Измена. Бежать или остаться (СИ) - Романовская Ирина

— Я до сих пор учусь любить себя, учусь принимать свое тело. Это не просто, особенно когда на каждый сантиметр моего тела потенциально направлен объектив фотокамеры. Любой прыщик, выскочивший на лице, любая складка на талии или дряблость кожи может стать причиной обсуждений на сотни сообщений в интернете. Некоторые пользователи даже умудряются присылать свои комментарии мне в личные сообщения в соцсети.

Скрупулёзно обдумываю каждый свой ответ, чтобы ненароком никого не обидеть или же не оскорбить. В последнее время достаточно часто интервью моделей повергаются критике из-за так называемой популяризации чересчур неправильных параметров тела, пропаганды изнуряющих диет или рассказах о чрезмерных физических нагрузках. Хотя это не то, чем мы гордимся или хвастаемся. Это часть нашей жизни, изнуряющий и выматывающий труд, чтобы оставаться на пике популярности и востребованности.

— Походы к косметологу, занятия спортом, разумное потребление калорий — это неизменная составляющая модной индустрии, в которой я работаю. Я не могу себе позволить перед показом набрать три-четыре килограмма из-за поедания любимых сладостей, просто потому что банально потом не смогу влезть ни в один наряд, подготовленный для меня. Такая дисциплина — это прежде всего ответственность перед сотнями людей, которые готовят масштабное мероприятие. Если я не влезу, к примеру, в платье, то, следовательно, не выйду на подиум. Значит нарушу скоординированную программу, нарушу хронометраж, последовательность и так далее. А если на мне еще и закрытие показа, то это вообще крест на дальнейшей карьере. Кто захочет связываться с тем, кто нарушает общепринятые правила работы?

Стилисты помогают снять розовое, латексное платье, дают стакан воды. На очереди светло-бежевый жакет и какой-то ассиметричной юбкой.

— Нет, нет, нет, — кричит фотограф. — С ее цветом кожи она похожа на потрепанную жизнью худую моль. Немедленно снимите. И где кожа? Я ведь просил для её грубую кожу. Где она?

Девочки суетятся, бегают от стойки к стойке в поисках того самого наряда, который жаждет видеть привередливый фотограф.

Одним глазком поглядываю в телефон, ожидая весточки от Горского. Тишина. Прошло три часа с момента нашей короткой переписки. Переживаю немного. О том, что на сегодня у него еще запланирована встреча с Баженовой, стараюсь даже не думать. Иначе опять моя шаткая нервная система даст сбой.

— Кто вам помогает преодолевать трудности? Может быть родители или подруги?

— Муж. Однозначно муж. Без него я вряд ли была бы там, где нахожусь. Он порой верит в меня даже больше, чем я сама.

О личной жизни я говорю кратко. Пускай тело мое постоянно на виду, но вот душу предпочитаю прятать от взглядов посторонних.

Утреннее признание Назара вновь всплывает в голове. Горькая улыбка расплывается на губах. Горько от того, что жизнь преподнесла нам такой сюрприз в виде Баженовой и её отпрыска.

Журналистка задает несколько вопросов о моем распорядке дня, об отдыхе, о моих увлечениях. Перепроверяет записи диктофона и прощается. Интервью выйдет в октябрьском номере, после того как фотограф пришлет в редакцию фотографии для статьи.

Примерка образов и пробная съемка выжимает из меня все соки. К вечеру начинает ныть спина и немеют ноги. Стоять полураздетой в пустом бетонном помещении, пока время от времени перенастраивают свет или пока утверждают тот или иной предмет гардероба не самое приятное времяпровождение. Огромные софиты, направленные в мою сторону, практически не греют.

К счастью, тут работают девочки, которые время от времени подносят горячий чай и накрывают мои продрогшие плечи теплым пледом.

По домам расходимся где-то в начале пятого. Звоню Горскому из салона такси, но муж быстро сбрасывает мой вызов. Не перезванивает. Похоже ни о каком совместном походе в ресторан сегодня не может быть и речи.

Зайдя домой, прошу Марию заварить мне ромашкового чая с медом. Иду принимать горячую ванну, так как плечи до сих пор немного потряхивает от холода. Необходимо как можно скорее согреться, иначе к утру точно взлетит температура.

Когда возвращаюсь на кухню, Мария как раз замешивает тесто для яблочного пирога, который обожает Горский. Мне такое калорийное лакомство с полным стаканом сахара конечно противопоказано, но вот мой мужчина готов умять это простое блюдо целиком, не переживая о том, что испортит свою подтянутую фигуру.

— Мария, а вы можете меня научить печь этот пирог? — завороженно наблюдаю за тем, как седоволосая женщина в переднике интенсивно взбивает обычным венчиком яичную смесь. — Хочу приготовить его для Назара.

— Да, конечно. С удовольствием. Тут рецепт очень простой.

Мария помогает мне повязать передник и вручает один из ножей.

— Для начала необходимо нарезать яблоки на тонкие слайсы. Затем достаем форму для запекания и смазываем ее сливочным маслом. Обычно я беру вот эту керамическую форму, но можно и другую…

Внимательно слушаю нашу домашнюю фею кулинарии и стараюсь повторять все её действия точь-в-точь. Отвлекаюсь и едва не травмирую указательный палец наточенным ножом.

— Осторожнее. — Мария кладет руку на мое запястье. Заботливо сгибает мои пальцы, показывая правильное положение руки на нарезаемом предмете. — Если вы будете держать ногти перпендикулярно столешнице, то риск порезов сокращается.

— Но так ведь неудобно совсем.

— С пластырем на пальце еще неудобнее.

— И то верно.

С тестом для шарлотки, под руководством Марии, я справляюсь буквально за десять минут. Из которых пять минут потрачено на укрощение непослушного венчика.

Аккуратно выкладываю в стеклянную посуду нарезанные яблоки.

Поглядываю то на настенные часы, то в окно. Жду что вот-вот в дом войдет Горский и увидит, что я делаю для него. Фантазирую о том, как взлетят его брови, когда он поймет, что я делаю. Кулинария никогда не была моей сильной стороной. Даже несчастную глазунью я умудряюсь сжечь до черной корки. Что уж говорить о пирогах.

Выливаю тесто поверх начинки, распределяю равномерно с помощью лопатки. Посыпаю все кокосовой стружкой, миндальными орехами, кунжутом и сушеной малиной. Получив одобрение от Марии, я отправляю две полные формы в заранее разогретую духовку.

Отпускаю своего кулинарного коуча домой спустя пять минут, пообещав, что никаких проблем не случится.

— Нажать кнопку «выкл.» через двадцать минут — с этим даже ребенок справится.

Мария немного колеблется, но в итоге всё же соглашается уехать пораньше.

Еще раз звоню Горскому, но на том конце провода никто не отвечает.

Чтобы не начать фантазировать лишнего, я включаю телевизор и смотрю какое-то ток-шоу о семейных скандалах. В назначенный час выключаю духовку.

С тоской смотрю на румяную корочку пирога. Еще раз включаю экран мобильного телефона. От Горского ни слова. Неужто там все так плохо?

Глава 9

Каролина.

Назар появляется дома ближе к девяти вечера. Заходит в гостиную, развязывает галстук и вместе с пиджаком оставляет его на подлокотнике кресла. Вид у него достаточно измотанный: глаза красные, волосы взъерошены, на лбу и между бровями застыли глубокие морщины.

С приглушенным стоном Горский падает на диван. Подползает ближе и кладет свою голову мне на колени. Застываю на месте в противоречивых чувствах.

— Что смотришь? — мужской голос буквально пропитан усталостью.

Возвращаю взгляд к работающему телевизору, поджимаю губы. Новостной блок подходит к концу, скоро начнется очередная серия какого-то отечественного детективного сериала.

За последние пару часов я перебрала массу причин, из-за которых супруг не смог найти пол минуты, чтобы позвонить мне в течение всего дня. Старалась отгонять непрошенные мысли, но картинки вооруженных грабителей, кровавого ДТП, острый приступ аппендицита и карета скорой помощи, а также кирпич, падающий на голову мужа, никак не хотели исчезнуть. Только в таком случае я готова простить Горскому резкую смену заботливого поведения.