Милая маленькая игрушка - Айви Торн
— Все в порядке? — Спрашивает Бьянка, ее зеленые глаза пристально смотрят на меня. — Почему ты отправил Ефима, чтобы он попытался следить за мной на этой неделе?
Мои глаза вспыхивают при напоминании.
— Тебе не следовало отправлять его обратно ко мне.
— На меня странно смотрели в классе. В колледже полно важных людей, и ни у кого больше нет телохранителей. Это странно. К тому же, со мной все в порядке. В Роузхилл достаточно мер безопасности и охраны. У тебя рискованное дело?
Я хмурюсь на свою младшую сестру, и она улыбается мне, когда связывает нас под руку.
— Давай. Расскажешь мне, что происходит за ужином.
Я редко трачу время на еду в большой столовой теперь, когда Бьянка и ее мать уехали. Стол на двенадцать человек прекрасно заполняет пространство, но его пустые места постоянно напоминают о семье, которая ушла. Ни отца, ни матери, все мои братья и сестры выросли и совершенно чужие где-то там, в мире. Даже Бьянка занялась своей собственной жизнью. Но сейчас это слишком рискованно.
Вино уже открыто и ждет в графине, чтобы мы его налили, и я делаю это, когда мы усаживаемся на свои стулья, я во главе стола, Бьянка слева от меня. Через несколько минут после того, как мы сели, входит персонал кухни, неся тарелки с запеченной курицей с глазированными овощами и рисом, все идеально приправлено.
— Как дела в колледже? — Спрашиваю я, как только они поворачиваются, чтобы уйти.
— Хорошо, — говорит она, нетерпеливо отмахиваясь от моего вопроса. — Но ты не можешь начать с пустых разговоров, когда ты как сержант-инструктор набросился на меня по телефону этой ночью. Что происходит, Илья? Ты в порядке? Почему ты беспокоишься о том, куда я пойду?
Нахмурившись, я беру столовые приборы и разрезаю еду, объясняя.
— С нашим соперником дела становятся опасными. Они не хотят раскрываться и улаживать конфликт с честью.
— Разве нет какой-то поговорки о том, что «В наркотиках и на войне все средства хороши»?» — Поддразнивает Бьянка и отправляет в рот кусок курицы.
— Они убили Артема. — Говорю я прямо. Она упрямится, и мне нужно, чтобы она отнеслась к этому серьезно, даже испугалась — ради собственной безопасности. — И семерых его людей.
Рот Бьянки застывает на полуслове, а глаза расширяются. На ее лице проступает печаль.
— Как? — Выдыхает она.
Артем ей всегда нравился. Я видел это по тому, как она его поддразнивала. Я бы не сомневался, если бы она стала думать о нем как о почетном старшем брате. Черт, он был мне практически как брат. Мне больно видеть боль в ее выражении лица, но она должна знать всю серьезность ситуации, даже если я не собираюсь говорить ей, что его голову доставили мне в картонной коробке.
— Как — не имеет значения. Вот почему это так. Кто бы ни был тем, кто спровоцировал этот конфликт, он убил его в знак войны. То, что произойдет дальше, будет жестоким, безжалостным, и я не исключаю, что они используют тебя, чтобы причинить мне боль.
Бьянка ставит столовые приборы и выпрямляется, слушая меня теперь более внимательно.
— Я думаю, тебе следует взять отпуск на этот семестр. Тебе следует вернуться домой, где я смогу тебя защитить. Ты слишком уязвима в Роузхилл, на территории Маркетти. Я не смогу обеспечить тебе безопасность там. Было достаточно рискованно отправлять Ефима присматривать за тобой, когда это могло быть воспринято как игра во власть. Но на самом деле, одного человека недостаточно. Кто бы это ни был, у него есть ресурсы, чтобы убить восемь моих лучших людей. И я не сомневаюсь, что они готовы убить одну девушку, чтобы доказать мне свою правоту.
— Нет, — прямо отказывается Бьянка, ее тон ровный и убежденный. — Извини, Илья, но я не собираюсь откладывать учебу из-за какого-то конфликта, происходящего в твоем мире. Каковы шансы, что они вообще знают, что я с тобой связана?
— У нас одна фамилия. Это не так уж и много, особенно не учитывая, что в твоих школьных записях этот дом указан как твое основное место жительства всего несколько лет назад. Им не составит большого труда тебя найти, — рычу я.
Бьянка закатывает глаза.
— Никто не будет утруждать себя охотой за твоей никчемной сводной сестрой, когда они явно научились нажимать на твои кнопки, не тронув ни волоска на моей голове. К тому же, я дружу с близнецами Маркетти, и они не позволят, чтобы со мной что-то случилось.
Она говорит это с убежденностью, от которой мои глаза сужаются. Я не верю, что они одни могут ее защитить. Насколько я могу судить, они еще совсем подростки, склонные к незрелости, и я не верю, что они отнесутся к ситуации со всей серьезностью, не говоря уже о том, чтобы направить семейные ресурсы на защиту моей сестры. Нет, ей нужно вернуться домой. Я сделаю так, чтобы это произошло, чего бы это ни стоило.
— Позволь мне выразиться яснее. Это не предложение. Ты берешь семестр и переезжаешь домой. Я перестану платить за твое обучение, если это заставит тебя отнестись к этому серьезно.
Щеки Бьянки краснеют от гнева под веснушками, а губы сжимаются в тонкую линию.
— Ты не посмеешь.
— Не испытывай меня, Бьянка, — предупреждаю я.
Моя сестра скрещивает руки на груди, откидываясь на спинку стула и надувает губы. Затем ее глаза загораются мятежным огнем, и она наклоняется вперед.
— Знаешь что? Давай. Останови меня. Если ты это сделаешь, я найду свой собственный путь. Я накопила достаточно денег, чтобы покрывать расходы достаточно долго, чтобы найти другое решение. Черт, может, я просто найду кого-то, кто заплатит за меня, как ты за Уитни.
Внутри меня вспыхивает разочарование.
— Я не позволю своей сестре продавать себя как обычной шлюхе! — Рычу я
