Анна Берсенева - Игры сердца

«Водка, – снова подумал он, в очередной раз удивившись их прозрачности. – То-то будет похмелье!»

– Мне пора идти? – спросила она.

Что он должен был на это ответить? Промямлить что-нибудь невнятное – мол, как сама считаешь нужным, на твое усмотрение… Это было бы непорядочно: она говорила ровно то, что хотела сказать, это Иван уже понял, и на прямой вопрос вправе была ожидать прямого ответа.

– Да, – ответил он. – Я тебя провожу.

Он не хотел, чтобы она осталась еще хотя бы на час. Она будила у него в голове тревожные мысли, а в теле необъяснимые и чересчур бурные желания.

Да и просто стыдно ему было перед ней. Набросился на девчонку, как солдат после дембеля, слова человеческого не сказал, да еще вон всю шею изуродовал засосами… Скотина, больше ничего.

Чувствовать себя скотиной было неприятно, хотя не насиловал же он эту Северину… В общем, скорее бы ее спровадить. С глаз долой – из сердца вон.

Но, подумав так, он лишь рассердился на себя еще больше: при чем здесь, в самом-то деле, сердце?

Нет, совершенно ни к чему была вся эта сшибка чувств, которую она в нем вызывала.

Иван поднялся с ковра и стал одеваться. При этом он не отрываясь смотрел, как одевается Северина. Она делала это с таким отрешенным видом, с каким в самом деле разве что эльф надевал бы крылья. Колготки она тоже стала было надевать, но, заметив, что они рваные, скомкала их и положила в карман юбки.

– Колготки тебе порвал, извини, – сказал Иван. – Сейчас вместе выйдем и купим.

Она посмотрела на него каким-то странным взглядом. Ни укора, ни вопроса в этом взгляде не было точно. А что было, Иван не понял.

Глава 6

Когда вышли на улицу, то оказалось, что свет в мастерской был неярким, рассеянным, странным не только из-за формы окон, но и оттого, что небо затянуло белесой дымкой. В воздухе сеялся мелкий дождик.

«И совсем не из-за Северины такой был свет», – подумал Иван.

Наблюдение было явно не из разумных, и вслух он сказал:

– Куда тебя проводить?

– Вы можете меня не провожать, – ответила она. – Мне здесь близко. На вокзал.

От Краснопрудной улицы до площади трех вокзалов в самом деле было совсем близко, минут десять пешком. Иван вздохнул с облегчением. Общество Северины тяготило его.

– А куда тебе ехать? – все-таки поинтересовался он.

– Домой.

Раз она так ответила, то можно было бы уже и не выспрашивать подробности. Но он все же спросил:

– Домой – это куда? Адрес есть у тебя?

– У меня нет адреса, – ответила она. – Ибо я живу в общежитии.

От ее дурацкого «ибо» его перекосило. Если он что и не мог терпеть в женщинах, то вот эту вот манерность, это желание казаться не тем, что ты есть, это… Впрочем, Северина, кажется, не манерничала. Она шла рядом с ним молча, на его вопросы отвечала односложно и не бросала на него томные взоры, а смотрела вниз, на свои туфли.

Иван тоже перевел взгляд на ее туфли. Правая немного разошлась на носке по шву, и в небольшой дырке виднелся кончик голого пальца.

Они как раз проходили вдоль вереницы киосков, торговавших всякой всячиной. Иван опустил было руку в карман куртки, чтобы достать кошелек. Но замешкался: он не знал, как дать Северине деньги. Ну что она о нем подумает? Или, может, сказать, что это только на колготки?

«Еще мелочь ей отсчитай, – сердито подумал он. – Чтоб без сдачи!»

– Иди, я сейчас догоню, – пробормотал он.

Не глядя на него и не останавливаясь, Северина пошла дальше, а он подошел к киоску.

– Колготок дайте штук пять, – быстро сказал Иван.

Продавщица, читавшая истрепанную книжку, подняла глаза и взглянула на него с интересом.

– Вам на кого, молодой человек? – игривым тоном спросила она.

– На довольно худую девушку, – нетерпеливо пояснил Иван.

– А в какую цену?

– Хорошие давайте, – сердито проговорил он. – Которые не рвутся.

– Колготки все рвутся, – произнесла продавщица таким тоном, словно речь шла не о качестве колготок, а о бренности бытия. И, бросив на него очередной игривый взгляд, предложила: – Может, чулочков возьмете? Они эротичнее.

– Побыстрее, пожалуйста, – поторопил Иван.

Она вздохнула, порылась в картонной коробке и положила перед ним стопку пакетиков с колготками. Он расплатился и догнал Северину. От всего, что он делал, у него было такое ощущение, будто он наелся дерьма.

– А сумка твоя где? – спросил Иван. Он только сейчас заметил отсутствие у Северины сумки, потому что самым глупым образом надеялся как-нибудь незаметно положить в нее колготки, которые просто-таки прожигали ему карман куртки. – В мастерской забыла?

– Не в мастерской. – Она наконец взглянула на него. Глаза были такие же, как воздух, просеянный дождевой пылью. – У меня ее не было изначально.

– Ибо ты презираешь все бренное? – усмехнулся он.

– Не по этой причине.

– А по какой?

– Причина лишь в том, что я уехала в Москву неожиданно для себя.

– Ясно, – вздохнул Иван. – Давай-ка зайдем в кафе.

– Зачем?

– Пойдешь в туалет и наденешь колготки. Вон ноги все мокрые уже.

Юбка у нее была длинная, какая-то чуть ли не монашеская, но ноги все равно виднелись в просвете между подолом и рваными туфлями. И они действительно были мокрые – блестели так влажно и соблазнительно, что Иван судорожно сглотнул и пожалел, что не остался с Севериной в мастерской еще на часок.

«Что за девка? – подумал он. – В эротомана тут с ней превратишься!»

В кафе они были одни. Стоял полумрак. Музыка не громыхала, а звучала негромко, с пошлой интимностью. Или просто ему везде сейчас мерещился интим?

– Иди надевай, – сказал Иван, протягивая Северине пакетики с колготками. – Я тебя подожду.

Северина ушла, а он сел за столик. К нему сразу же подошел официант и положил перед ним меню.

– Давайте два салата, – не глядя в меню, сказал Иван. – Посытнее, с майонезом. И два горячих, тоже посытнее, мясное что-нибудь. И десерт.

– Что-нибудь с масляным кремом? – поинтересовался официант.

В его голосе прозвучала насмешка.

– Да! – рявкнул Иван. – И два кофе со сливками. И побыстрее.

Видимо, его глупое состояние было заметно всем. Сознавать это было противно.

Наверное, официант понял, что клиент не расположен к шуткам. Когда Северина вернулась из туалета, салаты уже стояли на столе.

– Мы будем есть? – спросила она.

– Будем, – мрачно кивнул Иван.

– Но ведь у вас не было аппетита.

– Не было, а теперь появился. Зверский аппетит. Садись.

Странно было, что она называет его на «вы». Она была первая женщина, которая, переспав с ним, не перешла на «ты». Это беспокоило и раздражало. А то, что он помнил, как она сказала: «Я полюбила вас с первого взгляда», – беспокоило еще больше.