Принц, Алёнушка и Волк (СИ) - Корсарова Варвара

Только бы он не вздумал заводить с ней знакомство! А он, видно, на это и рассчитывает! Ну когда же, когда ее остановка... Никогда в жизни больше не поеду в сельские дебри одна на общественном транспорте, думала она. Тут водятся страшные люди. Не люди – волки. Этот бородатый точно похож на волка. Но не на современного, худого и поджарого, а на первобытного, тяжелого, с лохматой шкурой и пронзительным взглядом.

– Ясненько, – ворчливо сказал бородатый в ответ на тишину, поднялся и убрался на свое место. Алёна облегченно вздохнула.

Скоро подъехали к Тридевятово.

Алёна уже немного успокоилась. Попила воды из бутылки, неодобрительно глянула на бабульку, которая обозвала ее «шаболдой», покосилась на спасителя – тот вроде как спал, скрестив руки на могучей груди, откинувшись на спинку сиденья и вытянув ноги в грубых ботинках на тракторной подошве. Быстро отключился, однако.

Алёна поднялась, надела рюкзак и проскользнула в тамбур.

Там уже стояли немногочисленные пассажиры, которым тоже требовалось в Тридевятово. Электричка затормозила, двери открылись. Алёна шагнула вперед, но тут же вцепилась в поручень и подалась назад.

От ступенек вагона до бетонной платформы на станции «Тридевятово» было не меньше метра! Да нет, все полтора! И как, спрашивается, спускаться? Прыгать? И поломать ноги? Для кого, интересно, проектировали эту платформу? Для кузнечиков или кенгуру?

– Ну что встала, девушка! Отойди, не мешай!

Алёна посторонилась. Пассажиры – усатый дядька, подросток со скейтбордом под мышкой и тетка в косынке – лихо посыпались на платформу. Было видно, что проделывают они это не впервые и знают, как правильно десантироваться.

Последней к выходу проковыляла бабка с дощатым ящиком в руках. Алёна понятия не имела, как этот пожилой и скрюченный человек собирается преодолеть сложное препятствие.

И тут стало ясно, зачем бабке ящик с привязанной веревкой. Бабка бросила ящик на платформу и несколько раз подергала за веревку, пока он не встал прочно. Затем, кряхтя, спустилась на ящик, как на ступеньку, а с ящика – на платформу. Бабка оказалась чертовски предусмотрительна.

Алёна вздохнула, решаясь. Придется прыгать! Прыгать она не умела.

Мимо Алёны протиснулось что-то большое, а чья-то жесткая лапища отодвинула ее в сторону.

На платформу, изящно махнув авоськой, легко приземлился бородатый. Его тяжелые ботинки стукнули по бетону.

Он поднял голову, глянул на Алёну и спросил:

– Тебе тут выходить?

– Да, – растерялась она.

Бородатый потянулся, без церемоний схватил ее за талию и сдернул вниз. Алёна сдавленно пискнула. Его ручищи сжали ей ребра, как обручи.

И вот она уже стоит на платформе, а электричка, грозно свистнув, грохочет мимо.

Приехали...

*Большой злой волк - английское выражение-аналог русского "страшный серый волк"

 Глава 4. Налево пойдешь – в лесу пропадешь

Алёна осталась на перроне вдвоем с бородатым Жекой.

Бородатый уходить не спешил. Он окинул ее пристальным взглядом – типично мужским, оценивающим. Пробежался с ног до головы, задержался на щиколотках. От этого взгляда у Алёны поднялись волоски на предплечьях, а в груди вспыхнуло негодование.

– Проводить? – поинтересовался бородатый с усмешечкой, которая показывала, что он считает Алёну глупой беспомощной самкой.

– Спасибо, сама доберусь, – вежливо ответила она. Спохватившись, добавила:

– Вы поступили храбро... ну, в вагоне. Но я бы и сама справилась. Подняла бы шум, они бы и отстали. Но все равно спасибо.

– Да не за что, – пожал он плечами, продолжая изучать ее своим неприятным взглядом. – Обращайся, если что.

Алёна поспешно отвернулась и начала осматриваться, чтобы понять, куда идти.

Этот брутальный бугай ужасно ей не нравился. Несмотря на то, что он спас ее. Но сдается, его поступок вовсе не был бескорыстным. И теперь он рассчитывает, что Алёна будет таять, млеть и восторженно глядеть ему в глаза.

Нетушки. Поблагодарила – и до свидания. Бежать от него, скорее бежать! Если ему вздумается настаивать на продолжении знакомства, она пропала.

Но куда бежать – она не знала. Станция «Тридевятово» оказалась странным местом. Здесь был длинный перрон и облезлый деревянный вокзал, выкрашенный зеленой краской. За вокзалом раскинулся небольшой пустырь. Посреди пустыря стоял здоровый обтесанный булыжник. К булыжнику привинчена медная дощечка.

Алена прошла до конца перрона, прищурилась и различила на дощечке мужественный профиль и слова «Поселок Тридевятово основан… таким-то и таким-то….в каком-то там году».

Под булыжником сидел мужичок с хитрым испитым лицом и торговал семечками. Рядом с мешком у его ног прыгали воробьи. В лазурном небе кружили ястребы.

От камня шли три дороги. Первая, гравийная, вела направо. Там бродили коровы и стояли кривенькие домишки – с десяток, не больше.

Алёна представляла себе Тридевятово совсем не так.

Вторая дорога, грунтовая, с глубокими колеями, полными грязной воды, шла прямо, через лужок и под горку.

А третья – узкая заросшая тропка – вела налево в негустую чащицу.

Алёна закинула рюкзак на спину и направилась к мужику с семечками. Куда пошел бородатый она смотреть не стала.

– Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, далеко ли до улицы Гороховой? Мне нужен дом пять.

– До Гороховой далеко! – махнул рукой мужик, сгоняя воробьев. – Гороховая в Нижнем Тридевятово. Тебе туда нужно? Тут у нас Верхнее Тридевятово, – он показал на домишки. – Направо пойдешь, по гравийке, через семь килóметров будет Нижнее Тридевятово.

– Семь километров? – у Алёны упало настроение. Ничего себе, сколько пешкодралом топать! Нехорошо, что академик не предупредил ее о такой подставе. Забыл поди, старичок.

– Ну да, через Верхнее Тридевятово и вокруг свинофермы. Автобус три раза в сутки ходит. Утренний уже ушел, теперь жди обеда. Но можно короткой дорогой пойти.

– Туда? – Алёна показала прямо.

– Не, это на свиноферму! – радостно пояснил мужик. – А тебе туда.

Он ткнул грязным пальцем в сторону тропинки.

– Налево пойдешь, через полчасика, коли быстрым шагом, будешь в Тридевятово. Три килóметра. Городские все так ходят. Чего автобуса ждать? Билет тоже денег стоит. Иди, не боись! Не заблудишься. Только под ноги смотри – вчера дождь был, там малость сыровато.

Алёна думала недолго. А чего тут думать: три меньше, чем семь. Навигатор в телефоне расстояние подтвердил и показал примерный маршрут.

Налево – деревья, тенек, птички. Направо – пыльная гравийка и коровы. С тех пор, как в детстве Алёну напугала большая черная собака, она боялась крупных животных. А у коров рога. И они бывают бодливы.

А по рощице прогуляться в такую погоду – одно удовольствие.

Она посмотрела на часы – да и время поджимает! – поблагодарила говорливого мужика, отказалась от семечек и тронулась в путь.

Прошла по узкой тропке мимо большой лужи, прочь от вокзала, и нырнула в рощу. Вскоре тропка стала еще уже. С обеих ее сторон росла крапива. Нужно было идти осторожно, чтобы не обстрекаться.

Городская девочка Алёна не сразу это вспомнила и обожгла руку. Крапива оказалась злая. Щипало и чесалось так, что хотелось отгрызть конечность, но минут пять спустя все прошло.

Дорожка петляла между деревьями. За одним из поворотов чащица кончилась и внезапно начался самый настоящий лес, густой, местами сумрачный. Алёна почувствовала некоторый трепет. К прогулке по дикой природе она не готовилась.

Здесь пахло грибами, листьями. Мох укутывал стволы. Сырая трава щекотала голые щиколотки, через пять минут ноги промокли. Солнце светило сквозь редкие прорехи в листве и слепило глаза. Привязались комары, пришлось отломить ветку и на ходу хлестать по воздуху.

Несмотря на досадные мелочи, прогулка Алёне нравилась. Ровно до тех пор, пока она не услышала, что за ней кто-то идет.