Измена. Няня для мужа - Саша Киндер
Я расправила плечи и улыбнулась.
— Да, — уверенно ответила ей.
И начала диктовать своё имя.
Глава 3
— Через два часа с работы приехал я, — довольно улыбался Эксаль, — беседа у нас вышла… — он хмыкнул, — странная.
Я тоже не сдержала улыбки и смущения.
— Я стеснялась тебя и немного боялась, что меня выгонят, — опустила глаза к полу, — твоя мама умеет пугать.
Мужчина повернулся ко мне, игнорируя судью.
— Ты всегда была очень милой, Долли. Это подкупало, — он готов был подойти ко мне.
Его остановил голос судьи, холодный и немного злой:
— Уточнение, истцу тогда было шестнадцать, а вам…
— Почти двадцать шесть, — он поправил меня и собственную маму, которая в тот момент сказала мне именно так, — и сразу сообщу, что даже не беря во внимания возраст согласия, который она успела перешагнуть на тот момент, к-хм… между нами ничего не было до её совершеннолетия, — он не весело усмехнулся, — вообще ничего.
Её честь скривилась.
— Было бы и в самом деле неприятно, ведь вы ко всему прочему были женаты на… первой своей супруге, — женщина его явно невзлюбила.
Эксаль кивнул, задумчиво оглядел судью и добавил:
— По этой причине я не стремлюсь обсуждать нашу личную жизнь в чьём-либо присутствии — если оценивать всё произошедшее морально, то я поступал… грубо.
Он ещё сгладил углы. Его можно было назвать подлецом, если бы… тут я поняла, что так и было! Он настолько изменник и подлец, что я с ним развожусь! Надо же, почти начала его оправдывать.
— Господь помилуй, — закатила глаза женщина, — боюсь представить, что ещё более крайнее вы могли совершить, кроме как… воспылать чувствами к шестнадцатилетней девочке.
Вот теперь она его ненавидела.
— Всё было не так, — мотнула головой я, — он… в этом плане он хороший. И до моих восемнадцати мы были друзьями.
Судья явно хотела бросить в меня что-то тяжёлое. А я была бы рада, честное слово. Голова болела от всего этого.
— Как я поняла, вы будете рассказывать историю ваших взаимоотношений поэтапно, — старалась успокоиться она, — что ж, не буду более торопить. Хоть это и делает из заседания… спектакль, — она не дала ничего сказать открывшему рот Эксалю, — что же касается вас, то в зависимости от изложения фактов истцом, к вам возможно будет применено административное, если не уголовное наказание, ответчик. Возраст согласия не может считаться таковым с разницей в десять лет!
Эксаль ехидно улыбнулся. Видно было, что ему плевать.
— Девять, — поправил он, скрестив руки на груди, — и я и в самом деле абсолютно ничего не предпринял до ее совершеннолетия.
— Разница не велика, — поджала губы судья, — а ваши слова всё быстрее приближают факт развода, ответчик. Даже в прошлом диалоге можно было заметить ваше отношение к супруге. Вы не обратили внимания, истец? — на меня, — он назвал вас принцессой. А себе королем. Это грубое и простое замечание, однако оно вполне способно определить… ваше положение.
Я могла только понуро кивнуть. И с грустью вспомнить, что так было всегда.
— Вы совершенно не подкупны эмоциям, ваша честь, — иронизировал мужчина, — и судите, конечно же, не имея никаких предрассудков, — он усмехнулся, — мы ещё ничего не узнали и не можем делать выводы, ведь так? Тем более такие категоричные, как тот, что был определён мне секунду назад.
Судья поджала губы.
— Я лишь даю оценку вашему поведению в зале суда, — отвернулась к бумагам снова она, — и словам вашей супруги.
— Обиженной и обманутой супруги, — подтвердил Эксаль, — Долли, — он задумался, — знаешь, мне очень интересно узнать то, каким ты видела меня в день первого знакомства, — он улыбнулся мне, — я уже говорил, что ты была ужасно милой, скромной и испуганной. Однако на тот момент я рассматривал тебя только как няню для моего сына, а потому… как думаешь, чем ты подкупила меня?
Я фыркнула. Не сдержалась и закатила глаза. Он снова давил на меня, заставляя болтать с ним так, будто ничего не произошло, а мы сидим дома перед телевизором или на террасе. Как же я скучала по нашему первому дому!
— Не догадалась? Ты была единственной у кого Франко не плакал на руках, — ответил сам на свой вопрос мужчина, — если ты не помнишь, то Ненси приходилось исхитряться и кормить его в кроватке, что было не особо… компетентно.
Я кивнула.
— Я полюбила его с первого взгляда, — посмотрела на судью.
И только через секунду до меня дошло, что сказала я про них двоих — моего старшего сына Франко и его отца. Сложно было не увидеть в них свою любовь — они оба… были слишком похожи и прекрасны. Жаль, что Эксаль остался таким ненадолго.
— Не могу сказать того же, — расплылся в улыбке муж, — всё же тебе и в самом деле было слишком мало лет, Долли. До меня дошло, что ты женщина, только когда тебе стукнуло чуть больше семнадцати, — смешок, — месяцев на семь.
Я тяжело вздохнула.
— Ты всегда был изменником и сволочью, — прошептала я, — с самого начала.
Но я этого не замечала.
«— Я не поднимаюсь на второй этаж, — меня вела по лестнице Альба Еррера, — только в случае крайней необходимости.
Я не очень понимала её.
— Почему? — решила спросить.
Ей это снова не понравилось:
— Потому что мой сын следует просьбам этой… его жены, которая с умом, как и со здоровьем, не дружит! — звучало жестоко, — она настолько проела мне плешь, когда была беременна, что я, даже не видя её сейчас, презираю её! Мерзавка! Знаешь… — она почти задохнулась от злости, — я много чего могу рассказать, но… я сомневалась в том, что этот мальчик от моего сына. Все месяцы, когда эта ненормальная ходила здесь, как царица. А после! — она пальцем отсчитала двери в коридоре, — да, сюда. Эта комната. В той живет эта… женщина. Так вот, и на следующий же день после рождения я тайно сделала тест ДНК для малыша.
Она открыла передо мной дверь.
— И что? — было интересно мне.
— Не знаю, как именно ей повезло, но родила она от Эксаля, проклятая, — почти рычала Еррера.
А я разглядывала большую светлую комнату, с голубыми стенами, широким диваном и кроваткой почти посередине. А ещё длинный балкон-террасу с бассейном, лежаками и навесом.
— Как здесь красиво… —
