благотворительность же со стороны клиники случилась, в самом-то деле!
- Чужое? - фыркнул Вольский. - Мои деньги и деньги Тины - это чужое? А! Ну да! Если так рассуждать, то конечно… Тебе ведь они не принадлежат.
Он поднялся с дивана, на котором сидел, застегнул пиджак и сказал:
- Нужно будет следить за тобой пристальнее, Яна. Мне хоть и нравятся сюрпризы, но я предпочитаю, чтобы они были… контролируемыми. Деньги, которыми та расплатилась с клиникой, сама возвращай тому, у кого взяла в долг. Или перестань рыпаться и получишь столько всего, сколько не получают и сотни сурмам, вместе взятых.
Он направился к выходу, а я буквально задохнулась от возмущения. Так вот кто я для него! Суррогатная мама! Козел! Как же я его ненавидела за то, что он делал и говорил!
- Почему бы вам с Майской не нанять ту, кто вам выносит ребенка? - поинтересовалась я спокойно. - И у Снежаны появится родной малыш, а не тот, кто не будет никак генетически с нею связан.
Докатилась! Совершенно ровным и безэмоциональным тоном я обговариваю
