Высшая жертва - К. С. Линн

— Д-Д-Доуи.

Счастье наполняет мою грудь, когда мое имя слетает с ее губ. Она не всегда может его произнести.

— Извини, что разбудила тебя. Я хотела проскользнуть тихо.

Ее сцепленные пальцы сжимают мои с силой, которая меня удивляет, ее глаза передают то, что она не может сказать.

Я точно знаю, что означает этот взгляд.

— Хочешь, я останусь на ночь?

Дрожь пробегает по ее телу, когда она моргает в ответ на мой вопрос.

— Хорошо, — шепчу я, проводя пальцем по ее нежной щеке. Снимаю с плеча сумочку, откладываю ее в сторону и забираюсь на кровать позади нее, а не ложусь в кресло, как обычно делаю. У меня такое чувство, что сегодня Крисси нуждается во мне больше, чем обычно, и если быть честным, то я тоже нуждаюсь в ней.

Свернувшись вокруг сломанного тела сестры, вдыхая тонкий аромат ее шампуня, я наконец даю волю слезам, которые сдерживаю. Каждая пролитая слеза — это молитва за Крисси, за то, чтобы мы нашли для нее способ жить той жизнью, которую она заслуживает.

Я мечтаю о мужчине, по которому тоскую каждую ночь, желая почувствовать его сильные руки вокруг себя, чтобы собрать все мои осколки воедино.

Глава 4

Остин

На станции царит мрачность, которой раньше не было. Тяжесть и потеря, которую мы все ощущаем сейчас без Деклана. Она нависает над нами как темная туча, омрачая настроение каждого, кто заходит сюда.

Обычно мне нравится быть здесь, эта пожарная часть — мой второй дом, здесь живет моя вторая семья, но сейчас я благодарен, что смена почти закончилась. Это длинная ночь, шесть вызовов, большинство из которых — автомобильные аварии. На одном из них нас ждали погибшие мать и ребенок.

В завершение этой ужасной ночи мы сидим в конференц-зале, где Кэп и пожарный следователь Ропер рассказывают о событиях, связанных с произошедшим взрывом на складе. Здесь присутствует весь дом, вплоть до семнадцатого экипажа, моего спасательного отряда и парамедиков.

Они говорят о том, чего не должно было случиться, и что можно было сделать, но один факт остается фактом, один жизненно важный кусочек, и Кэп совершенно прямо говорит то, что никто из нас еще не произносит.

— Деклан мог бы стать отличным пожарным, но он позволил своему эго и рвению взять верх над здравым смыслом. Одно резкое движение вызвало обратную тягу и могло погубить жизни других пожарных, с которыми он находился.

Я часто думаю о том, как нам троим повезло, что мы все еще здесь. Меня это злит не меньше, чем Кэпа, но за этим вскоре следует чувство вины. Каким бы опрометчивым не было решение Деклана, я не могу не задаться вопросом, мог ли я сделать больше. Как лейтенант я должен был вести его за собой, учить и защищать.

— Я уже говорил это раньше и скажу еще раз: ничто не является приоритетом, если риск слишком велик. Ничто. Я ясно выражаюсь?

— Да, сэр. Наши коллективные ответы заполняют комнату, после чего наступает короткое молчание.

— Хорошо. Вы свободны. Увидимся в следующую смену.

Стулья скребут по полу, когда все уходят.

— Хоук, Филлипс и Райан, — обращается Кэп, когда мы уже выходим за дверь, — на пару слов.

Джейк, Кэм и я сдерживаемся, все мы обмениваемся взглядами.

Как только комната очищается, Ропер закрывает дверь, оставаясь с нами.

Подозрение закрадывается в голову.

— Что происходит? — спрашиваю я, глядя прямо на Кэпа.

— Вам, ребята, нужно кое-что узнать, пока это не стало достоянием общественности. — Он кивает в сторону Ропера, чтобы закончить это заявление.

— То, что мы первоначально приняли за возгорание электропроводки из-за несоответствия здания нормам, оказалось не так. На месте происшествия были обнаружены следы этилового эфира.

— Сукин сын! — рычит Джейк, и ярость в его жестком тоне совпадает с яростью, зародившейся у меня под кожей.

Этиловый эфир — легковоспламеняющийся катализатор, и иногда его трудно отследить. Неприятно думать о том, что это происходит из-за несчастного случая, но теперь, когда я знаю, что это сделано намеренно и стоило Деклану жизни, во мне просыпается темная ярость.

— Мы начинаем полное расследование.

— Подозреваемые? — спрашиваю я.

— Пока нет, но вам не стоит об этом беспокоиться. Это наша работа.

Джейк напрягается рядом со мной, тон Ропера выводит его из равновесия, как и всех нас. Ропер — высокомерный мудак, как и большинство из тех, кто занимается поджогами. Они думают, что они лучше, чем все мы.

Правда в том, что отец Джейка был лучшим следователем по поджогам, раскрывшим больше дел, чем любой другой ведущий следователь в свое время. Ирония судьбы заключается в том, что именно то, что он превосходил всех по уму, лишило его жизни.

Ропер никогда не любил отца Джейка, несомненно, ревность играет свою роль, поэтому Джейк был чертовски зол, когда другой человек занял место его отца в отделе.

— Послушайте, я знаю, что вам, мальчики, было особенно тяжело, — говорит Кэп, нарушая напряженную тишину. — Как я уже говорил, если вам нужно больше времени…

— Я справлюсь, — говорит Джейк, быстро отвергая предложение.

Мы с Кэмом киваем в знак согласия. Меньше всего мне нужно время на то, чтобы задумываться о том, что нельзя изменить, особенно сейчас.

— Будьте уверены, мы разберемся с этим делом и восстановим справедливость, — говорит Ропер, распрямляя плечи. — Шеф Рэмси заслуживает этого.

Раскаяние захлестывает меня, когда я думаю о том, как это, должно быть, влияет на шефа. За последний год он прошел через ад. Несмотря на безрассудный поступок Деклана, этот ублюдок стоил ему жизни. По моему мнению, справедливости в этом вопросе не будет.

— Идите домой и отдохните, — говорит Кэп, заканчивая разговор и направляясь к двери. — Увидимся завтра, ребята.

Ропер прощально кивает нам, а затем следует за ним из комнаты.

— Ну, это был сильный удар по яйцам, — Кэм прислоняется спиной к столу, его голос тяжелый от гнева.

— Я думаю, Ропер знает больше, чем говорит, — говорит Джейк.

Я должен согласиться, в глазах этого человека есть что-то такое, чем он не делится. Не то, чтобы я удивлен.

— Не хочешь порассуждать за завтраком? — спрашивает Кэм.

Джейк качает головой.

— Не могу. Мне нужно вернуться домой и убедиться, что Чарли уже встала с постели и собирается в школу, — ворчит он, говоря о своей сестре-подростке. — Меньше всего мне нужны звонки от этого проклятого консультанта.

Раньше