А может, я умею? - Дарья Волкова
— Какой крем?! — он по-прежнему смотрел ошалело.
— Обувной! — фыркнула Ира. А потом смилостивилась над жертвой неумеренного употребления алкоголя. — Крем с пирога. Вкусного пирога с малиной.
Он какое-то время смотрел на нее, явно силясь связать собственные наблюдения и полученную информацию в единую картину. А потом обессиленно рухнул обратно на стул.
— А я просыпаюсь… темно… шея болит… ни хрена непонятно… А потом смотрю — решетка на окнах. Ну все, думаю — допился до приключений, в обезьянник замели, здравствуй, молодость.
Ира повернула голову к окну. Ну да, точно. Этаж первый, окно забрано решеткой — красивой, ажурной, но все-таки решеткой.
Ирина снова фыркнула — и рассмеялась. Слабо улыбнулся и Георгий — и встал. Слегка качнулся.
— Так. Пойду-ка я домой.
— Не смею задерживать! — отвесила ему издевательский поклон с постели Ира. Он посмотрел на ее укоризненно, но Ирина не испытывала ни малейших угрызений совести — приперся, сожрал половину пирога, завалился спать, а потом еще разбудил посредине ночи. — Вас проводить, Георгий Саныч?
— Изыди, — вяло махнул он рукой. Запнулся о стул, звякнул валяющейся на полу ложкой, вписался плечом в дверной косяк — и хлопнул дверью. Не со зла, просто, похоже, свои действия он не до конца контролировал. Ирина встала, прошла к входной двери, открыла и выглянула за нее. Георгий стоял у лифта, опершись о стену ладонью. Двери лифта бесшумно раздвинулись.
— Кыш! — не оборачиваясь, произнес Георгий. — И дверь закрой на замок.
Ира показала язык закрывшимся дверям лифта.
Глава 3. Нормально, Григорий? Отлично, Константин! Хо-ро-шо сидим!
1
— Что с тобой делать, ума не приложу…
Ирина повернула голову. Георгий стоял в позе, которая, кажется, к нему уже прикипела — привалившись плечом к косяку. Распахнутый плащ, под ним — костюм, галстук, белоснежная рубашка. Ничего в нем не выдавало двухдневной давности всклокоченного человека в заляпанных кремом штанах.
— Цветы я тебе уже дарил, — продолжил свою мысль Георгий. — Торт — тоже. И даже посудой одарил любезно. Чем теперь заглаживать вину — просто не знаю.
— А можно со мной ничего не делать? — предложила Ирина. — Мне ничего не нужно, правда. Полпирога я вам, так и быть, прощу.
— Я себе их не прощу, — Георгий прошел в каморку и по традиции без приглашения сел на стул напротив Иры. — Любой ресторан и любой день на твой выбор.
Ира не сразу поняла, о чем он говорит. А потом откинулась на стуле и скрестила руки на груди.
— Любой?
— Любой, — подтвердил Георгий.
— Ресторан Эйфелевой башни. Сегодня.
— Это чуть сложнее, — качнул он головой. — Но теоретически…
— Ладно уж. Я сама тебя туда отведу! — Ира встала. — Только переоденься.
— А эта одежда чем плоха? — Георгий выглядел удивленным — но совсем чуть-чуть. Так, легкое любопытство скорее.
— Что-нибудь попроще, мы не на прием к королеве идем, — Ира искренне наслаждалась своей импровизацией. Своей ведущей ролью. И реакцией Георгия. Он, кажется, и в самом деле, легко ввязывается в сомнительные авантюры, несмотря на всю свою прекрасную деловую репутацию. — Куртка, джинсы, кроссовки. Я зайду за тобой через пятнадцать минут.
— Какая прелесть, — вздохнул Георгий. — Как романтично. Презервативы с собой брать?
— Если они числятся среди твоих любимых столовых приборов — бери.
***
И не то, чтобы ему в самом деле было так уж стыдно. И не так уж сильно он накуролесил. Ну, подумаешь, в чужой квартире уснул. Бывало и похлеще. Но что-то по-прежнему не давало ему раз за разом спокойно проходить мимо окошка консьержки.
Ирина действительно ждала за дверью его квартиры. Хотя Гоша управился быстрее, чем в пятнадцать минут.
Девушка оглядела его придирчиво и вынесла вердикт:
— Годится. Пойдем!
Однако они пошли не к лифту, как ожидал Георгий. А к лестнице.
К двенадцатому этажу Георгий запыхался. Но ни спрашивать, ни жаловаться не стал. Кажется, он догадывался, куда они идут. К двадцать четвертому, последнему, он признал, что требование переодеться было разумным. Преодолевать почти два десятка этажей в кроссовках и джинсах оказалось гораздо удобнее, чем если бы Гоша остался в костюме и жестких туфлях.
Ира гремела ключами, сражаясь с замком. Гоша хотел предложить свою помощь, но тут железная дверь поддалась — и в дверной проем ударило солнце.
— Добро пожаловать на вершину мира.
Как Георгий и предполагал, они пришли на крышу.
Там, внизу в тени высоких домов, солнца уже не было видно. Но здесь, наверху, оно еще полновластно царило над самыми крышами. И город, укутанный теплой пыльцой предзакатного света, казался каким-то вдруг волшебным — несмотря на всю урбанистичность пейзажа и неизбежные дымящие трубы.
— Какая красота! — восхищенно выдохнул Гоша. Сделал несколько шагов и повторил: — Какая же красота!
— Ну правда же, не хуже, чем Эйфелева башня? — Ира шагнула за ним следом и встала рядом. Его восхищение явно доставляло девушке удовольствие.
— Не знаю, как там во Франции, я там не был… — медленно проговорил Георгий. — А у нас — дворник — друг человека!
Ира рассмеялась.
— Можно подойти туда? — он махнул рукой в сторону ограждения у края крыши.
— Только осторожно! — обеспокоенно предупредила Ира. — Близко не подходи. А то мало ли… За суицидника мне голову оторвут!
— А я похож на суицидника? — Георгий даже остановился, начав движение, и с любопытством повернулся к Ирине. — Похож на того, кто может сигануть с крыши?
— Да кто вас знает, бизнесменов с тонкой душевной организацией, — пробормотала Ира, отводя взгляд. — В тебе и любителя махать лопатой тоже трудно было заподозрить.
Теперь пришла очередь Георгия смеяться. А потом он все-таки подошел к ограждению — но не слишком близко, как и просила Ира.
Они стояли рядом и долго и молча смотрели на город.
Солнце коснулось краем высотки на западе. И тут же, словно по команде, налетел порыв ветра. Уже не ледяного, но все еще не теплого, хотя синоптики обещали, что вот-вот — и настанет совсем настоящее весеннее тепло.
Георгий повернулся к Ире
И она поняла, что сейчас будет. Необъяснимо — даже не поняла, почувствовала. К этому все это и шло.
— Теперь я точно должен пригласить тебя в ресторан.
— Вовсе нет.
— Вовсе да. Ты сделала мне такой подарок, — он повел рукой. — Спасибо. Выбирай время, место выберу я.
Он стоял на расстоянии вытянутой руки. Не нарушая личных границ. Но не оставляло ощущение, что он рядом. Совсем рядом. И шепчет на ухо. Оказывается, Ира еще помнила, каково это — когда ты нравишься мужчине. И что он сейчас… сейчас начнет осаду. Но она