После его банана - Пенелопа Блум

Я пожевал большой палец, оглядываясь по сторонам. Прежде чем я смог уйти, признав свое поражение, профессор заметил меня. Он подошел с веселым выражением на лице, затем оглядел меня с головы до ног. Его губы растянулись в улыбке.

— Вы, должно быть, наша модель. — Он облизал палец и прикоснулся им к моей рубашке, отдергивая ее и издавая шипящий звук. — На этот раз мы действительно оправдали свои деньги.

Все, что я мог сделать, это смотреть, приподняв брови. В длинном списке глупостей, в которые я вляпывался на протяжении всей своей жизни, у меня было чувство, что эта глупость вот-вот поднимется на вершину.

— Да, — сказал я.

Он положил руку мне на спину и подвел к табурету, побуждая сесть.

— Устраивайся поудобнее.

Я с недоверием наблюдал, как он направился к термостату и увеличил температуру. Этот парень был чертовски серьезен?

Все было хорошо. Я совершал и более глупые поступки, и все выходило просто отлично. В худшем случае мне пришлось бы раздеться перед аудиторией, полной студентов-искусствоведов. Я быстро оглядел комнату и убедился, что это будет абсолютно самое большее количество людей, с которыми я когда-либо имел дело одновременно.

Я всегда пытался устанавливать новые личные рекорды.

Пока я ждал начала урока, я сосредоточил свое внимание на девушке из туалета. Она все еще не заметила меня, или все-таки догадалась, потому что, она не стала бы небрежно рыться в своей сумке, как она это делала. Мне было интересно, что это говорит о ней. Она знала, что должен был появиться какой-то придурок и сорвать с себя одежду, но она еще даже не проявила и толики интереса?

Хм. Загадочная, не так ли, девушка из туалета?

Я провел несколько минут с мобильным телефоном, который стащил с ее куртки, когда мы столкнулись. Я не планировал этого, но он практически сам упал мне в руку. Я угадал несколько паролей на ее экране блокировки и вошел с третьей попытки. Сначала я подключился к ее контактам. Затем я отправил себе сообщение с ее телефона, чтобы у меня был ее номер. Затем я бросил быстрый взгляд на ее календарь.

Был ли я преследователем? Эээ, да. Возможно. Но один урок, который я усвоил, заключался в том, что зло часто необходимо для того, чтобы творить добро. По крайней мере, делая злое дерьмо, обычно было легче получить доброе дерьмо. Если подумать, это, вероятно, было не одно и то же.

Закончив, я сунул ее телефон обратно в карман и оглядел комнату.

Было достаточно времени, чтобы изучить ее. У меня было время развить в себе очень специфический вкус к женщинам в моей жизни. Хотя, по общему признанию, было что-то приятное для глаз в девушке с гигантской задницей и тонкой талией, меня это не привлекало. Мне даже не нравились девушки с идеально сбалансированными чертами лица, кошачьими глазами и взрывной сексуальной привлекательностью.

В каком-то смысле все это было слишком клише.

Я пришел полюбоваться тихой красотой. Это было все равно что пойти в художественную галерею и посмотреть картины при огромной толпе. Конечно, они были хорошенькими, но все это знали. Настоящим развлечением было найти темный уголок галереи, где маленькая картина стояла незамеченной. Та, которая не была сразу очевидна как шедевр. Не та, которая требовала вашего внимания, но та же самая тихая природа только делала ее более захватывающей, как только вы находили время, чтобы полюбоваться ею.

Что-то в девушке из туалета заставило меня подумать, что у нее есть потенциал стать этой картиной.

У нее была такая манера ходить, как будто она извинялась перед комнатой. Ее шея была слегка наклонена вперед, она шла немного слишком быстро, и у меня было ощущение, что она была из тех людей, которые медленно раскрываются. Она носила очки с толстыми стеклами… достаточно толстыми, чтобы они слегка увеличивали ее глаза, но у нее все еще был симпатичный маленький вздернутый носик с россыпью веснушек и маленький, несколько заостренный подбородок.

Она напомнила мне занудливую пикси с копной густых каштановых волос.

Я пытался угадать имя девушки, наблюдая, как она ходит по комнате.

Может быть, ее звали… Оливка. Нет, это было бы глупо. Я был почти уверен, что есть имя, похожее на Оливку, но оно не приходило мне в голову.

Фиона? В этом был какой-то экзотический поворот, но и оно казалось не совсем правильным.

Профессор прочистил горло и встал.

— Как вы все знаете, сегодня мы собираемся создать скульптуру с помощью нашей прекрасной живой модели. Пожалуйста, не забывайте быть вежливыми и профессиональными. Независимо от того, насколько сильно вы могли бы в противном случае поддаться искушению. — На самом деле он слегка подмигнул мне и наклонил подбородок в ответ.

Лаааадно.

— Пожалуйста, — сказал он, указывая на меня.

Пожалуйста, разденься? Я действительно не был уверен, что собираюсь пройти через это, но я подумал, что мне было терять? Я посмотрел в сторону Оливки-Фионы и увидел, что она наконец-то заметила меня.

Ее глаза были широко раскрыты от замешательства и шока.

Я чуть не рассмеялся, но решил не быть жестоким.

— Мне нужно быть полностью обнаженным для этого? — спросил я.

Профессор на мгновение растерялся, затем медленно кивнул.

— Это было то, о чем мы договорились. Мои ученики работают над анатомией.

Тогда ладно. Я снял галстук, время от времени украдкой поглядывая на девушку из туалета. Она выглядела так, словно пыталась не смотреть, но только не совсем преуспевала.

К тому времени, как я расстегнул рубашку и стянул ее, она покраснела.

Дерьмо. Я почувствовал, как немного крови прилило к моему члену. Возможно, я не очень разбираюсь в моделировании обнаженной натуры, но у меня было ощущение, что я не должен быть в полной готовности, когда снимал штаны. Они бы подумали, что я какой-то извращенец. Я пытался думать о чем-нибудь несексуальном. Испорченное молоко. Заплесневелый хлеб. Белка в розовом платье и сеточке для волос.

Это вроде как работало, пока я не встретился взглядом с девушкой из туалета, и она слегка застенчиво улыбнулась мне.

Мой чересчур нетерпеливый член пошел по пути, откуда нет возврата. Я почувствовал, как он начал натягивать мои штаны. Я изо всех сил пытался придумать что-нибудь, чтобы выиграть себе немного времени.

Я прочистил горло.

— Ничего, э-э, если я подготовлюсь?

Наступило неловкое молчание.

Профессор начинал проявлять нетерпение.

— Какая подготовка вам нужна?

— Растяжка?

Он выдохнул, раздувая щеки.

— Ладно. Но у нас есть только час, поэтому, пожалуйста, постарайся сделать это