Босс для стажёрки (СИ) - Штауб Светлана
— Опять за причёской не следишь?
Ох… как же я завидую. Только не знаю, чему больше — её идеальным волосам или её беззаботности. Ей же вообще всё равно, какая у неё там причёска. Хотелось бы и мне вернуться в это беззаботное время…
— Ну Лееееся, — нарочно сдавив голос до мерзкого тембра, сестрёнка поиздевалась над моими перепонками.
— На, держи.
Я отдала телефон, быстро откупившись от Стаси. Ругать и устраивать очередной акт воспитания не хотелось совсем. Да и не было в этом смысла.
Стася убежала в свою комнату.
Я поднялась, залезла в шкаф, попыталась найти там домашнюю одежду — так давно не отдыхала, что уже забыла, что у меня есть такая. Обычно забежишь, сделаешь домашнее задание прямо в чём пришла, переоденешься во что-нибудь другое, и на работу. А там форма. Так что… слово «домашняя» по отношению к одежде для меня в новинку.
Кое-как выбрав из старых вещей что-то сносное, я принарядилась и отправилась в ванную. Ополоснулась «на скорую руку» и сразу на кухню — готовить ужин.
Папа был на своём утреннем месте — за столом перед телевизором, удобно усевшись на угловой скамье с мягкими вставками. Единственное, чего не хватало — бутылки водки. А единственное, что смущало — то, что сидел он на кухне вечером. Обычно, по вечерам он удалялся в зал.
— Ты чего тут? — ради приличия поинтересовалась я, заглядывая в холодильник и выбирая, чего бы такого приготовить.
— Да не знаю…
Закрыла холодильник и взглянула на пустую раковину. Действительно, всё помыл.
— Картошку почистишь?
Папа пожал плечами.
— Ну ежели надо, почищу.
— Ну ежели спрашиваю, значит надо.
— Ну давай.
Я кивнула в сторону коридора.
— На балконе мешок. Кстати, занести надо, а то, наверное, уже замёрзла там вся. Бабушка нам с тобой такую взбучку устроит, если узнает, что мы её картошку профукали на морозе.
Тяжело вздохнув, словно ребёнок, которого заставили скушать салат, вместо конфет, отец поднялся из-за стола и молча направился в зал.
Тем временем я достала мясо из морозилки, отмыла его и запихнула в микроволновку, чтобы оттаивало. Знаю, что так размораживать не следует, вредно, все дела, но… по крайне мере, не так вредно, как фаст-фуд.
Готовка продолжалась полтора часа. На удивление, папа помог не только с картошкой, но даже нарезал мясо и овощи.
После ужина, я отправилась укладывать сестрёнку. Отыскала в интернете сказку, прочла, попутно мы немного пофантазировали, а под конец Стася и вовсе задалась недетским вопросом, заставив меня основательно напрячь голову.
— Лесь, а почему мальчики ведут себя как дураки?
— Дураки? — я посмотрела на сестрёнку выпученными глазами, — ты где такое слово услышала?
— Ну я… — ребёнок застеснялся.
Я поняла, что переборщила. Некоторые дети начинают материться ещё с детского сада, просто потому что где-то услышали. Я ни в коем случае не оправдываю такое поведение и воспитание, но вот ругаться на слово «дурак» — кажется, это действительно перебор. Даже Ванька в сказках — дурак.
— Ну так и что ты говоришь? Мальчики дураки? Это кто тебе такое сказал?
— У нас в классе есть мальчик, Ваня. Он сначала сказал, что я красивая, а теперь почему-то дёргает меня за волосы.
Ох… если бы я сама разбиралась в делах любовных… Настал тот день, когда я должна научить сестрёнку общаться с противоположным полом. И единственное, что приходит в голову — сказать, чтобы она ни за что не общалась с этими дурными мужиками. Потому что, рано или поздно, они все скатываются до состояния отца и их дочерям приходится тащить всю семью на себе!
Одёрнув себя мысленно, а затем дёрнув головой, я поняла, что слишком задумалась. И причём совсем не о том.
— Ну… так мальчики проявляют симпатию.
— Дергают за волосы? — ребёнок насупился.
— Вот такие они странные, эти мальчики. Но это не значит, что ты должна терпеть. Скажи ему, что тебе не нравится.
— А может ударить его?
Тут я опешила. Глаза чуть не вывалились из глазниц.
— Нет, бить точно не надо.
— Эх… — ребёнок артистично вздохнул. Сразу после этого начал зевать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Поняв, что спасение пришло, я поспешила уложить сестрёнку и ретироваться как можно быстрее.
Тихонько покинув комнату, закрыла за собой и, опершись спиной о дверь, подумала: Ударить? Это что такое сейчас было?
Тряхнув головой, решила отложить это вопрос на попозже.
На кухне до сих пор работал телевизор. Я вернулась к отцу, села за стол, подняла пульт и убавила громкость.
— Стася спит, — не знаю зачем, пояснила я.
Обычно я обходилась без пояснений, но после сегодняшнего — после того, как папа забрал Стасю из школы, — почему-то смягчилась.
— Как она, не волнуется из-за своего Вани? — поинтересовался папа.
Я напряглась.
— Не поняла?
На самом деле, всё я поняла. Пазл сложился. Из-под земли показались корни.
Дальнейшие пояснение отца окончательно расставили всё по местам.
— Когда домой шли, она мне рассказала про этого Ваню. Ну я и посоветовал ей ударить его. Чего руки-то распускать! Совсем уже обнаглели.
Глава 8. Кирилл
Кирилл
Если выступление на третьей паре, перед группой Леси, было ещё более-менее терпимым, то уже на пятом братья с трудом повторяли историю своего успеха, изложенную на четыре мучительных раза. Кириллу, например, и вовсе начало казаться, что их история — не их. Нет-нет, да проскакивали мысли, словно он посмотрел какой-то фильм и теперь просто пересказывает увиденный сюжет.
Раздав последние автографы и покинув территорию некогда любимого университета, все трое признали, что их воротит от этих стен. Ещё перед входом они вспоминали это место с теплом. Вспоминали шальные студенческие годы, когда не было никаких судов за не удалённый вовремя пост, не было разбирательств с недовольными матерями, так и норовящими скинуть на социальную сеть всю вину за то, что их дети насмотрелись чего-то не того, да и вообще не было никаких забот, связанных с тяжёлой судьбой программистов-миллионеров. Но теперь, спустя семь с половиной часов, они готовы были отдать всё, лишь бы не возвращаться в это учебное заведение никогда. Может быть… когда-нибудь… года через два… но точно не сейчас.
Забравшись в служебный чёрный джип премиум класса, братья наконец выдохнули.
Семён, самый наглый и самоуверенный из всех, тот, что с короткой стрижкой, усевшийся на переднее сидение рядом с водителем, обернулся назад и обратился к Кириллу.
— А эта девчонка ничего такая, да?
Он посмеялся совсем не по-доброму.
Кирилл взглянул на Стаса — третьего брата, занимавшего роль мозга в их троице. Хоть Стас и носил очки, выглядел он ничуть не хуже братьев: причёска в стиле «андеркат» с выбритыми под ноль висками и длинными уложенными назад волосами, большущая брутальная борода, в которой можно было спрятать целый клад и несменный строгий стиль его наряда, изобилующий разными оттенками чёрного и серого ничуть не выдавали в мужчине обычного зазнайку-отличника, каким он был ещё девять лет назад.
— Да ладно, чего напрягся, — Семён дотянулся до брата и хлопнул того по руке. — Расслабься. Шучу. Мне кажется, ты вообще попутал. Чего полез-то к ней? Она же какая-то… хрен его знает… даже волосы уложить нормальной не может. Слышь, Стас, это где такое видано, чтобы Я да про бабские укладки рассуждал? Братан наш, походу реально того.
Кивнув на Кирилла, Семён покрутил пальцем у виска
Кирилл был на редкость терпелив. Не зря в их троице он занимал роль лидера, умеющего уладить любой вопрос. Не будь Кирилла, не было бы никакой социальной сети.
— Ты бы рот прикрыл, — серьёзно отозвался глава. Сейчас он ни капли не походил на того смущённого, не знающего, что говорить мальчишку, который предстал перед Лесей несколько часов назад. — Не тебе про женщин рассуждать. У тебя все на одно лицо. Да и лицо же не главное, правильно? Пакет надел и делай дела. Главное, чтобы фигура была в поряде, да?