Лучшее средство от любви (СИ) - Чередий Галина Валентиновна

Он не рекламировал себя столь же агрессивно и напролом, не давил, не уговаривал, не напирал, не пытался напоить — в специальных держателях для стаканов торчали лишь запотевшие бутылки с безобидной минеральной водой. Шутил — да, но шутки не были сконцентрированы на моей персоне, скорее, обращены к нашей не скрывающей своих пылких отношений парочке. И этот жест — две прекрасные сиреневые нимфеи для нас с Ланой… Блин! Это было так ми-и-ило!

И не только это, если честно. Невероятно, но вот такому Марку было очень легко симпатизировать. Возможно, весь архипелаг был настолько прекрасен, что любой маршрут, проложенный между островами, вызывал бы такой же «о-боже-боже-мой» восторг. Но я несколько раз ловила краем уха, как даже местный житель в восхищении присвистывал и отмечал, что тут он не бывал ни разу. От пронзительных визгов Ланы порой хотелось поморщиться, но осуждать ее я не могла. Ни одна фотография, ни один видеоролик не могли полным образом передать красоту этих мест. И наш капитан ни разу не отказал нам в просьбе завернуть в ту или иную лагуну или обойти еще раз вокруг «смотри-смотри-какой-мимимишечный-островок-я-хочу-здесь-жить-вечно» крохотного кусочка суши, состоящего из ослепительно белого песка и пары кокосовых пальм, будто нарисованного на безбрежном темно-синем холсте океана.

А где-то ближе к обеду мы подошли к одному из сотен необитаемых островов архипелага, куда, как оказалось, и хотел привезти мою подругу ее пылкий поклонник. И мы с Ланой оценили его старания: густая тропическая зелень, нежнейший белоснежный песок, невероятно чистый, будто прямо перед нашим приездом его усердно просеивали через самое мельчайшее сито, звонкие трели каких-то ярких тропических птиц и безумно живописная мелководная лагуна с хрустально прозрачной водой. Не остров, а какая-то концентрированная квинтэссенция понятия райский уголок. Пока мы восторженно охали и ахали, обозревая эти красоты с палубы яхты, Марк своими руками (немыслимо!) приготовил какой-то фантастический обед из свежайших морепродуктов, открыл бутылку легкого белого сухого вина с невероятно тонким букетом, не пригубив при этом ни капли — «За рулем не пью», смеясь, объяснил он свой трезвый обед, и между делом спустил на воду для нашего развлечения такие забавные штуки, о которых я ни разу в жизни не слышала, не то что пользовалась ими.

Лана и Каспер облюбовали самый первый аттракцион — совершенно прозрачное каноэ на двоих, на котором они с визгами и воплями тут же начали наматывать круги вокруг стоящей на якоре яхты. При помощи ручного насоса Марк надул огромную доску, похожую на те, на которых катают серферы. Но эта была намного длиннее и шире и предполагала использование весла для продвижения вперед по спокойной воде. И последней игрушкой для настоящих морских волков оказалась абсолютно чумовая ерунда, названная им сибобом и являвшаяся, по сути, подводным байком. Все время, пока вчерашний придурок, волшебным образом превратившийся в радушного и ответственного хозяина морского судна, подготавливал для нас троих программу развлечений, я сидела на ступеньках яхты, спускавшихся до самой воды, и болтала ногами, закидывая его «как-куда-что-серьезно?» вопросами. И вот, положа руку на сердце, все ждала, когда он устанет на них отвечать или просто отмахнется от меня. Но его терпению не было предела. Со мной разговаривали почти как с малолетней почемучкой — ласково, подробно и очень доходчиво. Так что в какой-то момент мне стало стыдно за то, как я вела себя с ним накануне. Может, вчера я была слишком взвинчена или просто устала от длительного перелета с двумя неудобными ночными пересадками? Может, сегодня я бы не усмотрела ничего неприличного или излишне навязчивого в его попытке познакомиться со мной?

— Ну что, Белоснежка? Готова освоить новые горизонты? — прервал мои размышления и угрызения совести предмет моих внутренних метаний.

— Что? Вот на этом? Ни за что! — твердо заявила я. — Я не умею ими пользоваться.

— У нас полно времени, чтобы научить тебя, — все так же ровно и благожелательно ответил Марк. — Ну же, вот закончится этот день, этот отпуск, а тебе кроме окружающих пейзажей и вспомнить-то будет нечего? А как же новые ощущения, впечатления и эмоции, которые можно испытать только на адреналине? — продолжал подначивать этот искуситель.

— Я нервничаю на глубине.

Ну да, совсем немножко приуменьшим, чтобы не выглядеть в глазах этого обновленного и показавшегося совершенно с другой стороны загорелого красавчика полной дурой и трусихой.

— Ну, три минуты — и я доставлю тебя на самое мелкое мелководье на всех Сейшелах, — белозубо улыбнулся капитан, и от этой его доброй и искренней улыбки мое сердце, плюнув на вякающий где-то на задворках разума голос, настойчиво принялось рваться из грудной клетки в загорелые руки мужчины. — Ты пока еще раз намажься кремом — что-то прям переживаю я за тебя, Белоснежка, а я разденусь, и поплывем наперегонки с нашими крольчишками.

Глава 6

Кто молодец? Я молодец!

Кто великий стратег? Я великий стратег! И тактик, кстати, тоже!

Кто все правильно распланировал? Я распланировал!

А что в результате? В результате гневно сверкавшие накануне, огромные голубые глазки доверчиво смотрят на меня, а презрительно поджатые вчера вечером розовые губки в восхищении приоткрываются, чтобы дать возможность язычку облизнуть их в попытке не потерять ни капли кисло-сладкого соуса, которым я щедро приправил специальное блюдо для специальной гостьи. Никакой химии, никакого насилия, просто очень вкусная рыбка — местный деликатес, просто природный афродизиак, подстегивающий почему-то исключительно женское либидо. В конце концов, я же мог этого и не знать, покупая продукты для гостей на утреннем рынке, так?

Движения Белоснежки стали менее дергаными, взгляды не такими колючими и настороженными, как вчера и даже утром, в начале прогулки. Она перестала скрещивать ручки на груди, хотя не скажу, чтобы та поза меня особо раздражала — она прекрасно подчеркивала аппетитные верхние девяносто, прикрытые разноцветными треугольничками легкомысленного бикини.

А уж когда я, получив отрицательный ответ на вопрос о наличии одежды с длинными рукавами, принес ей свою белую льняную рубаху, коими за время проживания в тропиках обзавелся в изрядном количестве, и настоятельно посоветовал не спешить с дозами принимаемого на нежную белую кожу экваториального солнца, взгляд стал благодарным. И мисс Бледнолицая Колючка как-то вдруг расслабилась. Нет, не поплыла, не начала томно вздыхать в мою сторону, а именно расслабилась, будто окончательно решив, что с моей стороны можно не ожидать подвоха.

Слава яйцам!

В этот раз не моим, стоит признать.

Несколько лет подряд к нам на остров наезжал один англичанин, пару, а то и тройку раз в год. В возрасте такой мужичок. Не сказать, чтобы особо супербогатый или какой-то там красавец писаный — обыкновенный, самый что ни на есть ординарный. Но каждый раз этот хрен собачий привозил с собой офигительную девчонку. И каждый раз новую. И каждый раз моложе предыдущей. И ни одна из них не была профессиональной содержанкой или той, что ведется исключительно на бабки. И я как-то разговорился однажды с ним на эту тему. И он поведал одну рыболовецкую байку о том, как отец научил его ловить форель голыми руками.

Опускаешь в водоем с рыбой руки. И просто держишь их там. Не плюхаешь особо, не дергаешься, просто держишь руки в воде, изредка слегка пошевеливая пальцами. Рыбка привыкает к этому «предмету» мебели, начинает периодически подплывать поближе, чтобы рассмотреть, особенно медленно шевелящиеся пальцы. И когда ты видишь, что она осмелела и уже снует между твоими руками безбоязненно, начинаешь о-о-очень медленно разворачивать руки и соединять их в эдакую широкую лопату. Если терпежу мало или вода совсем уже холодная, можно попробовать цапнуть и так, как мы привыкли хвататься за что-то круглое, но в таком случае велик шанс, что скользкое создание увернется, а широкой лопатой из двух ладошек можно ее подкинуть прямо на берег.