Тяжелый случай (СИ) - Зимняя Марина
— Не переживай Маш, поживешь пока у меня!
— Спасибо конечно, но это будет неудобно. Ты с родителями живешь, не думаю, что им это понравится.
— Не придумывай, все удобно. С родителями я договорюсь. Тем более мама с подругой в отпуск укатила. Ближайшие две недели ее дома не будет, а отец на работе пропадает. Он вообще на сутках, так что не волнуйся сегодня тебе даже знакомиться с моими родичами не придется.
Квартира у Толика, оказалась не маленькой. У Тамары Игоревны жив площадь явно поскромнее будет.
— Уютненько у вас. Толик, мне все равно, как-то неудобно. Давай поищем квартиру, если ты свободен, поможешь как раз с этим.
— Маша, я уже сказал, что ничего страшного не случится если хотя бы сегодня ты останешься здесь. Какая квартира на ночь глядя, девятый час уже Маш! Отдохнешь, успокоишься, расскажешь мне что у тебя с этой каргой приключилось, а дальше будет видно, что делать.
Что мне оставалась делать, он прав конечно. Не время сейчас выделываться, как бы мне эта ситуация не нравилась.
— Располагайся, это моя комната. Ванная по коридору налево, туалет там же, ну в общем разберешься. Я сейчас нам перекусить, что-нибудь соображу.
Сижу и не знаю куда себя деть. А у Власова наоборот, настроение я смотрю превосходное. Улыбается во все тридцать два. Опять из него полились невероятно веселые истории, из жизни отделения, на котором он работает медбратом. Скорее всего он хочет меня отвлечь, спасибо конечно. Но вряд ли я смогу сейчас непринужденно поддерживать разговор, и беззаботно хохотать. Единственная вопрос, который крутится у меня в голове, это как отреагируют родители. Мама должна скоро позвонить и судя по всему Тамара Игоревна, пока тоже молчит. Иначе мой телефон бы уже оборвали. Я сижу на диване погруженная в свои печальные думы, и тут я не понимаю, как это вообще получается Толик садится рядом, наклоняется ко мне и целует. Надо сказать, что сейчас у меня реакция сработала, как надо, я умудрилась оттолкнуть его за доли секунды.
— Что ты делаешь? Ты вообще, что ли?
Толик смотрит на меня и на его лице, нет и следа от былого веселья.
— Зачем ты так сделал, мы же друзья?
— Друзья, Маша! Да я с первого курса на тебя, как побитая собака смотрю. Терплю все твои капризы и загоны, таскаюсь за тобой по пятам. Наблюдаю, как ты на Дениса пялишься и бесишься всякий раз, когда видишь его с очередной девкой. Ты слепая да, Маш? Не видишь, как я к тебе отношусь?
Я слушаю и понимаю, что я действительно слепая. Ведь даже Медведев, который лишь урывками и всего пару недель наблюдал наше общение, сказал, что Толик ко мне неравнодушен. И тут я начинаю реветь, я не специально, правда, само так получается. Я человек нищий на эмоции, предпочитаю носить все в себе, нервничать психовать, но чтобы плакать, это вообще не про меня! Последний раз я так рыдала лет в десять, когда упала с качели и просто в хлам разбила колени, у меня больше недели ноги толком не сгибались. Но тогда я плакала от боли физической, а сейчас мне в сто раз больнее, но лучше бы это были разбитые коленки.
Я рыдаю и не могу остановится, Толик приносит мне воды, потому что, я еще ко всему прочему начинаю икать.
— Маш, ты прости меня! На тебя и так сейчас столько проблем свалилось, еще и я со своими откровениями. Не плачь пожалуйста, прекрати…
— Толик это ты меня прости, если бы я знала, как ты ко мне относишься, я бы не за что не стала тебе звонить и пользоваться твоим ко мне отношением.
— Глупости не говори, кому бы ты могла еще позвонить, если не мне!
И это правда, да, за все обучение в университете, я не завела ни одной подружки, у меня со всеми абсолютно ровные отношения, я не посещаю совместные тусовки, не хожу по клубам. Я просто учусь. Я поставила себе цель, рано или поздно вырваться из-под родительской опеки, стать самостоятельной. И во что бы то ни стало зацепиться в Питере. И видимо пока я шла к своей цели я все пропустила. Единственной моей недосягаемой мечтой был Денис. Я ведь все-таки человек и ничего человеческое мне не чуждо. Но сейчас, когда Толик про него напомнил, у меня ничего не ёкнуло. А раньше сердце так и заходилось в бешенной скачке. На его место в мое сердце поселился совсем другой человек, и это к сожалению, не Толик.
Удивительно, но мама мне сегодня не позвонила. Это на самом деле странно, потому что на протяжении всей моей учебы, не было ни одного вечера, чтобы мы не созвонились и не поговорили, хотя бы пять минут. Я как хорошая дочь, должна была бы позвонить и поинтересоваться не случилось ли чего. И в иных обстоятельствах я, наверное, так и сделала бы. Но не сегодня, точно не сегодня.
Толик весь вечер бормотал извинения, а мне было дико стыдно перед ним, ну почему мне совершенно не куда идти… В итоге он, постелил мне у себя в комнате, а сам ушел на диван в гостиную. Когда ложилась спать думала, глаз сомкнуть не смогу, а в итоге отрубилась, как убитая.
— Маш, Маша! Просыпайся, ты на практику сегодня пойдешь?
Открываю глаза и вижу Толика, склоненного надо мной. Подскакиваю, начинаю искать свой телефон. Он оказывается на полу, полностью разряженным, вот почему мне вчера никто не звонил.
— Маш, я через полчаса, на работу ухожу, а ты, наверное, оставайся, отдохни, ни ходи сегодня никуда. Никто тебя за один пропуск не расстреляет. Позвони, скажи, что плохо себя чувствуешь. Я отца предупрежу, он в комнату даже заглядывать не станет. Я пытался сменами поменяться, но подмены, к сожалению, не нашлось.
— Да нет Толь, я сейчас быстренько соберусь. Только вещи можно пока у тебя побудут.
Подхожу к зеркалу, и не узнаю себя. Мама дорогая, где мои глаза? На меня из зеркала смотрит якут или чукча! Ну вощим, кто-то смотрит, но это точно не я!
— Толииик! Дай мне пожалуйста чего-нибудь замороженного!
Не думаю, что пакет замороженных пельменей на моем лице сможет что-то исправить. Но и на улицу выйти так не могу. Минут через десять, интенсивного охлаждения лица, я начала хоть немного походить на себя. Блин свалилась Толику на голову, он опаздывает, а я все никак собраться не могу. Но думаю после того, в каком виде он меня сегодня лицезрел, его нежные чувства ко мне должны немного поубавиться. Нет сильно поубавиться, я еще и истерику же ему закатила. Сама от себя такого не ожидала.
Наконец мы вышли из квартиры, иду и верчу в руках телефон, его к слову, подзарядить я так и не решилась.
12.
Ехал в Москву с твердым намерением оставить Машу в покое. Я на эту конференцию сам напросился, чтобы уехать куда-нибудь от нее подальше. Дурак, зачем я взял ее к себе на отделение. Чем я думал, я практикантов терпеть не могу. Вообще возиться со студенческой практикой, считаю занятием бестолковым, это хорошо еще, когда студенты такие, как Маша. Но такие встречаются очень редко. Да что там, такие мне еще не встречались. А может я не объективен? Да нет, она и правда очень умненькая.
Ну зачем мне с ней связываться. Молоденькая совсем, неискушенная. Теперь я еще и уверен, что и отношений у нее никогда не было. Ей сверстник нужен, а не мужик взрослый. Сто раз порывался написать ей что-нибудь, сто раз мысленно себя по рукам ударил. Выдержал, за неделю ни разу не позвонил, и не написал. В чате так и осталось висеть по одному сообщению от меня и от нее!
Как на работу идти? Может раньше ее с практики сплавить? Ой да ладно, неделей больше, неделей меньше, потерплю. В конце концов мне на работе работать надо, а не на студенток заглядываться! На студентку…
Но чем ближе я подъезжал к Питеру, тем больше появлялось ощущение, что сегодня я должен ее увидеть. Куплю ей то мороженое, что еще можно такой девчонке принести. Поразительно, я запомнил, какое она покупала мороженое. С ума сойти, я и подумать не мог, что интуитивно подмечу эту деталь, еще при первой нашей встрече.
***
Третий раз нажимаю на звонок, никто не открывает, мне снова удалось пройти в подъезд, минуя домофон. На четвертый раз, дверь наконец открывается, и на пороге я вижу совсем не Машу. Меня насквозь просверлили два глаза буравчика, ехидная улыбка исказила и без того не самое приятное старческое лицо. На одну половину головы у бабки накручены мелкие бигуди. Видимо от этого важного занятия я и отвлек квартирную хозяйку Маши.
