Наследница поневоле - Даша Литовская
— Ты же не думала, что он пытался тебя съесть? — усмехается наглец. — Он предпочитает еду… по изысканнее. — о, красавчик тоже решил перейти на «ты»? Или забыть свою манерность ему помогают стены родной обители?
Сжимаю кулаки от злости. Еще чуть-чуть и из моих ушей пойдет пар. Да какого черта я вообще сюда приперлась!? Выслушивать завуалированные оскорбления? Хотя не такие уж они и завуалированные…
— Твой питомец такой же нахал, как и его хозяин. — важно заявляю я и придаю лицу горделивое выражение. Не успела еще в дом войти, а уже в горизонтальное положение уложили. Чего дальше то ждать?
— Ладно, Полина Андреевна. — спокойно продолжил этот принц-полукровка. Хоть отчество мне оставил, или так звучит высокомернее? — Пройдемте в гостиную. Вы опоздали, между прочим, а это признак дурного тона. — он перевел взгляд с меня на нотариуса.
Фыркаю и тоже злобно озираюсь на тощего.
— О, Андрей Павлович, — тут же спохватывается нотариус и трусит в след за красавчиком. — Боюсь это я виноват. Дела рабочие, знаете ли…
Но пафосный наглец не удосужился ничего ему ответить, будто того и вовсе здесь нет и продолжил важное шествие по квадратным метрам поместья.
Обреченно вздыхаю, и иду следом за мужчинами.
Пройдя без малого десяток гостиных, мы наконец то попадаем в нужную.
Мои брови тут же вопросительно взлетают вверх. Так значит «мы», это не только аристократ Разумовский с его громилой псом?
Какие еще сюрпризы меня ждут? К знакомству с родственниками я пока не готова. Может еще успею сделать ноги под шумок? Надежда умирает, когда три пары глаз незнакомых людей, как по команде, устремляются на меня, сканируя, и, кажется, подмечая всё, до мельчайших деталей.
— Эмм… Здравствуйте. — придаю голосу нотку серьезности, но она тонет в смущении.
В гостиной, возле большого бархатного дивана с золотистым витиеватым изголовьем стоят три человека. Женщина, лет пятидесяти, с седыми волосами, уложенными в причудливую высокую прическу. Да такие уже не носят лет сто, кажется, она просто веком ошиблась. Рядом с ней стоит девочка подросток, на вид ей не больше пятнадцати, но подростки нынче выглядят обманчиво. У соседей Смирновых тоже дочка школьница, так я ее от двадцатипятилетней не отличу, а все, потому что она ежедневно насилует свою милую мордашку двумя тоннами косметики. Через секунду я перевожу взгляд на мужчину, который в отличие от остальных, вальяжно сидит на диване, закинув ногу на ногу и внимательно читает газету. Он лишь мельком мазнул по мне взглядом, когда я вошла, а сейчас изучает буквы страниц так напыщенно и театрально, что сомнений не остается — жест служит только для того, чтобы показать, насколько ему безразлично происходящее здесь. Однако, из-за печатных страниц отчетливо можно рассмотреть кусочек его лица, который несомненно мне кого-то напоминает. Мужчина убирает газету и поднимает тяжелый взгляд на нашу компанию.
А я сталкиваюсь с темнотой его глаз, обрамлённых угольно-черными ресницами. Исследую взглядом широкие брови, четкие скулы и красивый рот, очерченный легкой, якобы небрежной, щетиной.
Внешне он не выглядит старше тридцати, а вот глаза… В них есть что-то мудрое и… немного уставшее. Я такие глаза видела только у людей в глубокой старости.
Отрываю от мужчины взгляд и даже немного трясу головой, будто смахивая наваждение.
Наверное, они с красавчиком братья? Очень похожи.
— Итак, Полина Андреевна, — торжественно произносит красавчик и задрав подбородок как можно выше, изысканно обводит рукой собравшихся. Какой пижон, а? — Знакомься, это моя семья и твои будущие родственники.
Я не выдерживаю и раздосадовано закатываю глаза.
— Моя мать, Раиса Альбертовна. — женщина чинно кивнула. На ее лице не промелькнуло даже тени улыбки. — Сестра, Аделаида. — девочка слегка поморщилась от своего имени. Понимаю ее, можно было выбрать и что-то попроще. Но видимо родители решили выделиться, обрекая собственного ребенка на вечные муки, нарекая уникальным имечком, каких сейчас сотни тысяч. Кажется Машами или Дашами вообще уже никого не называют. (Прим. автора — сугубо — предвзятое мнение ГГ)
— Можно просто Деля. — простодушно улыбнулась девчушка и посмотрела на меня будто бы виновато, чем сразу вызвала прилив дружественной нежности. Ну хоть один нормальный человек в этой семейке Адамс точно есть.
— А это мой старший брат, Ярослав. — демонстративно небрежно бросил красавчик.
Видимо отношения у них не особо то теплые.
Старший брат тем временем кинул на меня безразличный взгляд и снова уткнулся в газету.
— Очень приятно. — произнесла я с обреченным вздохом, заведомо понимая, что приехать сюда было той еще провальной затеей.
В комплекте к Разумовскому идут еще три человека и пес переросток. Я такого не выдержу.
— Что ж, — продолжил красавчик деловым тоном. — Разговор предстоит долгий. Надо бы обсудить слишком много моментов, так что прошу, Полина Андреевна, располагайтесь, где будет удобнее.
Закусываю губу, прокручивая в голове план отступления. Оборачиваюсь к нотариусу, кидая ему жалобные взгляды, но тот лишь без участливо жмёт плечами. Предатель.
Спасение пришло откуда не ждали.
В моей сумочке настойчиво зазвонил телефон. Я улыбнулась, и облегченно выдохнула. Сейчас прикинусь, что это какое-то очень важное дело, и мне нужно срочно уехать, а там и поминай как звали.
— Извините. — бросила я и поспешно удалилась из гостиной.
Номер не знакомый, да и черт с ним. Уже было решаю нажать «отбой», чтобы просто сымитировать разговор по телефону, но в последний момент вспоминаю, что может кто-то перезванивать с многочисленных собеседований, которые я обивала последние дни.
— Орлова Полина Андреевна? — приятный женский голос в трубке зародил надежду. Что, если меня и правда взяли на работу, а слова красавчика были лишь пустыми угрозами?
— Да, это я. — радостно восклицаю в ответ, уже готовая выслушивать информацию о будущем окладе и графике работы.
Девушка мнется пару секунд, а я нетерпеливо переступаю с ноги на ногу. Оглядываюсь на двери гостиной, чтобы убедиться, что меня никто не подслушивает. С них станется.
— Полина Андреевна, Ваш дедушка в больнице. Я нашла Ваш контакт в его мед карте на случай экстренной связи. Думаю, Вам нужно приехать как можно скорее.
Пол, покрытый роскошным алым ковром, будто уходит из-под ног. Стены плывут, а сердце начинает колотиться так часто и громко, что я буквально слышу его.
Делаю глубокий вдох. Страх заполонил рассудок за доли секунды.
— Адрес? — сухо произношу я в трубку, сжимая телефон из-за всех сил, вдавливая его в ухо.
У дедушки больное сердце, и любой удар может стать для него роковым.
