Семья для нефтяного магната - Олли Серж
Уплываю в сонную пелену, но тут же, в очередной раз задохнувшись от липкого ужаса, открываю глаза.
Обвожу глазами комнату и понимаю, что наступил новый день. По ощущениям сейчас примерно шесть утра. Не могу больше спать. Быстро принимаю душ, привожу себя в порядок на сколько это возможно и выхожу в коридор. Меня встречает тишина. Я медленно бреду по этажу к кухне и озираюсь по сторонам. Вчера было просто не до этого.
Дом Константина нельзя назвать современным, скорее, уютным и основательным. Такие строят несколько лет и явно не для того, чтобы жить одному. Интересно, у него была семья? Жена? Есть ли дети? У нас мужчины в этом возрасте иногда имеют внуков.
Останавливаюсь возле большого окна в пол и немного приоткрываю створку, впуская в дом утреннюю осеннюю свежесть. Она пахнет дождем, прелыми яблоками, а ещё едва уловимо какой-то травой. Взгляд падает вниз на попавшую в проем штору, а заодно выхватывает небольшой кустик в углу дорожки. Мелиса… догадываюсь я.
Прислушиваюсь к себе и понимаю, что меня на удивление не тошнит. А значит, нужно воспользоваться моментом и что-нибудь съесть. Хоть кусок хлеба с чаем. Мне кажется, что Константин не будет против.
Немного порывшись в холодильнике, решаю, что приготовить для хозяев дома завтрак, будет достойным извинением за те неудобства, что я им доставила.
Из остатков овощей нарезаю салат, варю к нему яйца и сливочный соус, сосиски обжариваю вместе с хлебом и сыром в виде закрытых бутербродов. Нахожу заварочный чайник и задумчиво кручу его в руках. Заваривать чай из пакетика не хочется. Делаю попытку раздобыть ему какую-то альтернативу хотя бы в виде молотого кофе, но нахожу только подсохший, нарезанный на тарелку дольками лимон и остатки засахарившегося мёда. Да, с продуктами в этом доме не густо…
Порыв ветра распахивает окно настежь, и я боясь за секло, бегу к нему, чтобы закрыть. Уже почти поворачиваю ручку, как вспоминаю об ароматном кустике возле дорожки.
Прикидываю в голове, как бы мне до него добежать и сорвать. Это стало бы отличной альтернативой чаю.
Крадучись, приношу туфли из прихожей, беру с кухни нож и вполне благополучно осуществляю свою затею, даже не успев замёрзнуть.
Тщательно промываю листики от земли, кладу к ним засохшие дольки лимона и заливаю кипятком. Даю настояться около пяти минут и добавляю мёд. Наливаю себе в кружку, чтобы снять пробу и ловлю себя на том, что улыбаюсь. Вкусно. Очень тепло.
Съедаю вместе с чаем пару тостов и сбегаю к себе в комнату, чтобы не раздражать своим присутствием женщину Константина. Неожиданно для себя обнаруживаю, что в моей спальне имеется телевизор. Включаю его, попадая на какой-то популярный турецкий сериал и сама не замечаю, как расслабляюсь и отключаюсь.
Просыпаюсь я от звуков нарастающего скандала и резко сажусь на кровати, узнавая раздражённый голос Константина.
— Сядь и позавтракай со мной, — давит интонацией он. — Человек старался. Готовил.
— У меня, слава Богу, есть коктейль! — фыркает она. — После этой жратвы можно слечь в больницу с панкреатитом!
— Конечно, — хмыкает Тихомиров, — лучше с анорексей. Брось, я сказал, свои таблетки и поешь нормально! Я с тобой говорю!
— У меня комментарии! — звенит голос Вики. — Ты посмотри, посмотри как всем понравилась фотосессия, что я тебе вчера показывала… За час почти триста лайков.
— Не понял… — рычит Константин.
Дальше на несколько секунд наступает тишина, а потом ее разрешает истеричный взвизг и звук удара.
Рефлекторно закрываю ладонями глаза, ой мамочка… Мне кажется, что на этот раз, точно отхватила сама Виктория.
— Ты разбил его! — кричит она. — Ты хоть понимаешь, что там вся моя жизнь! Телефоны, аккаунты, фотографии, в конце концов!
С облегчением выдыхаю… Нет, не тронул.
— Восстановишь… — небрежно отвечает ей Тихомиров. — Если бы ты меня не спровоцировала, этого бы не произошло. Я распорядился удалить фотографии.
— Ты, да ты… Я не твоя починенная! Я не обязана тебя слушаться!
— Ты — моя женщина! Пока ещё, — добавляет он. — И да! — рявкает так, что даже у меня начинает звенеть в ушах. — Обязана слушаться, если хочешь задержаться на своём месте.
— Ах вот как… — шипит Виктория.
Дальше гремит посуда и слышится звук захлопывающейся двери.
Оглушенная обнимаю себе за колени и ложусь на них щекой. Мне грустно. От того, что Константин принадлежит этой женщине. Мне бы хотелось, чтобы он был счастлив. Нет, я не уверена, что он хороший человек, но хотя бы за его достойное поведение и за то, что он сделал для меня, хочу.
Подбегаю к окну и смотрю на улицу. Машина Виктории с визгом разворачивается и выезжает из двора.
Тяжело вздыхая, прислоняюсь виском к откосу.
И права у неё есть, и машина. А у меня нет. Вот поэтому и Константин у неё есть, а у меня… Резко обрываю мысль, мысленно давая себе по щекам. Ты — просто падшая женщина Назима. Думаешь и мечтаешь совершенно не о том, о
