Ты - моя вселенная (СИ) - Мария Сильвер
— Стас впервые улыбнулся, когда рассказывал о чудесной девочке с большими зелеными глазами, в которых много силы и уверенности.
Слушаю о себе и непроизвольно радуюсь, представляя теплую искреннюю улыбку Стаса. Пока не решаюсь задать главный вопрос.
— Виктор Александрович, неужели я для него только как младшая сестра? — замираю в ожидании услышать ответ, который может причинить мне нестерпимую боль и обжечь своей правдой.
— Любишь его, — тяжело вздыхает человек, который читает меня насквозь, — сердце моего сына — сплошная загадка. Порой мне кажется, что он сам запутался и не знает, чего хочет.
— Вы тоже против моих чувств? — пытаюсь выведать, на чьей он стороне.
В последнее время возникает ощущение, что все вокруг в курсе, что происходит в моём сердце. Кажется, что только он не замечает настолько очевидных вещей.
— Я в отношения двух людей не полезу. Сами разберетесь.
За разговором время пролетает незаметно. За окном уже давно стемнело. Стаса до сих пор нет. Визит к бабушке знатно меня вымотал. Спрашиваю разрешения Виктора Александровича прилечь в зале на мягком диване до прихода Стаса. И незаметно засыпаю.
Глава 5
Снится какой-то кошмар. Стою в больнице, смотрю в окно уходящим в темный лес людям. Лиц разглядеть не могу, но почему-то барабаню по стеклу в надежде, что они меня услышат. Слезно умоляю вернуться. Но всё безрезультатно. Потом стою на кладбище напротив могилы мамы, припорошенной снегом, а рядом ещё две безымянные могилы. Тело охватывает паника и страх. Все эмоции на грани. Будто я натянувшаяся струна, которая вот-вот лопнет. Из горла вырывается отчаянный вопль. Просыпаюсь. Сердце вырывается из груди. Водолазка пропиталась потом. Долго пытаюсь прийти в себя.
В квартире темно, только из щели кухонной двери на пол тонкой струйкой льется свет. До моих навострившихся ушей доносятся приглушенные мужские голоса.
На цыпочках иду к источнику звука. Собираюсь нарушить их идиллию, как слышу своё имя. Замираю, как заяц, почувствовавший опасность, и прислушиваюсь к разговору.
— Спит твоя Соня. Не беспокойся о ней. Она уже не маленькая девочка. Хватит с неё твоей братской опеки, ей совсем не это нужно. Только голову морочишь, — строгий голос Виктора Александровича заставляет меня вздрогнуть.
— Да всё я понимаю, пап. Вижу, что влюблена. Это у неё пройдет. Встретит хорошего парня, влюбится, замуж выйдет, — озвучивает свои предположения Стас. Голос у него странный. Кажется, выпил, вот всякую ерунду и несет.
— Ты и меня пойми, родной она стала за это время. Не могу я просто так взять и вычеркнуть её из своей жизни, — подытоживает сын.
Дальше слушать не собираюсь, тихо ухожу обратно в зал. Услышала достаточно, чтобы расстроиться. Ложусь обратно на диван и по кругу, как школьный глобус, прокручиваю услышанный разговор. Сыплю на Стаса ругательства, как матерый сапожник. Слишком умным себя возомнил, принимает решения вместо меня.
Бесконечные размышления прекращает воцарившаяся в квартире тишина. На телефонных часах ровно полночь. Все уже спят, а у меня сна ни в одном глазу. Долго лежу и смотрю в темный потолок. Плотные шторы на окнах не пропускают ни единой капли уличного света. В голове образуется пустота. Ни одной ясной мысли, только страстное желание пойти в комнату Стаса, понаблюдать за его сном, послушать его размеренное дыхание.
Подкрадываюсь к его спальне на ощупь. Она расположена рядом с кухней. Квартира у Волковых большая, трехкомнатная.
Фортуна сегодня явно на моей стороне. Стас не закрыл за собой дверь, значит, получится тихо прошмыгнуть в спальню. Бесшумно подбираюсь к кровати и сажусь ближе к изголовью, чтобы разглядеть его лицо в тусклом свете ночника, который забыли выключить.
Его мерно поднимающаяся грудь и тихое дыхание дарят покой. Мне нравится наблюдать за ним. Он восхитителен, будто скульптура Микеланджело: выразительные скулы, прямой нос, густые аккуратные брови, пухлые губы, серьга в правом ухе в форме маленького круга. Даже рваный шрам на левой щеке не портит его лицо.
До сих пор помню тот день, когда ему снимали швы после ножевого ранения. Стас смотрел в зеркало и переживал, что останется уродливый рубец. Прямо во время допроса преступник полоснул его по лицу. Как задержанный его туда пронес, так и осталось загадкой.
Осмеливаюсь дотронуться до теплой ладони Волкова и пропустить свои пальцы через его. У него и руки восхитительные, большие по сравнению с моими маленькими и худыми. Вздутые вены на тыльной стороне притягивают взгляд. У меня фетиш на мускулистые руки Стаса. Да что там руки, все тело.
Так и хочется забрать себе этого мужчину всего и без остатка. Навсегда, на веки вечные. Притянуть, приковать, не отпускать ни на шаг.
Никогда не ощущала нашей разницы в возрасте. Стас всегда вел себя со мной на равных, считался с мнением девчонки. Мы были хорошими друзьями, пока мои чувства не стали чем-то большим. В какой-то момент поняла, что Стаса, как друга мне мало. Испытываю постоянное желание прикоснуться к любимому. До безумия хочу поцеловать манящие, мягкие губы. Быть рядом с ним, насколько позволит ситуация. Мечтаю разделить с ним жизнь, чувства и мысли. Слиться в один организм, стать одним целым. Одно дыхание на двоих, одно сердце, бьющееся в едином ритме.
Не могу отказать себе в желании прикоснуться к нему. Выкраду и спрячу в самые дальние уголки своего сердца то малое, неосознанное, что он в силах дать мне в данный момент.
Нежно, слегка касаясь, веду подушечками пальцев по его пухлым губам. Стас ничего не чувствует, продолжает дальше спать под воздействием алкоголя.
Его состояние служит поводом смело исследовать прекрасное лицо дальше. Когда я ещё смогу так безнаказанно себя вести? Нужно брать от жизни всё, прямо здесь и сейчас. Стас никогда в здравом уме и светлой памяти не позволит моим бесстыдным рукам оказаться на его теле. Чувствую себя сумасшедшей маньячкой. Это всё он виноват. Понимаю, что если Стас сейчас проснется, может мне этого не простить. Рискую каждый раз, когда задумываю стать на шаг ближе к нему. В этом и заключается вся моя любовь. Одно неверное действие и я окажусь летящей в пропасть.
Волков откидывает тонкое голубое одеяло в сторону и остается с обнаженным торсом. К счастью, мужчина
