Не-снегурочка (СИ) - Северная Оксана

Слабая попытка немного отстраниться оказалась тут же пресечена. Плотная ткань рубашки лишь плотнее прижалась к моей груди. Перед глазами все плыло.

Каждое его движение странным необъяснимым образом влияло на мою волю, подавляло собственные желания. Такая близость стала по-настоящему интимной. Он будто просто играл. А я была лишь инструментом в его руках. Могла сколько угодно играть в непокорность, чувствуя обманчивую свободу. Он умело управлял моими ощущениями.

— Кажется, ужин стоит перенести на дом, — Дмитрий отстранился. В его чуть прищуренных глазах бушевали пылающие искры желания.

Я не сопротивлялась. Реальность происходящего покинула разум, стоило только Дмитрию начать свою игру из прикосновений, жестов. Разум оказался опьянен, только не вином. Мужчиной, рядом с которым становилось невероятно.

На выходе из ресторана, где нам вручили большой ароматный бумажный пакет с ужином, внезапно ожил мой сотовый. Я выудила телефон из недр кармана, размышляя лишь о том, как через полчаса окажусь в таких желанных объятиях.

— Слушаю, — я ответила на вызов опрометчиво забыв взглянуть на экран.

— Машуль, солнышко… — донесся до меня когда-то любимый голос. — Прости меня.

— Руслан?! — меня будто опустили с небес на землю. Такой желанный еще пару недель назад звонок вошел будто колом в сердце.

Дмитрий резко выхватил у меня из рук сотовый, пряча его у себя в кармане. Я протестующе дернулась вперед, но была остановлена. Его рука прочно схватила мой локоть.

— Это Руслан… Расскажешь, что вас связывало? — по какой-то причине сейчас их знакомство стало для меня важным.

— Потом как-нибудь, — Дмитрий вывел меня на безлюдную улицу и уверенно направился в сторону припаркованного автомобиля.

— Когда вы в последний раз общались? — я не унималась.

— На заднее сиденье. Быстро, — мой вопрос остался без ответа.

Я послушно нырнула на кожаный диван. Прохладная грубоватая ткань дивана жестко впивалась в кожу. Дмитрий вошел следом и щелкнул ключом. Раздался щелчок, а затем громко зашумел двигатель и вентилятор. Поток пока еще прохладного воздуха хлынул в салон.

— Маша… — Дмитрий резко сократил расстояние между нами, обдавая меня своим жаром. Руки скользили по тонкой ткани колготок, частое дыхание обжигало шею.

— Что ты делаешь, — мои руки нашли его мягкие волосы, — Мы в самом центре города…

Четкими движениями он освободил меня от куртки. В каждом движении уверенность. В каждом жесте одно единственное желание…

— Хочу тебя. Сейчас, — слова ворвались в сознание яркой вспышкой, заставляя меня выгнуться ему навстречу.

Его губы жадно впивались в мои, выбивая глухие стоны. Ладони скользили по груди, сминая белье. Внезапно в машине стало невыносимо жарко. Душно. Хотелось глотать пересохшими губами спасительный кислород. Я сгорала изнутри под пытками его умелых пальцев.

Хотелось ощутить больше. Будто он был способен потушить мой пожар.

Мои руки уверенно справились с его одеждой. И вот спустя мгновение ладони уже скользили по гладкой разгоряченной коже, губы впивались в его шею…

— Что… Что с тобой не так? — я шептала, сама не ведая, что говорю. В голове будто прочно поселилась пустота. Юбка болталась на поясе, блузка безнадежно изорвана…

— Я болен, — его руки дернули за хрупкую капроновую ткань. Раздался треск. — Болен поглощающим желанием. Это не остановить. Никто не может с ним справиться… но может ты…

Я больше не слышала ни слова, ни звука. Просто растворилась. В нем.

Бедра вжимаются в прохладную ткань сидения. Тело дрожит. Его пальцы сминают горящую кожу живота, движутся ниже. Подаюсь вперед. Ощущение его возбуждения горячей волной прокатывается внутри, обжигая и заставляя подчиняться каждому движению.

Раздается треск кружева. Злосчастный бюстгальтер безнадежно испорчен. Чувствительную до боли грудь обжигает жар его тела, ладони жадно сминают мягкую кожу. Голова упирается в ледяной пластик двери. Это не я… Нет, я не такая… Я не могу заниматься сексом в припаркованном посреди центра столицы автомобиле. Вдруг наше безумство кто-то увидит сквозь плотную тонировку, вдруг движения автомобиля привлекут чье-то внимание? Это не правильно, это невозможно и… черт, так возбуждающе приятно.

— Хочу… хочу тебя… — мой собственный шепот кажется чем-то чужеродным.

В ответ его движения стали грубее, в поцелуях — одно животное поглощающее желание, в прикосновениях — обжигающая боль. Жгучая, на грани с удовольствием. Выгибаюсь, разрываю рубашку, впиваюсь пальцами с острыми ноготками в его спину. Из его горла доносится приглушенный стон. Каждая мышца его идеально-гладкого тела напряжена.

Мгновение, и жар моего тела опаляет его плоть. Он входит мучительно медленно, заставляя меня своевольно податься навстречу. Пальцы протестующе впиваются ему в плечи, следом сжимаю коленями его бедра, в отчаянной попытке заполнить выжигающее лихорадочное возбуждение внутри.

Раздается звонкий шлепок. Левую ягодицу обжигает.

— Не торопись, — гортанный шепот опаляет ухо.

И это не нежность. Он мучал меня. Мучал, двигаясь внутри медленно, сантиметр за сантиметром растягивая мою разгоряченную плоть. И каждое неверное движение моего обезумевшего тела наказывалось шлепком по уже раскрасневшейся от ударов коже. Собственные стоны раздаются в голове болезненным эхом.

Я таяла. Таяла под напором его мучительных неторопливых движений, подвергаясь жестокой пытке, желая лишь одного. Наслаждения. Облегчения. Окончания этих мук.

Мое сознание почти уходит, когда движения становятся резче, ритмичнее. Дыхание — чаще. Выгибаюсь ему навстречу, безумно кричу, вдыхаю, выдыхаю… Ощущаю тепло его пальцев в сосредоточении моего возбуждения и…

Болезненное блаженство окутывает каждый сантиметр перевозбужденного тела, сливаясь с пульсацией его плоти.

Одно безумство на двоих. И этого чрезвычайно мало…

8

Лежа на белоснежной мягкой простыни, ярко контрастирующей с загорелой кожей, сквозь приоткрытые веки я бессильно наблюдала за морганием одинокой лампочки побитого временем торшера. Зажглась, потухла, снова зажглась…Собственные ощущения пульсировали по телу с тем же интервалом. В голове образовалась пустота и тяжесть после безумной бессонной ночи, а тело ныло будто после многочасовой тренировки в спортзале. Хотя нет, после спортзала болели только мышцы. Сейчас приятной тяжестью оказалось скованно все тело начиная от искусанных губ, заканчивая раскрасневшимися ягодицами и ватой в ногах.

Такого не бывает. Это невозможно. Но это произошло на самом деле и произошло со мной.

Дмитрий. Его запахом все еще был пропитан каждый сантиметр скомканной постели. Я вдохнула полной грудью и прикрыла глаза. Сознание четко нарисовало его руки, впивающиеся в мои бедра, его губы, терзающие до боли чувствительную грудь, вздохи, стоны, переплетённые тела…

Плохо соображая, я подтянула к себе футболку с шортами и попыталась вылезти из своего кокона. Все-таки рабочий день начнется через два часа. Нужно успеть привести себя в порядок. Никому и в голову не должно прийти с кем и как мне посчастливилось провести эту ночь. Не хватало еще сплетен по офису.

Я как раз направлялась в ванную комнату лениво шевеля ватными ногами, когда трель звонка чуть не выбила ламинат из-под моих ног. Дмитрий? Неужели срочное совещание, ради которого он сбежал от меня полчаса назад, отменили?

Сердце радостно встрепенулось и пустилось в пляс. С радостной улыбкой на лице я распахнула дверь и тут же попыталась ее захлопнуть. Но не вышло. Мой почти двухметровый соперник конечно же оказался сильнее.

— Маша! — Руслан с раскрасневшимися от холода круглыми щеками и полубезумной улыбкой буквально ввалился в квартиру, — Подожди! Машута ты… Ты такая загорелая.

Ага. А еще взъерошенная, помятая, не выспавшаяся. Рус всегда был мастером комплиментов. Мог бы придумать что-то получше, врываясь в дом к бывшей девушке.

— Выметайся! — я не узнавала свой чуть хрипловатый голос, — Вон пошел из моей квартиры!